Свобода - Арне Даль

Закрывая звезды.

Иван возвращается к столику. К раскрытому старому ноутбуку. В десятый раз перечитывает письмо от некоего Икса. Иван смеется. Вот уж оригинальное имя. В мейле написано:

«Мое предложение стандартное. Мы встречаемся где-нибудь. Вы привозите невредимую Надю, я — сумку с наличными. Но мне необходимо удостовериться, что она жива и здорова. Мне нужны доказательства, и как можно скорее. Если у вас есть альтернативное предложение, я готов его рассмотреть, но все должно строиться на взаимном доверии. В создавшейся ситуации это нелегко.

Всего хорошего, Икс.»

Иван хлопает ладонью по компьютеру. Резко встает.

Я пришлю тебе доказательства, чертов Икс.

Иван возвращается к столику в углу у окна, берет круглую вазу с песком под мышку, в другую руку берет фотоаппарат и фонарик. Идет через гостиную, останавливается у другого зеркала. Видит себя, полностью обнаженного, с вазой, фонариком и камерой.

Несколько предельно целеустремленных шагов к двери. На пару секунд он останавливается. Поднимает фотоаппарат.

Распахивает дверь. Что-то внутри него думает: Надя.

В этот раз тьма еще темнее.

Она засасывает его.

Он все ближе и ближе.

Скоро мгла станет абсолютной.

26

Сутки и 12 часов назад

Такое случалось, но не особенно часто.

Стоя перед высокой стеной и звоня в звонок, он пытался убедить себя в том, что все нормально. Он приблизил зрачок к биометрическому глазку, стальные двери разъехались. Он по-прежнему твердил про себя, что это совершенно нормально, когда тебя вызывают в штаб в три часа ночи с пятницы на субботу. Поднимаясь по крутой садовой дорожке, освещаемой резкими лучами плотно расположенных прожекторов, которые буквально поглощали бледный лунный свет, он повторял, что нет ничего особенного в том, что его разбудил присевший прямо у постели «личный водитель», пока ничего не подозревающая жена похрапывала в соседней комнате.

Нормализация, подумал адвокат Альвар Элднер.

Только сейчас он начал понимать, что это значит. Его медленно, но верно поглотила организация, которая в свое время привлекла его только деньгами — сработал инстинкт бизнес-юриста. Деньги, как известно, не пахнут. И вот уже для него обычное дело, что над постелью посреди ночи вдруг нависает незнакомый мужчина, молча протягивая его идеально подобранную одежду.

Элднер поднял глаза. Казалось, что штаб на вершине холма сам светится изнутри на фоне августовских потемок. Благодаря обилию окон дом напоминал маяк — воплощение просвещения, гуманизма и разума.

Альвар Элднер передернулся.

После многочисленных проверок его провели в кабинет и усадили на привычное место за письменным столом. В кабинете никого не оказалось. Элднер делал все, чтобы сохранить строгое спокойствие юриста. Его взгляд скользнул по одному из огромных окон; он увидел, как по проливу медленно ползет баржа, и на мгновение мысленно перенесся в более умиротворенную эпоху. Когда он отвел взгляд от окна, напротив него сидел Витенька, впившись в него своими акульими глазами.

— Я не совсем доволен, Элднер, — растягивая слова, произнес Витенька.

— Я… — начал было Элднер, но Витенька махнул ему, чтобы замолчал.

— И речь в первую очередь идет не о том, что одно из двух наших захоронений на крайних островах, похоже, всплыло наружу.

Элднер слышал собственное дыхание. Не очень хороший звук. Он был вынужден проигнорировать целую серию вопросов, чтобы выдавить из себя:

— Процедура, очевидно, была стандартная.

— Только вот результат оказался нестандартным, — произнес Витенька, не повышая голоса; он вообще крайне редко повышал голос.

— Полиции не за что зацепиться, — сказал Элднер, и в ту же секунду почувствовал, как неубедительно это звучит.

— Нет, — продолжал Витенька. — В первую очередь недоволен я не этим. Я недоволен отсутствием новой информации.

С того момента, как Элднера разбудил «личный водитель» с каменным лицом, адвокат знал, что ночная беседа будет именно об этом. Собравшись с мыслями, он тяжело вздохнул и сказал:

— Просто поразительно, почему мы не можем найти новых следов. Мы знаем довольно точно, когда именно пропали деньги четырнадцать лет назад, мы знаем, что это совпало с исчезновением телохранителей Степанки; мы знаем, что поставку прикрывал скончавшийся восемь лет назад бухгалтер, но дальше нам никак не продвинуться. Возможно, хотя эту версию мы еще не отработали, у Степанки была любовница, которая что-то знает.

— Любовница?

— Пока это всего лишь сырое предположение…

— Я кое-кого нашел, — прервал его Витенька.

Увидев вопросительную мину Элднера, Витенька пояснил:

— Там, внизу. В подземелье. Человек, который рассказал не все, что знает. Я хочу, чтобы ты пошел со мной, Элднер. Кому как не тебе имеет смысл ассистировать на допросе.

— Не знаю…

— Кроме того, у тебя ведь есть что-то для меня, правда, Элднер? — спросил Витенька, вставая из-за стола.

Элднеру понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя; он поспешно наклонился к своему портфелю и вынул оттуда полиэтиленовый пакет с логотипом своего местного супермаркета. Пока Элднер извлекал содержимое пакета, Витенька не спускал с него глаз.

Держа в руке полуразложившуюся ступню, Элднер судорожно искал, куда бы ее положить. Витенька выдержал паузу, вяло улыбнулся и кивнул в сторону стола. Элднер водрузил ступню прямо на стопку документов и поднял пакет, уверенный, что его сейчас стошнит, однако вонь из пакета возымела обратный эффект. Как вакцина. Опустив пакет, Элднер часто задышал.

Витенька улыбнулся, обогнул стол и, приобняв Элднера за плечи, повел его к книжному стеллажу. Кивком указав на ступню, Витенька сказал:

— Он тоже ничего не знал. Жестоко обманут, как и все мы.

Спуск на лифте казался бесконечным. Витенька целую вечность удерживал взгляд Элднера. Мысли раскаленной лавой проносились в мозгу адвоката. Сумеет ли он «ассистировать» Витеньке на «допросе» и не сломаться? Одна мысль о том, что придется снова шагнуть в арку, заставляла сердце стучать скорее не в бешеной панике, а неуверенно, как будто оно уже заранее решило отказать.

Наконец лифт все же остановился. Двое охранников стояли на прежнем месте. Витенька кивнул им, нажал кнопку на пульте, и стальная дверь медленно поехала вверх. Альвар Элднер шагнул внутрь. Почему-то вспомнилась надпись «Оставь надежду всяк сюда входящий».

Так было написано на вратах ада у Данте.

Угол с кольцами казался еще более сумрачным, чем раньше. Элднер никак не мог разобрать, что за бедняга там висит