Комкор - Олег Кожевников

Черных даже остановился, пораженный такой неожиданной просьбой. Он внимательно на меня посмотрел и только после этого ответил:

– Да ты что, Юр? Пускай сейчас самолетов здесь немного, но это только мясо – кости-то остались целы. Многие пилоты потеряли в бою самолеты, но сами выпрыгнули с парашютами и остались целы. У меня таких безлошадных в дивизии сейчас больше ста человек. Только поступят новые самолеты, и дивизия возродится, как феникс из пепла. А отдам я тебе, допустим, топливозаправщики, и что? Поступят новые самолеты, а подготовить их к вылету я не смогу! Хоть ты и говоришь, что вернешь обратно, но использовать-то их будешь, заправляя наземную технику, и, не дай бог, еще соляркой к тому же. Представляешь, что будет с двигателем самолета, когда в него зальют бензин из такого топливозаправщика? Да тогда полностью можно будет забыть о господстве в воздухе, хотя бы и на локальном уровне. К тому же мы собираемся перебрасывать отсюда все службы на один из полевых аэродромов. А для того чтобы перебросить только зенитный дивизион, мне потребуется весь наличный автотранспорт. Так что, Юра, извини, но ничем не могу тебе помочь!

– Послушай, Петрович, говоришь ты все теоретически правильно, но не учитываешь нынешних реалий. А они таковы, что не получишь ты в ближайшее время никаких новых самолетов. Сам же знаешь – немцы разбомбили практически все аэродромы, уничтожив на земле большую часть нашей авиации. Из всех авиадивизий только твоя среагировала вовремя и правильно, за что тебе громадное спасибо от всех нас, воюющих на земле. Но без подкреплений невозможно бороться со всей мощью люфтваффе, а ждать их неоткуда. Вспомни, ты сам говорил, что по приказу Павлова отправил эскадрилью истребителей в Минск, значит, положение там совсем хреновое, если вынуждены снимать истребители с передовой. Так что в первую очередь новые самолеты будут отправлять на укрепление ПВО наших крупных городов. Получается, что твоя дивизия в ближайшие пару месяцев не получит с заводов ни одного самолета; а в теперешнем положении нас здесь раздавят в течение недели максимум, и всем твоим уцелевшим пилотам придется брать автоматы в руки и идти в окопы, а много они не навоюют. Я думаю, одна атака немецкого пехотного батальона – и от вашей авиационной дивизии останется только пшик. А у меня есть одно верное средство, как приструнить авиацию немцев, и ты в этом должен мне помочь.

– Интересно, что это за средство такое, про которое не знает никто в руководстве ВВС, зато знает один бывший подполковник-артиллерист?

– А это, дорогой мой генерал-майор, наши танки на аэродромах противника. Как говорится, против лома нет приема, окромя другого лома! Все немецкие бронетанковые силы сосредоточены на флангах Белостокского выступа, а по фронту вдоль границы, где и расположены аэродромы люфтваффе, продвигаются с черепашьей скоростью десять пехотных дивизий вермахта. Они тонкой ниткой растянуты по фронту на сто пятьдесят километров, думаю, мы даже небольшими мобильными подразделениями можем прорвать эту нитку и покататься на танках по взлетным полосам немецких аэродромов. Только вот беда – танки есть, а заправлять их нечем! У меня на трассе у моста через Зельву стоят семнадцать таких боевых машин с пустыми баками, из них девять Т-34. Экипажи всех танков уже побывали в боях, а там, сам знаешь, выживают только лучшие. Словом, экипажи опытные, им под силу совершить рейд по тылам противника. Имеется там и пехота, которую нужно только посадить на грузовики, и получится мощное мобильное подразделение. Оно способно будет с ходу прорвать жидкие немецкие порядки и зачистить пусть пару-тройку аэродромов, но так, что там ни одного живого фашиста не останется, а уж самолеты точно превратят в груды металлолома. Потери немцев будут невосполнимы: самолеты-то они могут наклепать, а вот где найдут опытных пилотов и техников – вопрос. Так что, Петрович, во имя будущего своей дивизии ты просто обязан сейчас мне помочь.

– Хорошо говоришь ты, Юрка! Увлекательно, даже на сердце полегчало, только вот в чем вопрос – предположим, отдам я тебе свои грузовики с заправщиками, а где ты топливо для них найдешь? Бензину-то я смогу немного выделить, а вот солярки – нет. Ее даже Болдин со всеми своими полномочиями не смог достать для своей группы, все топливохранилища разбомблены и сгорели. Вроде бы триста тонн Минск отправил по железной дороге, но где-то в районе Барановичей солярка сгинула. Наверное, немцы разбомбили и этот эшелон с топливом. Так что все твои слова – это одни мечты и пустые прожекты!

– Петрович, ты же меня знаешь, разве Черкасов когда-нибудь что-то не сделал, о чем говорил?

