Барабаны осени - Диана Гэблдон

— Оставь его в покое. То есть ты совсем мало знаешь о тетушке? — добавила я, надеясь отвлечь Джейми.

Плот неумолимо двигался на нас. Он низко сидел в воде — на палубу длиной в футов сорок давили бочки и горы шкур, накрытые сетью. От этой конструкции так разило мускусом, кровью и прогорклым жиром, что речные запахи отошли на второй план.

— Ага. Она вышла за Кэмерона из Эрахта и покинула Леох за год до свадьбы моих родителей.

Джейми по-прежнему не сводил глаз с приближающейся махины. Я прямо чувствовала, насколько ему не терпится рвануть к негру, отобрать шест и предотвратить столкновение. Даже костяшки стиснутых кулаков побелели. Я успокаивающе коснулась его руки.

— И она ни разу не навещала Лаллиброх?

Солнце блестело на тусклых железных клиньях плота. Я уже различила троих полуголых матросов, с самого утра покрытых потом. Один взмахнул шляпой и, усмехнувшись, прокричал что-то вроде «Эй вы, там!».

— Ну, Джон Кэмерон умер от дизентерии, и тетушка вышла за его кузена, Черного Хью Кэмерона из Аберфелди, а потом… — Джейми непроизвольно зажмурился, когда плот проскользнул совсем рядом под добродушные выкрики матросов. Ролло, упершийся передними лапами в низкую крышу каюты, залился лаем и умолк только после того, как Иэн его стукнул и велел заткнуться.

Джейми приоткрыл один глаз, увидел, что опасность миновала, и наконец расслабился.

— Так вот, Хью — Черным его прозвали из-за огромного темного жировика на колене — погиб на охоте, поэтому тетушка вышла за Гектора Мора Кэмерона из Лох-Айлина…

— Ну и страсть у нее к Кэмеронам, — поразилась я. — А чем славится этот клан, кроме, конечно, невезучести?

— Наверное, у них язык хорошо подвешен, — ответил Джейми с неожиданно кривой усмешкой. — Среди Кэмеронов много поэтов… и шутов. Иногда одновременно. Ты же помнишь Лохила?

Я улыбнулась, тоже предаваясь горько-сладким воспоминаниям о Дональде Кэмероне Лохиле. Он, среди других, стоял во главе клана Кэмеронов во времена восстания. Его благородная внешность, проникновенный взгляд и утонченные манеры скрывали под собой поистине великий талант сочинять похабные стишки, которыми он тихонько развлекал меня на балах в Эдинбурге, в дни краткой удачи Карла Стюарта.

Джейми, бледный, но пока не зеленый, прислонился к крыше каюты, с беспокойством наблюдая за движением по реке. Мы еще не успели отплыть далеко от гавани, и небольшие лодочки сновали туда-сюда, как водные жуки, между более крупными и медлительными суднами.

Я тоже устроила локти на крыше каюты и выпрямилась. Лучи солнца приятно согревали уставшие от странных спальных мест мышцы. Например, прошлую ночь я провела, свернувшись на жесткой дубовой скамье в прибрежной таверне. Вместо подушки я положила голову на колени Джейми, пока он разбирался с последними приготовлениям перед отплытием.

Я со стоном потянулась.

— А Гектор Кэмерон поэт или шут?

— В данный момент ни тот ни другой. — Джейми машинально принялся массировать мне шею ладонью. — Он мертв.

— Как хорошо-о, — довольно протянула я, застонав, когда его большой палец тронул особенно чувствительную точку. — Хорошо то, что ты делаешь, в смысле, а не смерть твоего дядюшки. О-ох, продолжай! А как он оказался в Северной Каролине?

Весело фыркнув, Джейми встал у меня за спиной, чтобы разминать мне шею и плечи уже двумя руками. Я прижалась к нему и блаженно вздохнула.

— Какая же ты шумная, саксоночка, — шепнул он мне на ухо. — Я только шеи касаюсь, а ты издаешь звуки, как будто я… — Он вжался в меня бедрами, незаметно для окружающих намекая, что имеет в виду. — Мм?

— Мм-м… — ответила я и точно так же тайком пнула его в голень. — Ладно. Если кто-нибудь услышит такие звуки из-за закрытой двери, то сразу решит, что ты разминаешь мне шею… Впрочем, скорее всего, только этим ты и сможешь заниматься, пока мы не ступим на землю. Так что там с твоим покойным дядей?

— Дядя, ну… — Джейми медленно провел пальцами вдоль позвоночника, вверх и вниз, будто пытался распутать очередную нить своей запутанной семейной истории. По крайней мере, он не вспоминал о желудке. — Более везучий, а также более проницательный и циничный, чем знаменитый родич, Гектор Мор Кэмерон ловко подготовился к возможному разгрому Стюарта. Он избежал ран в битве при Каллодене и добрался домой. Там мигом погрузил жену, слугу и все, что мог унести, в экипаж, и они бежали в Эдинбург. А оттуда уплыли на корабле в Северную Каролину. В Новом Свете Гектор приобрел внушительный участок земли. Выкорчевал лес, построил дом и лесопильню, купил рабов. Землю засеял табаком и индиго, а потом — несомненно, усердный труд его истощил — подхватил болезнь и скончался в почтенном возрасте семидесяти трех лет.

Иокаста Маккензи-Кэмерон-Кэмерон-Кэмерон явно решила, что трех браков с нее хватит. По словам Майерса, она отказалась снова выходить замуж и предпочла в одиночку управлять поместьем.

— Думаешь, она получит письмо до нашего приезда?

— Посыльный доберется раньше нас, даже если на четвереньках всю дорогу будет ползти. — Рядом вдруг возник Иэн. Он с легким отвращением глянул на матроса, мерно работающего шестом. — Да с такой скоростью мы и за несколько недель не доплывем! А я говорил тебе, дядя, что лучше по суше.

— Не волнуйся, Иэн. — Джейми отпустил меня и усмехнулся племяннику. — Скоро наступит и твой черед взяться за шест. Уверен, уж ты-то доставишь нас в Кросс-Крик еще до ночи.

Мальчик мрачно глянул на дядю и ушел доставать капитана Фримана вопросами о краснокожих и диких зверях.

— Надеюсь, капитан не выбросит его за борт, — вздохнула я, заметив, как Фриман втянул голову в щуплые плечи, стоило Иэну приблизиться. Мои собственные плечи слегка горели от отказанного им внимания; то же самое происходило и в регионах южнее. — Спасибо за растирание, — поблагодарила я Джейми.

— За тобой должок, саксоночка… вернешь, как стемнеет. — Он не очень хорошо умел игриво подмигивать, но свои намерения до меня донес и так.

— Конечно. — Я невинно взмахнула ресницами. — А тебе что растереть, когда наступит ночь?

— Когда наступит ночь? — Иэн снова появился рядом, словно чертик из табакерки. — А что будет тогда?

— Тогда я тебя утоплю и пущу на наживку для рыбы, — ласково сообщил ему Джейми. — Господи, Иэн, когда ты угомонишься? Носишься туда-сюда, как шмель в склянке. Иди поспи на солнышке, бери пример с твоего зверя. Умный, между прочим, пес. — Он кивнул на Ролло, который распростерся на крыше каюты, как мохнатый коврик, и прикрыл глаза, лишь изредка подергивая ухом, чтобы мухи не лезли.

— Спать? — изумленно уставился на дядю мальчишка. — Спать?!

— Так поступают все нормальные люди, когда устают, — сказала я, подавив зевок.

Становилось все жарче, да и мерное движение лодки убаюкивало, особенно после не слишком долгого сна ночью — нам пришлось