Пятый пункт. Межнациональные противоречия в России - Вадим Кожинов

И едва ли можно оспорить утверждение, что для превращения России в рыночную демократию необходимо «переделать» ее всю «до основанья» (как поется в «Интернационале»).

А это имеет в виду чреватое абсурдностью предприятие, ибо дело идет, в сущности, о том, чтобы строить «новую» Россию не на основе ее собственной истории, а на основе истории стран Запада. Как ни «легкомысленно» все это звучит, одни идеологи «реформ» предлагают взять за образец для России США, другие — ФРГ, третьи — Японию (которую к тому же безосновательно отождествляют со странами Запада); в последнее время в качестве «образца» выдвигают Чили (?!) и т. п.

В 1992 году строить рыночную демократию взялись вчерашние деятели КПСС, что, если не стесняться в выражениях, является попросту комичным. Правда, иные из этих деятелей вскоре стали «олигархами», но в высшей степени показательно, что им подчас запрещают въезд в настоящие страны рыночной демократии!

Феномен, называющийся «теневой экономикой», существует и на Западе, присутствовал он также и в СССР (как выясняется теперь по рассекреченным документам — даже и в сталинские времена!), но рыночно-демократический строй по сути дела имеет с «теневой экономикой» меньше общего, чем с планово-социалистической, с которой он ведь в свое время завязывал достаточно широкие взаимоотношения. Ибо, при всем «волюнтаризме» социалистической экономики, она все же соблюдала определенные юридические (в том числе международные) нормы, а «теневая» вообще пребывает «вне закона», что полностью противоречит основам рыночной демократии.

И если рассмотреть положение объективно, в России в 1990-х годах шел процесс не создания рыночной демократии, а легализации «теневой экономики». Так, широко разрекламированные «братья Черные» (ранее — граждане СССР, потом Израиля или, может быть, — это, впрочем, не столь уж важно — имеющие двойное гражданство) прибрали к рукам крупнейшие предприятия по производству алюминия (по последним сведениям, их предприятия перешли в другие руки, но это опять-таки не имеет значения). СМИ неоднократно восхваляли этих «братьев» за то, что они, во-первых, обеспечивают заработком множество граждан страны и, во-вторых, платят российскому государству немалые налоги.

Но в упоминавшейся выше замечательной книге А. П. Паршева вскрыта истинная суть этого «предпринимательства», которое фактически представляет собой поистине грандиозное ограбление страны. Дело в том, что эти самые «братья» продавали произведенный на их предприятиях алюминий на западном рынке. А производство алюминия требует громадных затрат электроэнергии — 18 тысяч киловатт-часов на одну тонну металла, и алюминий — это как бы материализованное электричество. Но «братья» платили по российским ценам 1–3 цента за киловатт-час электроэнергии, а на Западе этот киловатт-час стоит 12–15 центов, и энергетические затраты, естественно, включаются в цену алюминия на западном рынке. То есть «предприниматели», в сущности, занимались невероятно выгодной перепродажей российской электроэнергии. И есть все основания полагать, что подобной перепродажей энергии занимались и занимаются многие нынешние «предприниматели».

Естественно может возникнуть вопрос: почему бы цены на электроэнергию в России не поднять до западного уровня? Но это в самом прямом смысле слова невозможно, ибо абсолютное большинство потребителей электроэнергии не имеют соответствующих денежных средств. И описанный «алюминиевый» казус наглядно обнаруживает не только тот факт, что происходит дичайшее ограбление страны, но и в сущности еще более важное: полную иллюзорность представления, согласно которому в России якобы развивается рыночная экономика в западном значении слова.

Ведь электроэнергия — одна из фундаментальных основ современной экономики, а получается, что она находится у нас вне рынка, ибо цена на нее по сути дела «символическая», а не реальная — в среднем в 7,5 раза ниже, чем должно быть.

Выступая 14 апреля текущего года в телепрограмме «Герой дня», нынешний управляющий электроэнергетикой Чубайс объявил, что надеется добиться повышения цены на электроэнергию на 30–40, а затем и на 50–60 %. Но даже если это и произойдет, цена не перестанет быть «символической», ибо все равно будет в 5–6 раз ниже рыночной…

Отдавая себе отчет в том, что электроэнергетика в ее естественной неразрывной связи с энергетикой в целом (добычей нефти, газа, угля) представляет собой основу экономической жизни страны, нельзя не прийти к следующему выводу.