Это Болдин не мог найти топлива, а я найду! Даже уже нашел – под Волковыском на полустанке стоят пришедшие в адрес Гушосдора три железнодорожные цистерны с дизтопливом. Про него не знает не только армейское начальство, но и немецкие диверсанты. Остается перебросить это топливо к танкам, и можно начинать охоту на аэродромы люфтваффе. Решение задачи снабжения моих танков только на пользу ВВС, поэтому ты обязан принять в этом участие.

– Ну ты и змей, ну искуситель! Ладно, выделю я тебе половину своих грузовиков и топливозаправщиков, но побереги их там – знай, они нам просто необходимы.

– О чем разговор, Петрович, – естественно, сберегу! Еще и с прибытком верну – поручу ребятам пригнать топливозаправщики и грузовики с немецких аэродромов. А если еще дашь мне пилотов, то они и трофейные самолеты тебе сюда пригонят.

Этими словами я совсем добил Черных. Он стал мягким, как воск, и теперь уже практически всю свою технику и людей готов был бросить на выполнение этой заманчивой операции. Я не замедлил воспользоваться этим обстоятельством, так что когда мы дошли до «хеншеля», у меня уже было согласие Черных выделить: шестнадцать грузовиков ЗиС-5, три аэродромных топливозаправщика, две зенитные пулеметные установки на базе полуторок и четыре 37-миллиметровые зенитные пушки, буксируемые ярославскими пятитонками. Кроме этого, в поход за трофейными самолетами Черных отправлял тридцать шесть безлошадных летчиков, находившихся сейчас на этом аэродроме, двенадцать техников и два полностью укомплектованных взвода из батальона охраны. Этим взводам было придано три радиофицированных броневика БА-20 и мотоциклетное отделение. А еще Черных решил ради такого дела хорошо потрясти свои склады, в результате чего два ЗиСа должны были быть загружены бочками с бензином класса А, а еще три – выстрелами к 37-миллиметровым зенитным пушкам, патронами, снарядами к 85-миллиметровым зенитным орудиям и другими видами боеприпасов. И, что довольно странно, среди них были даже снаряды к 45-миллиметровым танковым пушкам. Оказывается, в батальоне охраны имелись два БА-20, которые в настоящий момент дислоцировались на полевом аэродроме, а центральные склады с боезапасом располагались здесь, рядом со штабом 9-й САД. Одним словом, Черных отдавал почти все, что имел на этом аэродроме, и в довершение всего пообещал, что колонну, перебрасывающую все это добро к мосту через Зельму, прикроет с воздуха своим единственным МиГом, так что – сказочный мужик этот Петрович!

Я хотел отправлять колонну сразу же, как только загрузят ЗиСы. Нужно было, чтобы груз прибыл к остаткам 25-й танковой дивизии еще засветло, чтобы они, пополнив свой боезапас и заправив баки, могли выступить, когда стемнеет. Сейчас проехать по дороге, протраленной танками Быкова, можно было быстро, и прибыть туда ЗиСы должны были не позднее двадцати двух часов. А в 23:00 отряд Томанцева должен был начинать марш, выполняя который требовалось пройти по шоссе семьдесят километров, потом с ходу проколоть позиции передовой части вермахта, форсировать Буг, воспользовавшись немецким понтонным мостом, и выйти на рокадную дорогу, которая вела к немецким аэродромам. Там колонна должна была разделиться на две группы и, продвигаясь дальше в разные стороны, обрушиться на ближайшие аэродромы. По моим расчетам, это – если, конечно, все пойдет гладко – должно было произойти часа в три ночи. Полного бака танку хватит на сто восемьдесят километров, поэтому, разгромив аэродромы, танки смогут заправиться и уже в светлое время начать гулять по тылам гитлеровцев, имея целью, в первую очередь, другие объекты люфтваффе. Пока они с броневиками и небольшим количеством мотопехоты будут продолжать там буянить, остальные займутся мародерством на захваченных аэродромах. Ну а потом, к вечеру, вся группа объединяется, захватывает бетонный капитальный мост через Буг, перебирается на нашу сторону и в ночном бою атакует позиции немцев у Сурожа. А там недалеко Заблудов, и ребята батальонов Сомова и Курочкина. Если их уже сбили с позиций, и напор немцев сдерживает только отряд Лыкова, то удар отряда Половцева по фашистам с тыла будет очень даже кстати; а если мои батальоны еще целы и боеспособны, то и они поддержат этот удар, об этом я позабочусь, любым способом свяжусь с ними. Думаю, такого совместного броска на них немцы не выдержат, и об опасности, грозящей всей группировке в Белостокском выступе со стороны Сурожа, можно будет забыть. Первоначально я думал распорядиться, чтобы после себя группа взрывала мосты, но потом хорошо поразмыслил и решил – пусть уходят, не трогая переправ через Буг, так как эти мосты нам потом могут пригодиться: идея наступления на Варшаву так и не покидала меня.