'Я - кто?! Сенсей?' 2: Изменяющий судьбыю Том II. Часть 1. - Kerr Riggert
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Возможно, ты прав, однако этот вопрос все же следует изучить подробнее, попробуй освоить хотя бы одну простую технику Льда, раз уж ты научился пользоваться своим доспехом, — вроде как посоветовал, но на самом деле приказал глава Корня.
— Да, Данзо-сама.
Договариваясь о сотрудничестве, я постарался выкрутить ситуацию так, что на Пятой оказались все обязательства, связанные с Коюки, а Шимуре досталось все остальное. Ведь я переводил стрелки на Корень, давил авторитетом Данзо, общаясь с местными шиноби, а не Цунаде. По факту Шимура как бы ни за что не отвечает и практически никому ничего не должен. Так, поприсутствовать, все условия уточнить и плюшек получить.
Кстати сказать, как относиться к Пятой, я пока не понимал. Мои актерские таланты, сенсорная эмпатия и «Очарование моря» не помогут мне, если я не буду понимать, с кем имею дело. А результаты были уж очень противоречивы. Кое-как я сумел добиться своего, но это было гораздо тяжелее, чем со снеговичками, которых я водил за нос, как матерая цыганка, задурив им головы.
В целом Шимура рассказом остался доволен, хотя если бы не эмпатия, то я бы не заметил бурной, по меркам этого реликта, радости. Поначалу, когда только шли сюда, мне показалось, что Данзо одолела хандра и уныние. Ну, насколько это вообще возможно для главы Корня.
На этом позитивном фоне я даже рискнул показать ему свою броню, уточнив, что она строго индивидуальна под телосложение человека, тип и объем чакры, а также ее природную предрасположенность. А первые поставки пойдут сразу же, как Корень подтвердит мои слова.
В общем-то, на этом разговор и завершился. Мне показалось, что Шимура даже как-то приободрился.
От Данзо я ушел с чувством выполненного долга и легкой душой, но чем ближе был дом, тем тяжелее давался мне следующий шаг. Отброшенные на задний план тягостные мысли вернулись с новой силой.
Тяжело упершись лбом в дверь, долго не решался войти:
— А стоит ли рассказывать? — шептал, не двигая губами.
Я не хотел лгать, но и делать Анко больно — тоже. Второе даже сильнее, чем первое.
Задумавшись, слишком сильно ушел в себя, оттого звук поворачивающегося в замке ключа заставил меня вздрогнуть от неожиданности.
Но прежде чем сосед вышел в коридор, я юркнул в квартиру, подгоняемый иррациональным страхом.
— Нет, не стоит! — твердо решил я, а затем крадучись разулся и заперся в ванной.
У меня был повод еще немного потянуть время «нечего шастать по чистой квартире в грязной одежде»!
Если честно, это даже не повод, а жалкая и тупая отмазка.
Надо взять себя в руки и признаться!.. Или нет…
Я сам себя бесил тем, что не могу определиться с линией поведения. Будто как прежде у меня в голове две личности с диаметрально противоположными мнениями, но теперь не на кого перевести стрелки, ведь я тут один.
Правильно и честно — признаться! — беззвучно бормотал. — Но я боюсь увидеть в глазах Анко разочарование, брезгливость, обиду… или все это вместе.
Крепко подумав, обессилено покачал башкой.
Может быть, когда-нибудь потом, я смогу признаться, но сейчас — нет. Проще уж Данзо сказать, что я попаданец, или заявить Пятой, что знаю будущее и потому Саске нужно выпнуть со страховкой в виде документов!
Рассказав о случайной связи с Коюки, кому я сделаю лучше? Анко? Нет. Анко от таких откровений лучше не станет. Зато я, облегчив душу и получив желаемое прощение, быстро забуду. Я ведь даже про Бунко не рассказал, а ведь технически это не было изменой!
Анко простит… наверное. Так же легко, как собиралась уступить меня Хоноке, лишь бы остаться со мной, лишь бы не навлечь на меня гнев клана! Она была готова пожертвовать своей репутацией ради меня. Как можно ее мучить сверх того, что она уже пережила?! Добавить к обидным пощечинам, оскорблениям, «моей» попытки выйти из жизни через петлю, сверху пару измен, как вишенку на торт?
Я ведь даже знаю, чем кончится мое признание: Я сделаю ей больно, снова, а она простит, будет улыбаться дрожащей улыбкой, умело скрывая слезы. Я знаю, я видел: своими и чужими глазами.
— Проклятье, — прошипел, вцепившись в волосы от всплывших в памяти образов, покорно склоненной головы, злых подколок (этакой маленькой мести на людях), которые Анко маскировала под пошлые заигрывания, тусклого взгляда, полного муки и затаенной надежды…
А если это признание станет последней каплей? — ужаснулся я, вглядываясь в знакомо-незнакомое лицо.
Почему-то сравнивая с тем, что увидел тогда и сейчас стало спокойнее. Из зазеркалья на меня смотрел, совершенно другой человек. Работа «в поле» сделала кожу чуть темней, а волосы, наоборот, высветлила на тон, новая специализация и периодические медицинские процедуры укоротили главную примету (теперь шрам кончался раньше, а не посередине щек). Кажется, даже глаза у меня другие, не такие темные, но в этом я не уверен. И, конечно же, прическа! Не буду я дожидаться третьего «знамения», чтоб меня снова остригли. Буду единственным Умино без хвоста!
— А этот постыдный поступок останется со мной, — прямо взглянул в карие глаза отражению, — как напоминание, что любая другая женщина в подметки Митараши Анко не годится! И вообще нужно пнуть родню на тему свадебных обрядов клана Умино, пусть не только у меня на этот счет башка болит! Глава клана я или кто?! И кольцо, нужно узнать размер. Похрен, что тут нет такой традиции, у меня и Анко будут обручальные кольца!
Остудив голову холодной водой и вытерев ее насухо, я начал настраивать себя на позитив.
Бубня под нос, какая Анко у меня красивая, умная, необыкновенная, понимающая, ласковая, нежная, бесценная… я накрутил себя так сильно, что готов был или статую ее в полный рост сваять, или притащить миллион алых роз под окна, или еще что-то подобное сделать. Пожалуй, остановило меня только отсутствие времени на подобные подвиги. Да и на те деньги, которые лягут в карман клана Яманака, если последую примеру художника из песни, я лучше Анко куплю дорогое шелковое кимоно с ручной росписью. Эффект будет тот же, только кимоно не завянет. Или сам распишу, я еще не забыл,
