Программист - Сергей Фрумкин

И так длилось до шестнадцатого декабря, когда Стас наконец был вынужден очнуться и посмотреть на себя в зеркало.

Все началось с того, что на личный почтовый адрес Стаса «свалилось» сообщение от Димы, которому за не оговоренные в письме заслуги выделяли квартиру, да еще в центре города. В письме указывался адрес, дата и время сбора – Дима звал друзей отужинать вместе с ним в его первый же вечер на новом месте. В истинных намерениях новосела сомневаться не приходилось: Стас и сам не так давно поступил так же. Соперник спешил утереть нос более успешному до сей поры однокурснику. Двухкомнатная квартира в центре Москвы могла стоить не меньше, чем коттедж в Подмосковье, да и давали ее «просто так», а не в кредит – как в давно забытые советские времена…

С одной стороны, Стас ничего не имел против того, чтобы сравнять счет и положить конец кажущемуся теперь нелепым соревнованию. С другой – в его расписанном по минутам графике не было места бесполезным пьянкам с друзьями!

К своему удивлению, Стас только теперь вспомнил, что на последние два месяца совсем забыл о друзьях. Нет, он не отказывался от прежней компании. Просто не находил для нее времени, откладывал встречи и общение на потом, на будущее, на тот период, когда окончательно достигнет поставленных перед собой целей, когда сможет расслабиться и отказаться от нейропрограммы и браслета-программатора… Как ему казалось – на период, который наступит так скоро, что ни он, ни другие ничего не почувствуют…

Теперь вопрос встал ребром. Что тут не фантазируй, в компании из трех человек двое никак не могли не заметить отсутствия третьего. Получалось, что если Стас все еще хотел сохранить дружбу, он никак не мог отклонить «официального приглашения»!

В тот день был четверг. Дима ждал гостей к восьми вечера – очевидно, хотел посидеть в компании далеко за полночь. Он мог бы дождаться субботы, или, хотя бы, пятницы но, то ли не сумел набраться терпения, то ли на пятницу и выходные планировал еще более важные мероприятия. Судя по всему, его совсем не смущало, что на утро всем троим придется ползти на работу с головной болью и слипающимися глазами…

Несмотря на многочисленные «против», к вечеру Стас уже точно знал, что все же навестит друга. Поэтому он не торопился домой – ехать за город, чтобы потом вновь возвращаться в центр, было не рационально, а доктрина успешного человека требовала разумно распределять время.

В полшестого институт опустел – строгая дисциплина обязывала людей не только приходить, но и уходить вовремя. Для руководителей, разумеется, делали исключение – Стас сообщил охране о намерении поработать подольше и взялся за исследование архивов – за дело, которое считал достаточно важным, чтобы о нем помнить, но недостаточно продуктивным, чтобы разместить его во главе очереди.

Суть дела была в следующем.

Подчиненные Стаса исследовали отчеты лишь по тем экспериментам с интуицией, которые закончились с положительным результатом. В них программисты Стаса выделяли повторяющиеся от случая к случаю факторы: время суток, характер освещения в кабинете, где проводился эксперимент, физическое состояние работника, его настроение, порядок и расположение предметов вокруг персонального вычислительного комплекса… и так далее. Из факторов составляли список рекомендаций, которые, если и не гарантировали усиление интуиции у работников НИИ, то помогали создать обстановку, в которой и без того одаренным людям легче было услышать свой внутренний голос. То есть, не приоткрывая завесы над тайной человеческого предчувствия, отдел Стаса приносил пользу – метод работал, производительность по институту в целом росла, руководство оставалось довольным… Но молодой человек прекрасно понимал: чтобы всерьез укрепить свои позиции, ему требовалось нечто более революционное.

В одних опытах интуиция помогала программистам, в других мешала, в третьих – не приносила и ни вреда, и ни пользы. Стас полагал, что задачи, которые решались интуитивно, могли чем-то отличаться от задач, путь к решению которых обнаруживался лишь осознанно. Тогда сами отличия одних задач от других могли дать Стасу ключ к тайне собственного таланта.

Теперь, благодаря Диме, у молодого человека появились два часа времени, которые не жалко было потратить на подтверждение или опровержение гипотезы.

