Лицензия на убийство. Том 2 - Алексис Опсокополос

— Не спорь со мной! Я родился и вырос на таком районе! Здесь всё не так, как кажется! Здесь опасность поджидает за каждым углом!

Адвокат хотел было ещё что-то возразить, но Жаб не дал ему этого сделать.

— Заткнись и быстро исполняй! — рявкнул амфибос.

Вспомнив слова Ковалёва, что за пальцем может последовать голова, Носок замолчал, дождался, пока Нуллу выкупит билеты, после чего они вдвоём быстро покинули особняк.

Пока гонцы к банкомату ездили обнулять анонимные карты капитана Куна, комедианты покормили пленных, сводили их справить естественные нужды и пообещали, что скоро их мучения могут окончиться. Пленные, помня о судьбе своего начальника, заявили, что никуда не торопятся и выразили желание сидеть связанными, сколько понадобится, лишь бы выйти из этого особняка живыми. На том и порешили.

Адвокат с амфибосом-монархистом вернулись довольно быстро. Носок сообщил, что сумма недобровольных пожертвований капитана Куна в фонд помощи беглым рабам господина Бронкхорста составила почти восемьдесят тысяч в переводе на юани Тропоса.

Ковалёв тут же через инфовизор связался с магазином одежды люксовых брендов, и они с Жабом, немного повертевшись перед камерой, заказали себе костюмы для похода в оперу и подходящую случаю обувь.

Заказы привезли через два часа. Комедианты быстро всё примерили, после чего Носок подписал накладную доставки и с его счёта сняли почти десять тысяч юаней.

— Хорошо тебе, Жаб, — сказал Ковалёв, посмотрев сначала на себя в зеркало, а потом на друга. — Переоделся и хоть в оперу, хоть на свадьбу.

— А что с тобой не так? — удивился амфибос.

— А мне ещё бриться надо, — вздохнул Лёха, проводя рукой по недельной щетине и осознавая, что она и дорогой костюм не совсем подходят друг другу. — И ещё нам нужно заказать лимузин.

Комедиант снова провёл рукой по щеке, вздохнул и крикнул адвокату:

— Носок, будь добр, организуй лимузин, да с расчётом, чтобы мы были в опере за пятнадцать минут до начала. И два роскошных букета! Я думаю, капитану Куну было бы приятно узнать, что часть его денег пойдёт на такое хорошее дело.

Нуллу благоразумно решили с собой не брать. Комедианты понимали: в любой момент амфибос-монархист мог превратиться из союзника в противника, ведь была большая вероятность, что во время разговора с Тидом раскроется, как выражался Лёха, лже-августейшество Жаба.

К семи часам подали лимузин. Время в пути от арендованного особняка до Гранд-Тропос-Опера должно было занять не более пятнадцати минут, поэтому комедианты не спешили.

— Ваше Высочество! Какие будут указания на время Вашего отсутствия? — спросил Нуллу Жаба, всем своим видом показывая, что он очень хочет быть полезным.

— Сидите здесь и ждите! Никого в дом не впускать! На звонки не отвечать! Ни на инфовизор, ни на личные! Мы возьмём телефон Носка. Если понадобится, с него позвоним. И вы звоните на него в случае крайней необходимости.

— Принято к исполнению, ваше Высочество! — по-военному отрапортовал монархист.

— Носок! Дай мне свой телефон! — сказал Жаб адвокату. — Но перед этим забей туда номер Нуллу!

— А мне отдай мои часы! — добавил Ковалёв. — Похоже, сегодня знаменательный день — мне впервые может пригодиться подарок бывшего тестя.

Адвокат быстро выполнил оба поручения, после чего спросил:

— Я вас правильно понял: мы ничего не делаем, просто ждём дополнительных указаний?

— Как-то это несерьёзно, — сказал Лёха. — Мы там работать будем, а вы здесь прохлаждаться, коктейли пить на диванчике. Так не пойдёт. Тоже займитесь полезным делом.

— Но каким? — удивился Носок. — Что я ещё могу для вас сделать?

— Скорее для себя. В любой момент может случиться так, что нам придётся быстро покинуть этот дом. А у нас в морозильной камере в подвале лежит начальник службы безопасности Тида. Думаю, если это тело найдут, первому вопросы зададут тебе.

— Вы на что намекаете? — испуганно спросил Носок.

— Я не намекаю, я прямым текстом говорю: перетащи его во двор и закопай под клумбой!

— Как закопать?

— Лопатой.

— Но у меня рука болит. И, вообще, Вы думаете, его не найдут во дворе?

— Я думаю, шансов, что его найдут в морозильнике намного больше, чем под клумбой. А если сил нет, попроси Нуллу, он поможет.

— Помогу! — тут же откликнулся амфибос-монархист.

— Это ужасно! — со слезами на глазах воскликнул уроженец Лифентра. — Я ведь просто хотел заработать денег на свадьбу, а теперь у меня отрезали палец, и мне приходится закапывать трупы во дворе арендованного мной особняка!

— Знаешь, Носок, у нашего народа есть поговорка: семь бед — один ответ!

— Что это значит? — осторожно спросил гуманоид.

— Это значит, если встал на скользкую дорожку, то газуй, пока не вывезет, — рассмеялся Ковалёв. — В любом случае больше одного раза не повесят.

— Но это слабое утешение, господин Лёха!

— Другого нет, уж извини! И вообще, что ты раскис, как девочка? Если что, вали всё на меня! У меня есть лицензия на убийство.

— А разве она позволяет убивать кого угодно и где угодно? — удивился адвокат. — Опять шутите?

— Нет. В этот раз я серьёзен, как никогда. Она много что позволяет.

— А можно взглянуть?

— Вот! Узнаю старину Носка! — Лёха расхохотался. — Как дело коснулось бумажек — оживился! Вернёмся — покажу, она в кармане других брюк осталась.

Ковалёв ободряюще похлопал Носка по плечу, и комедианты покинули особняк. А через полчаса двое внешне респектабельных господ: человек и амфибос с роскошными букетами уже сидели в одной из ВИП-лож Гранд-Тропос-Опера и ожидали начала представления.

Все ложи были сконструированы так, что сидящие в них могли видеть лишь сцену, но не тех, кто находился в других ложах. И располагались они достаточно далеко друг от друга, поэтому комедианты могли спокойно переговариваться шёпотом, никому не мешая. И это было очень кстати, учитывая, что обсудить надо было многое.

— Жаб, что это, вообще, за история про старшего принца? — спросил Ковалёв, краем глаза поглядывая на сцену. — У вас же вроде он один был, и тот совсем мелкий ещё.

— Принцев два, — ответил амфибос. — Но никто не знает, где находится старший сын последнего короля.

— В смысле никто не знает? — от удивления Лёха чуть не выронил букет. — Вы что потеряли принца?

— У