Мустанг и Чика. Черновик. - Макс Ливнев

— Ну и хрен с тобой, — буркнул я, продолжая мучить свое тело.

Для своего возраста чикино тело неплохо развито, но кистевые мышцы чуть не подвели меня при улепетывании от злобных котов. Пресс тоже требует внимания. Да и вообще, этому телу пора серьезно заниматься собой.

С кухни доносились слюногонные запахи. Всовываю туда себя. Вовка уже чего-то жует. Предлагаю пацанам послушать анекдот, те радостно соглашаются:

— Мам, я есть хочу.

— Ну, разбей себе два яйца.

— Может мне еще и руку сломать, чтобы ты мне покушать дала?

— Гы-гы-гы… — это Медик закатился своим фирменным смехом.

Жека выставляет сковороду с едой на стол, и мы весело усаживаемся вокруг по табуреткам. Утка съелась радостно и сытно отрыгнулась, хоть и была без привычных мне кутчупов с майонезами. Может быть, подкинуть пару кулинарных идеек из своего времени, пока еще здесь торчу. За чаем с бутербродами вспомнил еще один анекдот:

Он: — «Ты готовить-то умеешь?»

Она: — «Да, я очень вкусно режу колбасу!»

Наевшись, собираемся к дяде. Мне приходится снова надевать треники под куртку. Жека с сожалением смотрит, но его шмотки мне не подходят. Ладно, не замерзну — на улице чуть ниже нуля и пасмурно. И народ по своим работам разошелся.

Дядя сидел в своем кабинете и попивал чаек. Увидев нас, предложил тоже почаевничать. Мы дружно отказались. Тогда Николай Михайлович высказал свою идею: съездить и прибарахлиться в Москву. В моем положении отказываться от такого щедрого предложения было бы глупо. Медика тоже решено взять с собой. Загружаемся в шумиловскую волгу и душевно прощаемся с Жекой.

Машин на шоссе в столицу почти не было, иногда попадались грузовые. Инспекции тоже не наблюдалось. Дядя вел «Волгу» уверенно, но скорость не превышал. Во многих местах дорога была покрыта наледью. По пути заехали в райцентр Правдинск, чтобы прикупить какие-нибудь немудрящие штанишки и не светиться в столице трениками. Брюки продавались нерасклешенные. Оказывается, советские люди одежду по моде отдают шить в ателье. Там выходит гораздо экономней, чем покупать готовую одежду в магазинах. Фиг с этими клешами. Мне здешние веяния моды вне интереса. Вот, теперь мой внешний вид, хотя бы ниже пояса, стал более-менее соответствовать канонам приличия.

Разница с моим прежним временем просто поражала. После МКАДа на месте современных микрорайонов уныло маячили пустыри с кое-где стыдливо прячущимися частными домиками. Потом начали проявляться островки из скромных трехэтажек, окрашенных в желтый цвет. За железной кольцевой дорогой пошли кварталы из хрущовских пятиэтажек. Наша Волга попетляла по небольшим тихим улочкам и выехала на Профсоюзную улицу.

Магазин по виду показался небольшим. Неподалеку от входа бродило с таинственным видом несколько молодых парней. Один из них подошел к нам и тихо пробормотал:

— Сертификаты какие?

Дядя отрицательно покачал головой, и молодой человек тут же испарился. Прямо у входа дорогу перегородил решительного вида мужчина. Дядя показал ему несколько цветистых бумажек.

— Эти с вами? — мужчина недоверчиво оглядел меня и Вовку.

Позорная желтизна еще украшала мою скулу. А Медик весь сжался будто его поймали за совершением какой-нибудь проделки. Дядя важно кивнул и подтащил нас перед собой.

