Ночь Стилета - 2 - Роман Канушкин

Вот и все дела! Вопросов с четырьмя загнутыми пальцами больше не возникало.

Кеша Беспалый - стукач.

Поразительно, Холмс, элементарно, Ватсон, помашем ручкой!..

Великий и ужасный Кеша Беспалый.

Его вычислили. Этот заказ - не просто разборки. Коля Бочкарев вдруг ощутил прилив какого-то нового, незнакомого чувства. Он вдруг на мгновение увидел себя в зеркале с пистолетом в руках.

- Ба-м-м-с...

- Клоц...

Беспалого вычислили. И это не просто разборки. Братва, серьезная братва решила сегодня казнить стукача. И кто-то вспомнил о Коле: мол, есть один скромный, простой пацанчик, но работает - мало не покажется! Грамотно, четко и не оставляя следов.

Коля приподнял свои солнечные очки и через зеркало заднего обзора вгляделся в непроницаемую темноту собственных глаз. Это совсем другой расклад. Колю признали, и он занял свою нишу. И подвинуть его оттуда будет очень сложно. А если кто решит попробовать...

- До хера желающих, - жестко выговорил Коля и сплюнул в окно, где начинали сгущаться сумерки. И тут же почувствовал себя спокойно и даже некоторым образом снисходительно к этим абстрактным "желающим", которых так "до хера" и которые лезут из всех щелей, мешая Коле нормально жить.

- А паренек-то наш - стукачок, - ухмыльнулся Бочка. Грозного идола больше не существовало. Коля почувствовал прилив эйфории. Он потянулся, выпрямив руки и ноги. За окнами угнанной им "восьмерки" дул приятный теплый ветерок.

И с востока наваливалась на донские степи Тьма.

Коля продолжал ждать.

* * *

Тьма навалилась с востока, заставляя закат окраситься кровавым огнем.

Последний закат Кеши Беспалого.

И не только его.

Чуть более чем через девять месяцев стареющий подполковник Прима из Батайского отделения внутренних дел так же будет вглядываться в эту сгущающуюся за окнами Тьму. Но настроение его будет резко отличаться от опрометчивой беззаботности Коли Бочкарева. Валентин Михайлович Прима будет чувствовать опустошающую ватную слабость в районе собственного желудка и бороться со смутным ощущением, что он стоит у какой-то невидимой черты, очень плохой черты, переступать которую ему вовсе бы не следовало. А события будут развиваться. И в один из дней на стол Примы лягут два рисунка, выполненные городским дурачком Алексашкой, и некий странный факс. Вот тогда уже и появятся бешеные звери, выползшие из этой Тьмы, звери, превратившие ту самую невидимую плохую черту во все более сжимающийся круг Безумия.

Но это произойдет более чем через девять месяцев, когда шедевр-кошмар Санчеса, его "метафизический ребенок", уже родится и когда уже сложно будет что-либо изменить. А пока еще Санчес даже не предполагал, что ему придется оказаться в маленьком городке Батайске, и страшные сны еще не мучили Валентина Михайловича Приму. Пока они еще бродили где-то далеко. Только невидимые силовые линии уже тянулись к одной точке, подталкивая ни о чем не догадывающихся участников предстоящих событий друг к другу. И с востока на донские степи наваливалась непроницаемая Тьма.

* * *

Приближающаяся ночь радовала Колю Бочкарева. Он наблюдал за дверями кабинки, где скрылся Кеша Беспалый, и продолжал ждать. Коля полагал, что ночь - его время. И себя он, возможно, и не без основания, считал одним из самых свирепых хищников, владеющих этой ночью. Естественно, он об этом не кричал на каждом углу, но любому человеку с не до конца отшибленными мозгами это и так ясно.

Наблюдение за наблюдающим.

За Колиной спиной располагался въезд на автомобильную стоянку, чуть правее - металлическая будка с охранником. В ней какой-то лох - Коля видел это в зеркале заднего обзора - с упоением читал книжку, видимо, приличный боевичок. В натуре лох, мимо него пару раз на стоянку заехали тачки, а он даже бровью не повел. Утрамбуют его хозяева за такую работу. А вот от глаз Коли Бочкарева ничего не ускользнет.

Только что дверь в кабинку открылась. Коля почувствовал охватившее его возбуждение, обычно сопровождающееся тем, что у него холодели пальцы рук. Но тревога оказалась преждевременной. Это был пока лишь терминатор Рябой. Он быстро сел в "750-ю" "бэху". В принципе Коля был готов к любому повороту событий, но Рябой эффектно, с прокруткой и визгом (эх, тачка-ласточка!), рванул с места - лох в будке на секундочку оторвался от своего занятия, чтоб посмотреть, что это там творится у задней стороны ресторана, - потом "бэха" чуть притормозила у трассы и повернула в сторону Батайска.

- Постой, - проговорил Коля. Несмотря на затемненные стекла, Коля видел, что Рябой уехал один. Кеша Беспалый оставался в ресторане. Со своим ментом. Поэтому пока туда заходить не следует. Что ж, Коле не в падлу и еще подождать. Он бросил взгляд на зеркало заднего обзора - лох в будке, потревоженный рванувшей с места "бэхой", не вернулся к своему чтению и сейчас смотрел на Колину "восьмерку".

