Паруса над волнами - Николай Андреевич Внуков

— к бою! — приказал Томас Кэвендиш. И добавил: — Только не торопитесь, ребята. Не потопите ее. Дайте сначала несколько ядер по крылышкам.

Эскадра пошла на сближение с галионом.

Канониры «Дизайра» и «Контента» откинули щиты портов и выдвинули пушки. «Санта Анна» неторопливо шла вперед. Разве мог подумать ее капитан, что встретит в заливе Теуантепек английских золотоискателей? Испанцы даже не расчехлили своих пушек.

«Дизайр» дал залп правым бортом по мачтам талиона, и большие паруса повисли грудами грязных лохмотьев на реях. «Контент» положил свои ядра впереди по курсу судна.

Однако испанские моряки были ничем не хуже английских. На остатках парусов «Санта Анна» попыталась уйти от смерти лавировками. Тем временем испанские канониры подготовили к бою пушки. Их было вдвое больше, чем на «Дизайре» и «Контенте».

И все же эффект неожиданности был на стороне сэра Томаса.

Следующий залп сбил с мачт галиона остатки парусов, а ядра «Контента» вспенили воду у самого носа «Санта Анны».

В этот момент дал залп всем бортом галион. Но пушкари не успели хорошенько прицелиться. Ядра шли с перелетами и недолетами.

— Мачты! — заревел сэр Томас. — Бейте по рангоуту! Сметайте все с палубы! Но только не в борт, не в борт! Ради всех святых, не топите его!

Через час испанцы подняли «флаг верности».

Люди Кэвендиша ворвались на палубу искалеченного судна.

Добыча окупила все долгое плаванье к берегам Америки и длинное ожидание: сто двадцать тысяч песо золотом, несколько шкатулок неограненных драгоценных камней, слитки серебра, каждый такой тяжести, что его с трудом поднимал один человек, благородный атлас, тончайшие восточные шелка…

Когда все было перетащено на «Дизайр» и «Контент», сошедшиеся борт к борту, а «Санта Анна» успокоилась на дне залива вместе со своей строптивой командой, начался дележ сокровищ.

Одна двадцатая была честно отдана Михаэлу Санциусу, ибо благодаря его сообщению экспедиция прошла столь блестяще. Одну восьмую по уговору взял сэр Томас Кэвендиш, остальное досталось командам.

Неизвестно, что произошло на «Контенте», но ночью на тускло освещенной фонарями палубе долго не смолкали недовольные крики и взрывы страшных ругательств.

Утром «Контента» в заливе не оказалось.

Больше его Томас Кэвендиш никогда не видел…

Итак, последний из трех — «Дизайр» — с сорока восемью матросами на борту, не утруждая себя поисками исчезнувшего товарища, под напором свежего ветра стремительно побежал на запад.

Он пристал к острову Ява, запасся у раджи Баламбоама продуктами, свежей водой, дополнительным грузом гвоздики и перца, которые в Англии шли чуть ли не на вес золота, и снова вышел в океан, теперь уже в Индийский. И опять — в который уж раз! — стояла на редкость ласковая погода.

Только у мыса Доброй Надежды, на третий месяц плаванья, «Дизайр» хлестнула буря. Но дом был уже так близок, что люди, прошедшие воды почти всех широт, не обратили на нее внимания. Единственное, что мучало матросов, — голод. Они сидели на золоте и драгоценных камнях и пили тухлую воду, и ели отвратительную солонину, в которой копошились черви.

Обогнута Африка.

И вот, наконец, первая английская земля — остров Святой Елены. Здесь свежее мясо. Здесь настоящий хлеб. Здесь прохладная горная вода. И все это можно получить за несколько мелких серебряных монет! А за один самый маленький камешек из ларца «Святой Анны» можно загрузить весь корабль отличной жратвой!

Томас Кэвендиш так и делает.

Снова подняты паруса, и еще два месяца, непрерывно лавируя в переменных ветрах, «Дизайр» поднимается к северу.

9 сентября 1588 года в ненастную дождливую погоду в Плимутский порт вошел необыкновенный корабль. Наверное, весь город высыпал на пристань. Люди ахали, глядя на чудо, как призрак появившееся у берегов. Нижние стеньги мачт корабля были обернуты в золотистые ткани. Алые шелковые паруса огнем полыхали в дождливых сумерках, На матросах были диковинные восточные наряды. Золотые серьги украшали их уши. На грязных мозолистых руках зелеными и голубыми огнями переливались камни драгоценных перстней. Когда, пошатываясь, они ступили на землю, жителям Плимута показалось, что отблески теплого южного солнца лежат на их плечах, как тончайшие золотые лепестки.

Третье в истории человечества кругосветное плаванье закончилось. Королева Елизавета и ее адмиралы получили добытые разбоем лоцманские карты и описания далеких берегов. Сведения, которые так тщательно скрывали от всего мира испанцы и португальцы, стали достоянием ее величества. А сэр Томас Кэвендиш стал первым рекордсменом мира по продолжительности кругосветки. Он обогнул земной шар за два года и пятьдесят один день.

Этот рекорд был побит только через двести лет.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Прошло три года, и Томасом Кэвендишем овладела новая мысль. Он хочет удвоить свою славу. Он испрашивает аудиенции у королевы и разворачивает перед Елизаветой грандиозный план ограбления Явы, Филиппин и всех соседствующих с ними земель. Королева благосклонно выслушивает адмирала. Да, она с ним согласна. И далекие острова, и зеленые берега Индии, и все земли южнее должны принадлежать английской короне и никому больше. И конечно, осуществлять эту идею начнет адмирал сэр Томас Кэвендиш.

По приказу королевы пирату-лоцману предоставляется четыре судна. Одно из них — тот самый «Дизайр», который однажды уже обогнул земной шар.

26 августа 1591 года сэр Томас командует отплытие.

На этот раз корабли вышли из Плимута на месяц позже. И этот месяц сыграл роковую роль. Уже посредине Атлантики выясняется, что продуктов взято в обрез. Надо пополнить запасы. Сэр Томас прибегает к своему излюбленному способу — подойдя к берегам Южной Америки, он высаживает на берег десант и грабит бразильский город Сантос. Но продуктов в Сантосе оказалось так же мало, как на кораблях. Потеряно несколько дней. К Магелланову проливу флотилия подошла в то время, когда начинались осенние штормы. На этот раз сэру Томасу не удалось обмануть стихию. Температура упала так низко, что брызги, срываемые ветром с волн, ледяной корой намерзали на парусах и бортах кораблей, делали их тяжелыми и неповоротливыми. Моряки изнемогали, круглосуточно обкалывая лед, простужались и умирали. Потеряв почти половину матросов, Кэвендиш поворачивает от проклятого пролива снова в Атлантику, Там теплее, чем у южной оконечности Американского материка, Но и в Атлантике начинаются штормы. Один из них разносит корабли адмирала на большое расстояние. Потеряв друг друга из виду, они поодиночке пытаются пробиться сквозь завесы штормов на родину.

Экспедиция кончилась, так и не успев начаться…

Потрепанный волнами и ветрами «Дизайр» тоже поворачивает на север. Только бы достичь берегов Корнуолла, только бы увидеть в тумане скалы Гуэннап-Хеда и Лизарда! А там уже рукой