Мы попали в убогий рай. Почему так? Объясню. Я еще не отвык от нормального ассортимента товаров в магазинах. А здесь, в этом времени такое скромное изобилие качественных товаров способно привести к инфаркту среднестатистического жителя. Медик даже начал подвывать от увиденного богатства. Мой равнодушный вид сильно обеспокоил родственника:

— Такое ощущение, что ты здесь бывал много раз…

Я хмуро отмолчался. Стало понятно, чем хотел удивить меня дядя. На одном из прилавков лежали крутые фирменные джинсы: «Ранглер», «Леви», «Ли», прочие фирменные шмотки из загнивающих стран. Вовка чуть не описался до обморока и отрабатывал перед дядей по части восторгов за нас двоих. Я тоже немного полицедействовал, желая порадовать дядю и принялся с удовлетворенной мордой просматривать витринные образцы. Продавец вежливо помог мне подобрать товар по моей фигуре. Еще купили джинсовую курточку и стильную рубашку. В инвалютных рублях этот комплекс стоил буквально ничего.

Заметив унылую морду друга, с вожделением глядящего на вельветовые малиновые брюки, попросил дядю приобрести и их. Николай Михайлович недовольно посмотрел, но ничего не сказал и сделал разрешающий жест. Вовка чуть не заплакал от счастья. Я тихо сообщил дяде, что все отработаю, как надо. Он в ответ чуть заметно улыбнулся.

Вовка как вышел из примерочной, так и остался в малиновых штанцах. Я даже прикалываться начал, что теперь ему любая девка даст. Он счастливыми благодарными глазами смотрел то на меня, то на дядю. А раскулачивание родственника продолжилось в обувном отделе. Я приметил черно-белые «Адидас» издали. Эта надежная вещь для меня много значит, если я рассчитываю на активный образ жизни. Надеюсь, что и Чика после меня продолжит мой образ жизни. Странно, что здесь эти немцы стоили гораздо дешевле итальянских. Дядя без разговоров закупает для меня их с размером больше. Мудрый поступок.

Вовка на этот раз старательно отворачивается. Да и я понимаю, что дядина благотворительность не беспредельна. Эти волшебные бумажки ведь ему пришлось как-то добывать. Заработать их обычным путем в стране Советов невозможно. Вон, на входе парни готовы за один инвалютный рубль выложить до трех рублей. А если поторговаться, то и больше.

С покупками выползаем из магазина под завистливые взгляды обычных людей.

Но это было еще не все. Мы выехали на Ленинский проспект и порулили в сторону центра. Не доезжая Октябрьской площади, приехали к малозаметному ателье на тихой улочке. Там мне пришлось раздеться до трусов и дать себя обмерить хмурому и усатому мастеру. Этот костюм дядя предполагал для моих выступлений на сеансах. После мы вернулись в обратном направлении по проспекту до универмага «Москва». Прошли сразу в кабинет директора. Невысокий человечек с залысинами и умными глазами выскочил навстречу нам и долго пожимал руки Николаю Михайловичу. Тот представил меня:

— Вот, Бронислав. Смотри, каких орлов тебе привез. Этот — мой племяш Пашка, а тот — его друг Вовка. Нам срочно нужно прибарахлиться.

Низенький уважительно пожал нам руки.

— Не вопрос, Коля.

Директор магазина провел нас в складские помещения, где женщины-товароведки, как заправские фокусницы, материализовывали из воздуха всякое классное шмотье. Дядя благословил Вовку на покупки, предложив не стесняться. Думаю, что деревянных у дяди, как навоза в забытом коровнике. Я прикупил ботинки югославские, шикарную финскую курточку, а также джемпер и сорочки из разных братских стран. Про трусы, носки и прочую мелочь можно не упоминать. Медик раздобылся таким же джемпером, сорочками и польскими кроссовками. После все отправились на последний этаж, где располагалось уютное кафе. Там отметили покупки поздним обедом: рассольник, котлета по-киевски, салаты овощной и грибной, холодец, мороженое трех видов в криманке и бутылочка армянского коньяка. Еще забыл про две бутылочки пепси. Другие посетители ошалело разглядывали изобилие на нашем столе. Ведь в меню кафе кроме вермишелевого супа и сосисок с тушеной капустой ничего не было. Дядя со своим приятелем удалились на полчаса потрепаться о разном важном, поручив нас грудастой официантке. Вовка тут же воспользовался халявой и заказал себе еще мороженого. Я попросил себе еще кофе. Думаю, что родственник за сегодня в меня ударно вложился.