Начал Стас с того, что отобрал из базы несколько простых (выполненных за короткое время) заданий, в которых интуитивный подход не ускорил расчета, а только помешал испытуемым сразу перейти к проверенной стандартной схеме. Если бы у самого молодого человека получилось привлечь к решению этих задач чутье, можно было на этом остановиться: или выборка никуда не годилась, или предположение Стаса было ошибочным. Если бы не получилось, можно было пойти дальше, попытавшись найти у всех задач нечто общее, нечто особенное.

Подсознательно Стас верил, что интуиция ему не поможет, а накопленный материал окажется качественным – не зря же люди трудились, выполняя задание амбициозного теоретика. Но, едва взявшись за первый же программный текст, молодой человек увидел нечто, заставившее его отвлечься от темы своего поиска. Перед ним открылся не программный модуль и не процедура, которая приобретет смысл после объединения с десятком других таких же, а вполне законченная, готовая, полноценная нейропрограмма. Более того, назначение и логика описанного этой программой внушения не прятались за семью печатями: у человека, находящегося под воздействием информационного кода, всего лишь определенным образом менялась температура тела. Программа играла роль своего рода таблетки с интеллектуальной начинкой: в равной мере она могла быть использована и как жаропонижающее, и как «жароповышающее»…

Кто и для чего придумал «таблетку», значения не имело, удивляло другое: до сих пор Стас, как и все прочие сотрудники института, считал, что не может понять смысл ни одной из решаемых здесь задач! Им говорили, что требования безопасности заставляют разбивать задания на лишенные смысла блоки… Но до сих пор блоки и в самом деле были бессмысленными!

Стас взял другую задачу. Этот программный продукт внушал страх перед действием, которое могло принести вред объекту внушения. Страх подсознательный, способный остановить не только действие, но и саму мысль, побуждающую к его свершению. На этот раз Стас и в самом деле видел перед собой не программу, а процедуру – он не мог определить, о каком запретном действии идет речь, или в каких случаях на такое действие наложат ограничение. Но и на этот раз ничего не стоило понять смысл, как выданного программисту задания, так и программного кода – результата проделанной им работы.

Удивляясь своему открытию, Стас взял задачу сложнее. У разработчика ушло на нее более двух недель. Здесь чуда не произошло – смысл не улавливался с первого взгляда. Но он был, его можно было извлечь. Логика не отпугивала и не путала мысли, как всегда раньше. Если бы Стас задался целью и нашел время, то однозначно разобрался бы в сути и этого «засекреченного» заказа.

Желая немного развеяться, Стас сходил к стоящему в коридоре автомату за кофе. Что он сейчас обнаружил? Сразу три промаха в работе отдела безопасности? Три случайных попадания: сразу три задачи, нарушающие правила института? Или он и раньше мог видеть смысл каждой второй-третьей задачи, если бы не поверил словам руководства и не задушил в себе любопытства? Или все намного серьезнее: Стас настолько изменил себя, что научился видеть невидимое?

Как и следовало ожидать, горячий кофе не снял, а только усилил его волнение.

Стас вернулся к своему персональному вычислительному комплексу, намереваясь проверить еще пару-другую произвольно взятых примеров, но запущенный ранее таймер мигал нулями – времени уже не осталось. Два часа истекли – пришла пора ехать к Диме.

– Никаких сомнений! – ощущая смутное беспокойство, приказал себе Стас, спускаясь на лифте в подземный паркинг. – Завтра спрошу у Алексея Павловича. Он – самый старый сотрудник института. Если кто-то знает, как много заданий поступает к нам без грифа «совершенно секретно», то он – точно. Прекращай ломать себе голову!

Уже в пути Стас опомнился: начальник отдела, он был теперь не в том положении, чтобы являться на новоселье к другу с пустыми руками. Но время поджимало, и Стас выбрал первое, что пришло на ум: силовой тренажер, каким пользовался дома сам. Такой выбор позволял убить двух зайцев: избавлял от необходимости метаться в поисках подарка – электронный адрес магазина спортинвентаря сохранился на домашней странице Стаса в Сети; и упрощал ответ на вопрос, как и для какой цели Стас так быстро накачал мышцы: «вот, мол, насмотрелся рекламы, понравилось – сам подсел и тебе советую».

Непосредственно на приобретение ушло секунд тридцать: не останавливая машины, Стас вошел на страницу магазина, указал на интересующую модель тренажера и сообщил адрес Димы. Подарок пообещали подвести в течении двадцати минут, что вполне соответствовало плану – самому Стасу оставалось ехать еще минут пятнадцать.