Змеиное Море - Марта Уэллс

Флора и Вьюн переглянулись. Это явно что-то значило, но Лун не мог понять, что они думают: что Нефрита справилась слишком хорошо или недостаточно хорошо. Елея задумчиво кивнула, а Звон от облегчения обмяк. Песня выпалила:

– Так нам теперь что, просто ждать?

– Да. – Елея строго посмотрела на нее. – Будем ждать. – Песня неохотно затихла.

Сейчас было самое время поспать, но все были слишком напряжены, чтобы успокоиться. Лун перевоплотился, запрыгнул на потолок зала, обвил хвостом крепкую лиану и повис вниз головой. В таком положении ему было легче расслабиться.

Остальные бесцельно бродили по залу или притворялись, что отдыхают. Нефрита и Елея сели поближе и негромко разговаривали, что, наверное, было хорошим знаком. Если у них получится восстановить прежние отношения, какими те были до Сквернов и их вмешательства, Лун будет только рад.

Звон перевоплотился и забрался наверх, чтобы присоединиться к нему, цепляясь когтями за лианы. Он прошептал:

– Нефрита знает о той королеве из приемного зала?

– Да. – Лун взглянул на него поверх своего крыла. – А что?

– Ничего. Если… – Звон пожал плечами и уложил шипы. – Наверное, все будет в порядке. Мы поговорили с несколькими воинами. Не могу поверить, насколько огромен этот двор.

Звон, как и Лун, никогда прежде не бывал в другом дворе и хотел об этом поговорить. К счастью, ему было не нужно, чтобы Лун что-то отвечал, и потому тот лишь слушал и изредка задумчиво хмыкал.

Прошло какое-то время, и они услышали, что кто-то поднимается по ступеням к залу. Все напряглись в ожидании, подумав, что возвращается Цветика. Но это оказалась лишь другая арбора, пришедшая сказать им, что сегодня позднее состоится официальный ужин и что они на него приглашены. Вьюн, Флора и Песня, похоже, остались довольны, но нетерпение Луна лишь возросло. «Неужели просто сказать “да” и передать семя – это так долго?» Возможно, так оно и было, но, если наставникам требовалось совершить какую-нибудь длительную процедуру, чтобы подготовить семя, Цветика могла отправить им весточку и предупредить.

Наконец они снова услышали чьи-то шаги, и на этот раз к комнате подошли Цветика и Утес.

Когда они поднялись по ступеням, Лун спрыгнул на пол и снова принял земной облик. Похоже, новости были плохими. Цветика выглядела напряженной и задумчивой, и на лице Утеса не было ни намека на облегчение. Остальные взволнованно собрались вокруг, и Нефрита поднялась на ноги.

– Ну что?

Цветика сделала глубокий вдох.

– Они не могут дать нам семя.

Лун с досадой зашипел и посмотрел на Нефриту. Ее шипы приподнялись, и она угрожающе спросила:

– Не могут или не хотят?

Утес ответил:

– Не могут. – Тяжело, устало вздохнув, он уселся на одну из шкур. – Их наставники считают, что новое семя не приживется в исполинском древе, в которое уже было вживлено другое.

Цветика прибавила:

– Наше древо продолжило бы умирать, и семя было бы утрачено зря. Сейчас они просматривают свои предания о семенах, чтобы все проверить.

Нефрита сдавленно сказала:

– Значит, они не могут нам помочь.

– Я этого не сказала. – Цветика помедлила, словно задумавшись, сколько ей стоит им объяснять. – Они кое-что предложили. При этом дворе живет множество наставников, и среди них есть несколько пожилых и опытных. Они считают, что вместе мы сможем организовать сеанс прорицания и увидеть местонахождение нашего семени.

«Увидеть?» – испытывая одновременно разочарование и надежду, Лун посмотрел на Утеса, который лишь чуть пожал плечами. По-видимому, это значило, что Утес не знает, возможно ли это, и потому решил не высказывать свое мнение. Нефрита спросила Цветику:

– А ты что думаешь?

Цветика развела руками.

– Я никогда прежде ничего подобного не делала, но, думаю, мы должны попытаться. Другого пути у нас пока нет.

Вьюн сказал:

– Но что, если тот, кто забрал семя, его уничтожил?

Песня взволнованно кивнула.

В голос Цветики прокрались нотки раздражения:

– Тогда прорицание не сработает.

Пристально глядя на Цветику, Звон сказал:

– Они правда думают, что семя все еще где-то рядом и мы можем просто полететь туда и забрать его?

– Они не знают, – с иронией в голосе сказала Цветика. – Но и мы не знаем, зачем земные обитатели его забрали, так что все возможно. – Она оглядела их всех. – Они не уверены, но считают, что без семени древо-колония продержится всего лишь два или три цикла. Оно сгниет изнутри.

«И по меньшей мере один цикл уже прошел». Лун скрестил руки, пытаясь унять свое нетерпение. Они должны были попытаться. Земные создания путешествовали по лесному ковру, и такой поход наверняка был опасным. Они могли быть убиты, а семя, забытое, осталось лежать где-нибудь во мху. «Если его не сожрал какой-нибудь травоед». Если же нет… Насколько далеко могли уйти земные создания за год, передвигаясь по сложной местности? «Не так далеко, чтобы мы не могли до них добраться».

– Конечно, ты должна попытаться, – сказала Нефрита. – Но разве тебе не будет тяжело?

– Будет, – признала Цветика. – Но я не могу переложить это дело на других.

Нефрита кивнула, признавая необходимость.

– Мы будем ждать, когда ты пришлешь нам вести.

Когда Цветика ушла, Звон с тоскливым видом посмотрел ей вслед. Затем он перевоплотился, запрыгнул на потолок зала и свернулся в клубок среди лиан.

Флора насмешливо фыркнула.

– Чего это он?

– Он хочет помочь, – медленно, почти угрожающе произнес Лун. Он не был настроен выслушивать идиотские комментарии воинов, будь то о Звоне или о чем-либо еще. – Но не может.

Флора неловко дернулась. К ее чести, она сказала:

– Я забыла.

Песня вздохнула.

– Я тоже хочу помочь, но мы ничего не можем сделать, только ждать.

– Нет. – Нефрита раздраженно постучала когтями. – Нам придется идти на этот нелепый ужин.

Лун никогда прежде не бывал на званом ужине при дворе. Обычно прием пищи проходил так: либо он раздирал добычу снаружи, либо все садились вместе и за разговорами передавали друг другу еду. Сейчас же все было немного иначе.

Ужин проводился в колодце, пронизывавшем центральный ствол исполинского терновника. Из стен по кругу выступали широкие платформы, соединенные между собой мостами для арборов. Свет исходил из живого водопада голубых и лиловых цветов, росших на лианах, которые оплетали ветви, поддерживавшие все сооружение. Лун и Нефрита находились на одном балконе с Бурей, ее тремя королевами-сестрами и их консортами. Все сидели на мехах и подушках, покрытых дорогими тканями. Молодые незанятые королевы и консорты были рассажены на отдельных платформах на противоположной стороне колодца.

Зима и Вечер сидели на другой платформе вместе с предводителями арборов их двора. Утес снова исчез, испарившись где-то по