- Ну что, тебе очень интересно? - проговорил Коля и мысленно добавил: "Давай лучше читай свой боевичок. Скоро здесь действительно будет интересно. Но тебе, от греха подальше, лучше на меня сейчас не пялиться. А то знаешь, как бывает - когда каток проходит, он трамбует все, что попало".

Когда стрелки наручных Колиных часов показали десять минут девятого, Коля снова ощутил охватывающее его беспокойство. "Бэха" с Рябым вернулась. Рябой сгонял до Батайска и обратно. Но теперь появился сюрприз - в машине на заднем сиденье находился еще кто-то. Коля смог различить лишь темный силуэт. Что-то во всем этом было неприятное. Вся эта суета лишь могла усложнить дело. Коля отодвинул водительское сиденье до отказа - на полу под сиденьем лежал укороченный "АК-74" с металлическим складывающимся прикладом. Коля заблаговременно извлек его из сумки и спрятал под сиденьем. Хороший автомат. Таких стволов после этой заварухи в Чечне поступало валом. Коля подумал, что как все-таки классно получилось, что он не пожадничал. С утра он собирался пристегнуть полупустой магазин, в чем тоже имелся свой резон. В таком деле все равно больше двенадцати - пятнадцати патронов отстрелять не удастся. А дальше либо дело сделано, либо нет, но в любом случае - уноси ноги. А патроны стоят денег. Но все же Коля передумал и дополнил магазин до отказа - тридцать патронов. Калибр 5,45. Теперь, наблюдая за всей этой суетой - трое в тачке Беспалого с Рябым и с этим неизвестным, только что прибывшим из Батайска, да еще мент... хотя мента валить нельзя, валить мента - самое последнее дело, - наблюдая за всей этой суетой, Коля думал: хорошо, что он не пожадничал. И в общем-то пока все складывалось вполне удачно. Коля передернул затвор, досылая патрон в патронник; он сделал это нерезко, чтобы не шуметь характерным лязгом-клацаньем. Несмотря на то что в салоне "восьмерки" Dj Грув продолжал производить электронные звуки, вряд ли стоило рисковать, привлекая к себе ненужное внимание.

Сердце Бочки бешено колотилось, хотя теперь он об этом, наверное, и не знал, пальцы его стали совсем холодными. Такими же, как вороненая сталь автомата Калашникова. Он приоткрыл свою дверцу. Так же нерезко и бесшумно. Бочка ждал. Пока все складывалось вполне удачно. Вполне.

Наблюдение за наблюдающим.

Был такой старый анекдот. Месье хочет заняться с девочкой любовью? Сто франков. А, месье желает через замочную скважину наблюдать за занимающимися любовью? Двести франков... Что, месье хочет поглядеть на того, кто будет наблюдать за занимающимися любовью? О! Это будет стоить дорого. Наблюдать за наблюдающим? Четыреста франков!

Самая высокая такса предполагала и высший класс - наблюдение за наблюдающим.

"Лох" в будке вовсе не забавлялся сейчас чтением боевика-детектива. Наблюдая за угнанной Колей Бочкаревым "восьмеркой", "лох" ухмыльнулся. Он знал этот старый анекдот. Кровавые всполохи падающего за горизонт светила холодным огнем отразились в его глазах. Этому человеку нравилось любоваться закатами. Мир катился к своему закату. Если бы Коле Бочкареву повезло чуть больше и он хотя бы узнал о существовании этого человека, ему бы никогда не пришло в голову называть его лохом. И тогда может статься, что для Коли действительно все складывалось бы вполне удачно. Хотя вряд ли: тот, кого Коля в действительности считал лохом, также находился сейчас в будке - чуть придушенный охранник автостоянки лежал сейчас под столом с компрессом хлороформа на лице. Но с ним проблем не будет - нельзя лишать жизни просто так, без необходимости.

Третий, неожиданный пассажир "БМВ" также привлек внимание человека в будке. Правда, различить что-либо было сложно - тонированные стекла и сгустившиеся сумерки делали свое дело. Рябой вышел из машины и быстро скрылся за дверями кабинки. Тот, за кем Рябой отъезжал в Батайск, остался ждать в салоне автомобиля. Что здесь за свистопляска происходит?

На коленях человека в будке покоился вовсе не крутой "боевичок" (увы, Коля, но это так), а автоматический крупнокалиберный пистолет "ланд" с длинным цилиндром-глушителем на стволе. Оружие было переведено в режим одиночного ведения огня, хотя и одиночными скорострельность у "ланда" являлась более чем достаточной. Это вообще было очень хорошее и дорогое оружие, и человеку в будке скорее всего не хотелось с ним расставаться. Но так уж устроена наша жизнь, что всегда с чем-то приходится расставаться. Обычно с тем, к чему только-только начинаешь привыкать. А иногда - и вот такое, как правило, случается неожиданно - с тем, к чему и привыкнуть-то невозможно. Ведь невозможно же привыкнуть к собственной жизни. Тем более к такому нелепому, несостоятельному и непостижимому факту, что ни с того ни с сего с ней приходится расставаться. Не когда-нибудь, а прямо сейчас. Уже совсем скоро.