Изложенные сведения о ценах на электроэнергию показывают, что страна в общем и целом живет так же, как она жила до «реформ», хотя, конечно же, уровень и качество жизни преобладающего большинства ее населения значительно или резко понизились. Любые затрачивающие большое количество энергии предприятия — независимо от того, стоят ли во главе их владельцы или директора (которые в нынешних условиях имеют возможность назначить себе любую зарплату), — надежно «защищены» от мирового рынка беспрецедентно низкими ценами на энергию, которые по сути дела сопоставимы с ценами в бывшем СССР.

К этому необходимо добавить, что затраты энергии на единицу продукции в России — в силу гораздо более сурового, чем на Западе, климата, заставляющего расходовать огромное количество энергии на отопление, господство сухопутной транспортировки, потребляющей гораздо больше энергии (водные пути действуют в России только примерно полгода), и т. д. — в общем в 3–4 раза выше, чем на Западе (см. об этом в указанной книге А. П. Паршева).

И если цены на энергию повысить до мирового уровня, стоимость любого энергоемкого товара (а также разнообразных услуг) окажется гораздо выше мировой, — притом речь идет вовсе не о внешнем, а о внутреннем российском рынке.

Конечно, при этом станет убыточным и упомянутый выше «экспорт» — то есть сократится нынешнее ограбление страны; однако это не может «утешить», ибо одновременно станут убыточными — не способными конкурировать с зарубежными товарами на своем, внутреннем рынке — едва ли не все отечественные предприятия.

Вернусь еще раз к сверхприбыльной перепродаже на Запад электроэнергии под видом алюминия. Сам факт не только возможности в стране подобной дикой аферы, но и одобрения ее в «демократических» СМИ говорит о том, что в сфере внешней торговли создалось поистине нетерпимое положение. У меня нет данных для того, чтобы квалифицировать все нынешние внешнеторговые операции вообще как широкомасштабный грабеж страны. Но описанный алюминиевый «бизнес» смог иметь место (и даже превозноситься!) лишь в заведомо «ненормальной» ситуации, — притом ненормальной не только с точки зрения интересов России, но даже и с точки зрения интересов западной экономики. Ведь пресловутые «братья», не соблюдая «правил игры», далеко обскакали западных производителей алюминия, получая громадную сверхприбыль там, где другие довольствовались обычной.

Тем более возмущает это положение таких отечественных предпринимателей, которые действительно стремятся развивать экономику страны. В своей недавней книге «Человек и государство» (М., 1999) А. С. Паникин, не стесняясь в выражениях, говорит о нынешней ситуации: «… вокруг разоренная Россия… номенклатурные хари, ставшие несметно богатыми, и кучка олигархов, которые смеются над страной, сидя за ширмами на мешках с золотом…» И он — фабрикант, а не рабочий, приверженец «Трудовой России», — считает необходимым сурово наказать всех этих лиц, добавляя следующее: «Конечно, репрессии имеют тенденцию двигаться дальше, самостоятельно набирая обороты, захватывая все новые и новые пласты. Но ситуация в России не позволит сделать это» (с. 49, 50), — то есть репрессии, по его убеждению, постигнут действительных преступников.

И вместе с тем этот энергичнейший человек, сумевший за короткий срок создать мощное предприятие, в своих обобщающих суждениях (о конкретных — ниже) явно и резко переоценивает «рыночные» перспективы России.

На его взгляд, государство должно расправиться с грабителями страны, предоставить полную свободу действий таким предпринимателям, как он сам, и Россия за короткое время войдет как мощная сила в мировой рынок. Правда, он делает одну «оговорку», которая может показаться не столь существенной, но в действительности имеет кардинальное значение.

«Для значительной части территории России, — пишет А. С. Паникин, — характерны относительно малая плодородность земли, короткий цикл сельскохозяйственных работ (120–130 дней) и низкая плотность населения… Бесперспективно строить отношения с селом на чисто рыночных условиях… Сейчас в России частная собственность на землю с полной свободой ее отчуждения вовсе не обязательна, а может быть, и вредна».

Стремясь, по-видимому, оправдать себя в глазах бескомпромиссных «рыночников», А. С. Паникин добавляет — и совершенно справедливо, — что отсутствие «чисто рыночных условий» в сельском хозяйстве — «это не российская специфика — все развитые (именно и только развитые. — В. К.) страны оказывают своему аграрному сектору финансовую и таможенную поддержку».