Его нежная птичка - Марина Сумцова

У него есть девушка. Де-вуш-ка.

Но спрашивать не решаюсь. По крайней мере не в такси, при постороннем человеке. Дима и сам наверняка понимает, что пришло время разговора, потому что стоит нам оказаться в квартире, как он тихо просит:

— Давай поговорим, пожалуйста.

— О чём? — в моём голосе сквозит недовольство и обида. Стоит показать благодарность за спасение, только вот спустя время в полиции и поездку в такси эти чувства притупляются, на первый план выходит злость из-за встречи с Жанной.

— Понимаю, что ты устала и, — он смотрит на часы, которые показывают три ночи, — наверняка хочешь спать, но лично я не смогу уснуть, пока мы всё не обсудим.

Киваю и обхватываю себя руками. Меня трясёт, и не понятно почему. Наверное, слишком много стресса за день. Хотя слёз уже нет, их попросту не осталось.

— Хорошо, тогда скажи, как долго ты собирался меня обманывать?

Дима недовольно поджимает губы и садится на диван. Он похлопывает по месту рядом с собой, но я остаюсь стоять и дальше. Просто потому что эмоции, которые я всё ещё испытываю к нему, слишком сильны, и мне не хочется саму себя искушать.

— Не укушу, — натянуто улыбается и ещё раз похлопывает по вельветовой обивке. — Ладно, заставлять не буду. Ты наверняка встретилась с Жанной. — Я киваю вместо ответа. — Не знаю, что она тебе наплела, но это дочь бывшей жены. Между нами ничего не было и никогда не будет.

Он уверенно чеканит каждое слово, тем самым даёт надежду, что девица могла соврать. Такой вариант возможен.

— Тогда откуда у неё ключ? — снова нападаю.

— Сам пытаюсь понять, — пожимает плечами. — Скорее всего, бывшая жена делала дубликат, а Жанна или стащила его, или выклянчила. Но мы завтра же поменяем замки, и никто больше не сможет сюда попасть.

От этого обещания становится ещё капельку легче. Если он готов действовать, это уже хороший знак. Отличный. Кое-как двигая ногами, я всё же подхожу к дивану и сажусь рядом с Димой.

— А почему она… — пытаюсь сформулировать вопрос. К счастью, Дима всё понимает и так.

— Я раньше не замечал, чтоб Жанна как-то особенно ко мне относилась. Но, видимо, я просто недоглядел. Она никогда не отличалась манерами, поэтому я хочу извиниться за её поведение. Даже если ты ещё раз столкнёшься с Жанной, чего, надеюсь, никогда не произойдёт, то она ни за что сама не попросит прощения.

— И почему вы развелись? — ещё одна тема, которая меня тревожит. Вряд ли его бывшая некрасивая или с ней что-то не так. И всё же они развелись, значит, на то была причина.

Дима какое-то время молча косится на меня и думает. То ли подбирает правильные слова, то ли придумывает идеальную ложь.

— Мы начали много ссориться. Наверное, Жанна в этом тоже замешана, потому что она постоянно подливала масла в огонь и придумывала всякую ерунду обо мне. Говорила, что видела меня с другой, что я в офисе сотрудниц зажимаю. Это всё бред полнейший, я объяснял Ире, но в какой-то момент она начала верить дочери.

Не знаю, как относиться к этой информации. Сложно представить, чтоб Дима изменял жене. Это не вяжется с его образом. Хотя, вспоминая, какие святые внешне экземпляры водились в нашей деревне и как они по ночам бегали по любовницам, уверенность уменьшается.

— Я пытался сохранить брак, честно. Наверное, поздно спохватился. Мы оба виноваты в том, что семья развалилась. Это всё давно в прошлом, так что…

Он говорит об этом со странной теплотой и улыбкой, и мне совсем не нравится такая реакция. Сердце разрывается от ревности и обиды. Может, он просто всё ещё любит бывшую?!

— А со мной что не так? — выпаливаю нервно и кусаю губы.

Дима в шоке. Я никогда ещё не видела таких больших глаз у него.

— Что со мной не так? — отчаянно шепчу. — Ты не видишь во мне женщину? Неужели я тебе ни капельки не нравлюсь?

Он разводит руками и тихо признаётся.

— Думаешь, стал бы я всё это делать, если бы ты мне не нравилась?

Только сейчас смотрю по сторонам и понимаю, что повсюду стоят свечи. Везде. Мы сидим в полутьме на диване, и до этого момента интерьер сливался в общую картину. Теперь же я вижу: он пытался сделать сюрприз. Старался. Ещё и второй букет стоит в вазе.

— Не знаю, чего ты там себе напридумывала, но я целый день только о тебе и думал, — признаётся вдруг. — Просто я не хочу тебя торопить, тем более сейчас.

— А если хочу я? — не знаю, откуда эта уверенность во мне.

— Алис, — Дима мягко кладёт ладонь на мою щеку. Прикосновение такое неожиданное и одновременно приятное, что я чуть вздрагиваю. Мужчина воспринимает это по-своему и практически сразу убирает ладонь.

— Верни, — требую. Или прошу? Сама не понимаю. Он тихо смеётся, снова кладёт ладонь на мою щеку и искренне широко улыбается. Осторожно поглаживает, вырисовывает что-то большим пальцем совсем рядом с уголком губ.

Сердце колотится где-то в районе горла. Мы так близко, что все мысли двигаются только в одном направлении. Но сама сделать этот непростой шаг не смогу.

— Мне очень хочется поцеловать тебя, — хрипит Дима. Его голос заставляет звенеть струны души так, как никогда раньше.

— Почему ты это не делаешь?

— Я не смогу остановиться, — признаётся тихо. — Не хочу, чтоб ты пожалела.

Яростно мотаю головой и уверенно произношу:

— Не пожалею.

Нам обоим срывает крышу, как только Дима наконец целует меня. Жадно, бескомпромиссно, решительно, зарываясь ладонью в мои волосы и не давая ни малейшего шанса на побег. Вторая рука Димы плавно скользит по плечу, опускается вниз на грудь, доходит до талии и следует всё ниже. Добирается до того самого провокационного выреза, и пальцы мужчины начинают выписывать круги на коже, потихоньку сдвигая ткань платья.

Его язык дерзко исследует мой рот, запечатывает его. Дима резким движением подтягивает меня к себе, усаживает так, что я упираюсь коленями в диван с двух сторон от его бёдер. Но ткань при этом предательски трещит.

— Порвётся, — шепчу с досадой. Мне ведь и правда нравится это платье.

— Куплю тебе новое, — бездумно обещает Дима и поднимает подол практически до талии, отчего я краснею и нервно пытаюсь прикрыться. Мужчина сразу берёт меня за руки и не даёт спрятаться. — Ты безумно красивая, Алиса, тебе нечего стесняться.

И закрывает рот новым поцелуем. А я таю в его руках и действительно перестаю думать о том, насколько видны мои трусики. Мы долго