Плюш и Ко - Надежда Опалева

– Его невозможно не любить. Ведь он такой… Глен. – Сид потерла лицо ладонями, как это, наверное, делают уставшие хирурги или бывалые моряки. – Однажды появился Люк. Глен познакомился с ним где-то… я до сих пор не знаю где. Откуда он вообще свалился на мою голову!? В первый день он показался мне занятным парнем, веселым и интересным. Нервозность я спутала с непоседливостью. Его постоянно тянуло в темные подворотни, пустые стройки, сомнительные компании, поверишь ли, мы с Гленом целый месяц таскались за ним по задворкам! Глен не имел такой свободы, как я, его мамаша быстро пресекла эти гуляния. А я, в моем положении, домой не торопилась, вот и шарахалась где попало.

– Почему ты до сих пор с Люком? – Зум-Зум отпила из чашки, хотя пить совсем не хотелось.

– Этот вопрос мучает меня каждый день. Хотя, ты знаешь… видишь ли… Не знаю, что сказать.

– Что случилось потом? – спросила Зум-Зум.

– Потом. А потом он стал совсем неуправляемый… Звучит складно, но это я так оправдываю себя, перекладываю на него ответственность за свою недальновидность. Думаю, он с самого начала был таким, я просто допустила ошибку, не жалея замечать его психозы.

– Он употреблял? – Полин вжала голову в плечи.

– Проще будет сказать чего он НЕ делал!!! Каждый день драки! Каждый день разборки! Девицы с такими размалеванными лицами, что клоуны нервно курят в стороне! Ты не представляешь, сколько раз я извинялась за него, сколько я разнимала его! Сколько раз я волочила его на себе домой, чтобы он не замерз на улице! Боже! – Сид схватилась за голову.

– Погоди, а как же его родители? Куда они смотрели?

– Родители… Ха! У него есть только мать. Мать – на всех с*ать! Если бы ты ее видела! Она сидит в инвалидной коляске, курит сигарету за сигаретой и ноет: «Сидни, ты такая хорошая девочка! Пригляди за моим оболтусом, ты же такая добрая! Он без тебя пропадет!». Я не могу больше видеть их семейку! Ни его, ни его мамашу!

Сидни разревелась в голос.

– Так не терпи его! Плюнь! Пусть сам справляется! Ты же видишь, что он…

– Я пыталась! – выла Сидни. – Я пыталась! Не раз я посылала его ко всем чертям! Он сначала угрожал мне, а потом пытался руки на себя…

Зум-Зум не знала, что делать, растерявшись, она неуверенно тянула руки, чтобы обнять Сидни, и не была уверенна, будут ли приятны девушки такие объятия. Наконец, она решилась и аккуратно приобняла Сид за вздрагивающие плечи. Неожиданно Сид развернулась и жадно вцепилась в бока Зум-Зум длинными пальцами, сопливым носом уткнулась в ее пышную грудь, и рыдала, рыдала без остановки.

Полин некоторое время поглаживала светлые волосы, Сид вскоре успокоилась. Молча она сходила в ванную, освежила лицо и вернулась к Зум-Зум смиренная, как овечка.

– Как ты решилась худеть? – начала вдруг Сид. – Как ты набралась решимости для этого? Ты жила, ходила, дышала, потом настал момент, и ты такая: «худею». Что ты сделала для этого? Мне тоже так хочется. Я тоже хочу сказать себе «хватит»! Хочу взять себя в руки. Что ты сказала себе, Зум-Зум?

Полин оторопела. Прошло много времени прежде, чем она внятно смогла выдавить:

– Стой! Мое похудение не имеет ничего общего с твоей проблемой. Я пытаюсь просто влезть в одежду меньшего размера, а ты… Ты… Ты пытаешься изменить свою жизнь!

– А чем это отличается от твоих проблем? – непонимающе Сидни наклонила голову набок.

Зум-Зум повертела чашку:

– Ты права – ничем не отличается. Только принятые мной решения не вызовут такой резонанс событий, как твои решения. Согнать жир с жопы требует усилий, терпения и немалых сил. Моим результатом будут обтягивающие джинсы. Твоя же ситуация… она про личные границы. – Зум-Зум помолчала. – А ты? К чему стремишься ты?

– Не знаю. Я так устала, что даже не могу вспомнить, почему я этим занимаюсь. Я не знаю своих желаний. Страшно поверить, но я не припомню, о чем я мечтала до Люка.

Зум-Зум встала с табурета:

– Сама я бы не справилась, мне помог Глен. Он присматривал за мной, командовал, говорил, что делать и чего не делать. В поем похудении как таковой моей заслуги нет. Я не открою тебе волшебного рецепта, потому как нахожусь в таком же дерьме, как и ты. И насколько тебе плохо я никогда не пойму и не узнаю, но я обещаю сохранить разговор в тайне. И скажу без прикрас – если я могу тебе чем-то помочь, что мне по плечу, то говори – я не откажу.

– Помочь мне? Ты такая наивная, Зуми. Поборов свою моржовость, потеряв жировую прослойку, пережив унижения и обиды, ты двумя словами отказалась от своей справедливой победы и отдала все лавры Глену. – Сид вынула из стакана на столе трубочку для коктейлей и протянула ее Зум-Зум. – Держи.

– Трубочка? Для чего? – удивилась Полин.

– Ты тонешь в болоте по имени Глен, тебя накрыло почти с головой. Это тебе пригодиться, чтобы дышать.

Глава 21.

Беговая дорожка гулко шелестела под тяжелыми шагами Зум-Зум. На метражном табло мигало «24км», кстати говоря, это был личный рекорд, который остался незамеченным. В наушниках надрывался музыкальный хит о вечной любви, который заставил бы рыдать самое холодное сердце самого отпетого уголовника, однако и его Зум-Зум пропустила.

«Ты тонешь в болоте по имени Глен! – крутилось в ее мыслях. Она мотнула головой – надо прочь гнать эту чушь! Этот диагноз Сидни поставила наспех, потому что была обижена и опустошена. Она не является ни доктором, ни пророком, ни законодателем, чтобы вот так клеймить людей! К тому же она о наших отношениях ничего не знает!..»

Вдруг зазвонил телефон. Полин посмотрела на экран и ее сердце екнуло, она замялась на месте, оглядывалась, будто кто-то должен подсказать ей, что делать дальше, но рядом суфлера не было. Пока Зум-Зум раздумывала, звонок прекратился.

«Ты тонешь в болоте по имени Глен» – снова звучал голос Сид.

Снова зазвонил телефон. Зум-Зум ответила:

– Привет, Глен!

– Привет, ты наверно занята. Мне перезвонить? – его далекий голос звучал заботливо, как и всегда.

– Нет, что ты! Говори. Я в зале. Бегаю. – Здесь сознание подвело, ее повело вбок, она удачно ухватилась за ручку снаряда и повисла, как обезьяна.

– Ты такая ответственная. Я просто хотел сказать, что приеду на пару дней после нового года, было бы здорово, если бы мы смогли увидеться.

Было очевидно, у Глена сегодня хорошее настроение, она представила его улыбку и сияющие глаза. Милый,