Ретро-Детектив-3. Компиляция. Книги 1-12 (СИ) - Любенко Иван Иванович

Из большой глиняной чашки мужчина брал куски горячего мяса, макал их в деревянную миску с соусом и, громко чавкая, отправлял в рот. Пахло чесноком, свежеиспеченным лавашем, вареной бараниной и шерстью еще не высохшей бурки. Со двора доносилось овечье блеянье и лай пастушьей собаки. Испуганно кричали растревоженные кем-то гуси.

В дверях показался человек. Слегка поклонившись, он сообщил:

— Шакур пришел.

— Впустите его.

Скрипнула дверь, и в комнату вошел высокий бородатый мужчина в бараньей папахе, черной черкеске и коротких сапогах.

— Да благословит вас Аллах, хозяин!

— Садись, Шакур. Раздевайся.

— Спасибо, хозяин.

Невесть откуда появился мальчик с кумганом[145] в руках. Дав гостю умыться, он протянул полотенце и быстро исчез за дверью.

Вошедший расположился напротив. Горец часто сглатывал слюну, но так и не отважился взять что-либо со стола.

— Ну, что же ты не ешь? Бери, угощайся. Ты, наверное, проголодался — дорога была длинная. Спал мало, ел мало…

— Некогда было, хозяин. Я спешил передать тебе известие. Боялся, что не успею.

— Ну, что же ты молчишь? Говори.

— Я не выполнил твое поручение и не отрезал ему уши. Я промахнулся. Заказчик недоволен.

— Почему? — не останавливая трапезы, осведомился хозяин.

— Я повредил ему ружье и уже собирался добить, но у него оказался с собой пистолет. А тут еще и винтовка у меня заела… Мне пришлось в камышах скрыться.

— Ты прятался от него, как трусливый шакал?

— Но я исправлю ошибку, я убью его! Клянусь Аллахом!

Ответа не последовало.

Шакур вынул из-за пазухи запечатанный конверт и протянул его:

— Он просил передать тебе письмо.

В конверте лежала чья-то фотография и полулист почтовой бумаги, исписанный по-арабски.

— Кто писал?

— Саран, под его диктовку.

— Гм-м, — качнул головой хозяин. — Заказчик вновь просит отрезать уши неверного и послать жене. Что это на него нашло? Смотри-ка, даже адрес написал на русском. А где задаток?

Горец пожал плечами и, глядя в пол, пробормотал:

— Он сказал: «Нет ушей, нет задатка». Деньги будут у этого человека, — он показал глазами на лежащую фотографию. — Он расплатится на месте. Все остальные должны быть убиты. Свидетели не нужны.

— Ты закончил? — облизывая жирные пальцы, осведомился собеседник.

— Да.

— Выходит, из-за тебя я задолжал этой нечистой свинье лишнюю пару ушей?

— Но я отработаю!

— Я и не сомневаюсь!

Поднявшись, хозяин резко выхватил из ножен шашку, приблизился и рубанул со всего маху. На пол свалилось ухо. Когда он замахнулся второй раз, Шакур отстранил голову, и клинок соскользнул. Его конец, точно хирургический скальпель, срезал лишь мочку другого уха и задел кожу на голове. Раненный взвыл от боли и, закружившись волчком, прижал к кровоточащим местам ладони. На крик в саклю ворвались два горца и в нерешительности остановились.

— Ну вот, теперь мы с заказчиком в расчете. Ты сам отдашь ему свои уши и скажешь, что искупил вину. И только когда убьешь русского — смоешь с себя позор бегства. А пока убери эти вонючие хрящи в надежное место. Или, если хочешь, засуши, — хохотнул он. — Посмеешь ослушаться — выкраду твою невесту и подарю на ночь моим джигитам. Ты понял?

— Да, — хрипло вымолвил бедняга, поднимая куски собственной окровавленной плоти.

— И не скули! А то у меня от твоего щенячьего визга голова начинает болеть.

Повернувшись к вошедшим, он повелел:

— Отведите его к старухе. Пусть полечит. Рано ему еще умирать. Надо сначала долги отработать.

Стеная от боли, Шакур вместе с двумя сопровождающими поплелся к двери.

Хозяин взял на руки котенка и, ласково поглаживая, вышел на улицу.

