Врата Лимбрета - Робин Хобб

и самореализации. Придет ли она грязным, своевольным ребенком? Хотела ли она, чтобы Лимбрет счел ее недостойной? Ки стянула блузку через голову и распустила волосы по спине. Она сняла свою длинную дорожную юбку, сбросив вслед за ней сапоги. Она потянулась, теплая и сияющая от ночной ласки. Холлика лучезарно посмотрела на нее.

- Я пробыла здесь дольше тебя, поэтому река научила меня большему. Но не отчаивайся, ибо я помогу тебе. Я уже узнала это от реки; что мы должны помогать друг другу, если хотим достичь цели. Участок пути впереди - последнее испытание нашего достоинства.

- Но… Я думала, ты возвращаешься. Я не встретила тебя по дороге.

Холлика покачала головой.

- Здесь дорога выходит к реке. Она проходит длинным сухим путем, а я не взяла с собой воды. Я шла, спала и снова шла. Но я не нашла воды, только пересохшее русло ручья. Без воды этого мира я не могу двигаться дальше. Мне пришлось вернуться к реке. Мы должны сами носить с собой воду, если хотим идти дальше. Мы не можем обойтись без нее, потому что сухость больше, чем просто жажда в горле и на языке. Это очень ослабляет дух.

- Бочки с водой в фургоне полны, - рискнула предположить Ки. - Если мы возьмем фургон и упряжку…

Рука Холлики взметнулась в запрещающем жесте.

- Бочку с водой мы можем взять, катя ее перед собой.

В этой идее было что-то неправильное, фатальная глупость, если бы только Ки могла точно определить это. Но логическая и рациональная часть ее разума отступила. За неимением других идей, она последовала за Холликой к фургону. Ки начала расстегивать тяжелые ремни и пряжки, удерживавшие бочку на месте, и Холлика наклонилась рядом с ней, готовая помочь опустить булькающий груз. Ее ноздри широко раздулись и в темноте окрасились розовым. Она отпрянула от Ки и фургона, с отвращением опустив руки. Ки озадаченно взглянула на нее. Затем ее менее чувствительный нос уловил это, холодный смрад, похожий на вонь ночного тумана с плохо осушенного кладбища, или на зловонную сырость, которая поднимается ночью из городских сточных канав, наполненных черной влагой. Холлика заговорила сдавленным голосом.

- Это бочка с водой. Вода застоялась или была плохой, когда ты ее брала.

Ки чуть-чуть приоткрыла кран. Прежде чем она закрыла его, вытекло не больше кружки, но от гнилостного запаха, исходящего от речного гравия, Ки затошнило. Она попятилась от фургона, размахивая рукой перед лицом.

- Нам придется опорожнить бочку, начисто отскрести ее речным песком и снова наполнить, - сказала Холлика. Ки покачала головой.

- Такую плохую воду невозможно отскрести. Она впитывается в дерево. Бочка только испортит все, что мы в нее положим.

- Тогда что мы будем делать?- Ки услышала тихий шелест, когда гребень Холлики взволнованно поднялся и опустился.

- Мы будем носить воду в чем-нибудь другом. В бурдюке, или кувшине, или еще в чем-нибудь. - Ки почувствовала неоправданное удовлетворение от того, что подумала об этом. - Это не только проще, чем катить бочку, но и… это было бы… - Она потеряла конец своей мысли. Неважно. В последнее время ее мысли уплывали от нее, начинаясь в странных местах и заканчиваясь посередине. Но даже в этом случае она знала, что мысли, за которые ей удалось зацепиться, были лучше, чем когда-либо прежде. Ее идеи менялись, настраивались и совершенствовались, чтобы гармонировать с лучшим миром, через который она путешествовала, и Холлика переживала такое же очищение.

Ки шарила в темноте кабинки в поисках емкости для воды. Бурдюк, который она обычно держала на крючке у двери в кают-компанию, куда-то запропастился, и она не могла вспомнить, куда. Большинство ее запасов еды были сушеными, они хранились в коробках, ткани и бумажной обертке. Два кувшина, которые она держала, были неуклюжими штуковинами с широкими горлышками, удобными для балансирования в дребезжащем фургоне, но слишком широкими, чтобы их было удобно нести.

Она снова обвела взглядом интерьер кабинки. Если бы только ее разум мог сосредоточиться. Она позволила своим глазам блуждать, надеясь на вдохновение. Она взглянула на шкуры, сорванные с живых существ, на сушеные копченые туши, которыми она когда-то питалась, на вложенную в ножны рапиру для пролития крови, на мягкую кожаную рубашку Вандиена…

Вандиен. В Вандиене было что-то такое, что она должна была запомнить. Она пошарила и нашла это. Она так любила его. Он научил ее следовать зову своего сердца, и из-за этого она всегда будет дорожить памятью о нем. Что-то еще?

Ки с криком бросилась вперед. Второй подарок она купила ему перед отъездом из Джоджорума. Она выудила из-под подушек кувшин бренди. Она спрятала его для сюрприза, потому что это было не обычное дешевое кислое вино, которое они держали, чтобы очистить горло от дорожной пыли в конце дня. Это был крепкий напиток, пьянящий дух… откуда-то. Ки обнаружила, что ее воспоминания о бренди исчезают. О чем она думала, когда положила его под подушки? Нелепое место для хранения. Когда Ки взяла кувшин, в нем вопросительно булькнуло. Она крепко зажала его подмышкой.

Холлика нависла над ней, бесстрастно наблюдая, как Ки осторожно вытаскивает пробку из узкого горлышка. Ки одобрительно хмыкнула. Ноздри Холлики раздулись, когда она уловила запах. Пламя праведности потускнело в ее глазах, когда она облизнула губы.

- Жаль выливать это, - заметила Ки.

Холлика схватила кувшин своими короткими пальцами и подняла его; ее лоб наморщился, а перья зашелестели, когда она вдохнула. Она начала возвращать кувшин Ки. Но затем, словно сомневаясь в своем первом суждении, она снова осторожно понюхала, бросила на Ки быстрый взгляд и сделала небольшой глоток из кувшина. Она медленно моргнула; Ки зачарованно наблюдала, как ее нижние веки поднялись навстречу опускающимся верхним векам над большими и сияющими глазами.

- Это действительно кажется позором, - согласилась с ней Холлика после глубокого вздоха. - И все же у нас должен быть сосуд для переноски воды. Похоже, это наш единственный выбор. - Она начала опрокидывать кувшин, но Ки поймала ее руку и остановила, прежде чем что-либо выплеснулось наружу.

- Неужели ты осквернишь землю этого мира, вылив на нее продукты того мира за Вратами? Точно так же, как я не оставила твое седло и одежду на дороге по пути сюда, чтобы эти следы нашего злого происхождения не оскорбили других, так и мы не должны заражать эту чистую землю этим напитком.

Ки взяла кувшин из рук Холлики, чтобы опрокинуть немного бренди себе