«Ишь ты! Промахнулся! — вспомнил он оправдания Шакура и усмехнулся: — Ну что ж, с кем не бывает! Бу гисмет!»[146]

Темное небо без единой звезды мягким облачным одеялом укутало горы, неспокойную реку и узкое, ведущее к перевалу ущелье. Разбуженные человеческим криком птицы, прятавшиеся в скалах, вновь заснули.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

20

Путешествие

Добраться из Ставрополя в Пятигорск можно было тремя способами: в экипаже, на автомобиле и на поезде. Последний вид транспорта отличался большим комфортом, нежели остальные, но для этого требовалось взять два билета: один до станции Кавказская, другой — на проходящий поезд Москва — Кисловодск.

Именно так и поступил Ардашев. Правда, ему пришлось приобрести билет не только на себя, но и на диакона Кирилла — еще одного участника экспедиции, которая планировала выход из Пятигорска уже на следующий день: в четверг, 10 октября.

Невысокий, сутулый, с длинной, уже местами седеющей бородой, этот застенчивый человек в очках походил больше на кабинетного ученого, чем на священника. Скромный церковный служитель мог позволить себе лишь вагон третьего класса, тогда как присяжный поверенный намеревался во время совместной поездки восполнить пробелы в тех областях знаний, в которых его попутчик был большой дока. Нет, можно было, конечно, поменять первый класс на третий и даже существенно сэкономить, но такой вариант никоим образом не устраивал Клима Пантелеевича. Находиться среди шумной толпы, увешанной корзинками и баулами, слышать чей-то храп, вдыхать махорочный дым, выходящий из тамбура, — нет уж, увольте. Такое путешествие не располагает к спокойному созерцанию южных пейзажей и неспешному раздумью, а значит, оно не для Ардашева. Другое дело — красное полированное дерево, мягкие диваны, подушки из лебяжьего пуха, бесшумные ковры и учтивая вагонная прислуга. А то, что отец Кирилл занятный рассказчик, стало ясно уже на перроне. Словом, оставался единственный выход: сдать обратно дешевый билет и купить еще одно место в первом классе. Именно так, несмотря на смущенный протест нового знакомого, Ардашев и поступил.

Солнце потихоньку скатилось с зенита, когда путешественники добрались до станции Кавказская. Одноэтажное здание вокзала из красного кирпича с рядом высоких окон постепенно переходило в величественное двухэтажное сооружение, украшенное резными узорами в исконно русском стиле. Но во всем этом великолепии читалась сдержанная роскошь, присущая архитектуре хорошего вкуса.

Скоротав два часа в ресторане, спутники благополучно пересели на московский поезд и тронулись в сторону Вод. Под мерный стук колес и тихое покачивание вагона Клим Пантелеевич с интересом внимал увлекательному рассказу священнослужителя об истории появления нерукотворного образа Господа.

— Первые сведения о нем доносятся до нас из глубины веков. Однажды Эдесский царь Авгарь, страдающий проказой, обратился с письмом к Христу и попросил исцелить его. Иисус тогда находился в Иерусалиме и сам прибыть к больному не мог, но послал апостола Фаддея, который полностью вылечил правителя. В знак признательности Авгарь отправил в Иерусалим живописца, чтобы тот написал портрет Спасителя. Несмотря на все старания художника, картина никак не получалась. Виной всему был яркий свет, исходящий от Вседержителя. Он мешал отразить характерные детали Его лица. Поняв это, Сын Божий попросил подать ему чистый плат. Он умылся и промокнул им лицо. На материи чудесным образом проявился Его лик, который и был передан царю. Получив подарок, Авгарь повелел набить льняное полотно на «доску негниющую» и водрузить над вратами. Это был своего рода оберег от иноверных завоевателей.

Прошло более десяти столетий, и в середине X века убрус перенесли из Эдессы в Константинополь. Но в 1204 году, после захвата Рима крестоносцами, Эдесский образ исчез. Где находится теперь святыня — никто не знает. Ходили слухи, что она ушла на дно вместе с кораблем, который плыл в Венецию. И тем интереснее появление наскальной иконы у нас. Я вполне убежден, что она создавалась по образу и подобию той самой Эдесской — Константинопольской, — закончил повествование диакон.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})