Тот, кто в озере живёт - Заязочка

Северус ответил ей благодарным взглядом.

В кабинете директора царила подавленная атмосфера. Министр нервно мял в пальцах кусочек пергамента. Снейп с каменным лицом привычно смотрел в окно.

— Обнародовать происшествие в озере мы не имеем права — начнётся паника. Появление чудовища, превосходящего по силам Основателей… Да ещё мисс Лавгуд… И Малфои… Нет, невозможно, — проговорил Скримджер.

— Тогда Северусу грозит судебное преследование, — возразила Минерва. — Малыш родится в начале января… Скандала не избежать. Северус, с девочкой всё ясно, но ты–то… Взрослый человек…

— Я всё сделал, как нужно, не мальчик уже, — огрызнулся Снейп. — Даже с запасом — до и после. Противозачаточные чары не сработали из–за магии озера, наверное, а подобных зелий я постоянно с собой не ношу, извини уж. Я тебе не покойный Блэк, всегда готовый где попало и с кем попало. Заберу её, и уедем во Францию. Я связался с Люциусом, он предоставит мне небольшую виллу на побережье. К тому времени, как ребёнок родится и немного подрастёт, шумиха уляжется.

— А школа? — возразил Скримджер. — Если вы покинете пост директора, школу придётся закрыть. Посыплются вопросы, и история всё равно выплывет наружу. Даже Дамблдор не смог переубедить вашего озёрного жителя — он соглашается поддерживать дипломатические отношения с берегом только через мистера Снейпа. Мадам Помфри, может быть, проконсультируемся со специалистами из Св. Мунго? Ну, там, замедлить развитие беременности или…

Снейп наградил Министра таким взглядом, что тот поперхнулся и продолжил извиняющимся тоном:

— Нет, конечно, без вреда для ребёнка, но чтобы как–то дотянуть до сентября…

— До сентября… — задумчиво произнесла МакГонагалл. — До сентября. Северус, Гермиона родилась в сентябре?

— Да, по–моему…

Минерва торжествующе ударила ладонью по столу.

— В сентябре! Северус, господа, ей же уже исполнилось семнадцать лет полгода назад!

Все присутствующие с недоумением уставились на заместителя директора. Та взмахнула палочкой, через камин призывая из своего кабинета личное дело студентки:

— Совы приносят письма тем детям, которым исполнилось одиннадцать. Гермионе Грейнджер одиннадцать исполнилось девятнадцатого сентября, когда учебный год уже начался. Таким образом, в Хогвартс она приехала следующей осенью, будучи почти двенадцатилетней!

— И что это нам даёт? — нахмурился Снейп.

МакГонагалл всплеснула руками.

— Медленно соображаешь, Северус! Гермиона Грейнджер — давно совершеннолетняя и имеет право выйти замуж за кого угодно, хоть за вашего подводного невежу. История любви ученицы и учителя, конечно, остаётся несколько… привлекательной для сплетен, но становится абсолютно безупречной юридически. А чтобы поберечь девочке нервы, мы сделаем так… Добби!

Дождавшись появления домовика, она приказала:

— Немедленно позови сюда Гарри Поттера.

Входя в Больничное крыло, Северус ощущал себя неуклюжим подростком. Такого с ним не случалось последние двадцать лет. Он совершенно не представлял себе, что и как сказать перепуганной девчонке, волей насмешника–случая уже восемь недель носящей в себе его ребёнка.

Гермиона сидела на самом краешке кровати, завернувшись в одеяло и подобрав под себя ноги, словно старалась сделаться как можно меньше, и сосредоточенно грызла ноготь. Услышав шаги, она подняла голову. Снейп подошёл ближе, потоптался и нерешительно присел рядом. Кровать прогнулась под его весом, и Гермиона по законам земного тяготения привалилась к его боку. Обнять её за плечи показалось Северусу самым естественным движением. Гермиона прижалась теснее и уткнулась в его мантию. Какое–то время оба молчали.

— Что теперь будет? — прошептала, наконец, Гермиона. — Северус, я боюсь.

— Всё будет хорошо, — ответил он, стараясь вложить в свой голос уверенность, которой на самом деле не ощущал. — Я обещаю.

Она повозилась, устраиваясь поудобнее.

— Забери меня отсюда, пожалуйста, мне страшно одной. Можно я у тебя на ночь останусь? Теперь уж всё равно, наверное…

— Заберу, — пообещал Снейп. — Только предупрежу Поппи. Она скажет твоим однокурсникам, что ты уже спишь. Не стоит лишний раз дразнить гусей.

Устроив её на своей постели, Северус достал из кармана тонкую золотую цепочку с кулончиком–рыбкой.

— Пока что всё складывается неплохо, Министерство вроде бы на нашей стороне. Но ты должна пообещать мне одну вещь.

Гермиона посмотрела на него и серьёзно кивнула.

— Я не смогу находиться рядом круглосуточно. Это — нелегальный международный порт–ключ. Если вдруг внезапно выяснится, что ты обязательно должна пройти обследование в госпитале, или на тебя начнут давить любым другим способом, немедленно разорви цепочку. Даже если подобное предложение будет исходить от меня, Поппи, Минервы — от кого угодно. То же самое ты сделаешь, если я внезапно покину школу, не предупредив тебя, или если что–то в моём поведении покажется тебе странным. Ты окажешься в одном из домов семьи Малфоев. Нарцисса и Люциус поклялись охранять тебя и ребёнка. Я найду способ связаться с тобой.

— Ты не доверяешь Скримджеру? — спросила Гермиона.

— Я не доверяю никому и только благодаря этому до сих пор жив.

Гермиона протянула руку и взяла с его ладони тёплую цепочку. Расстегнув изящный замочек, она надела украшение на шею.

— А если мне что–то покажется… ну… неправильно? Если я ошибусь?

— Отдохнёшь пару дней на юге Франции, — скривил губы Северус. — Мне проще сделать новый портключ или даже десять новых порт–ключей, чем похищать тебя с операционного стола или откуда похуже.

Гермиона испуганно положила руку на живот.

— Ты думаешь, им может прийти в голову?..

— Уже пришло, — выплюнул он с непередаваемым выражением. — Нет ребёнка — нет проблемы. Не думаю, что Скримджер осмелится, но…

— Я поняла, — сказала Гермиона. — Я сделаю всё, как ты сказал. Предупреждён — значит вооружён.

— Спасибо, — сказал Северус, ощущая огромное облегчение. Всё–таки ему несказанно повезло с женой. Ни слёз, ни истерик. И поняла всё с полуслова. Он поцеловал её в кудрявую макушку.

— Спи.

— Не уходи, — попросила Гермиона. — Мне всё–таки страшно. Чуть–чуть.

— Хорошо, — безропотно согласился Северус. — Только разденусь. Или ты предпочитаешь, чтобы я спал при полном параде?

Гермиона хихикнула.

— Ну, ботинки, пожалуй, можешь снять. Не люблю грязь на простынях.

— Спасибо и на этом, — бросил он, выходя.

Когда Северус вернулся и лёг, Гермиона быстро забралась на него сверху и обхватила руками и ногами, как большую плюшевую игрушку. Он не возражал — если для спокойствия ей нужно ощущать его тепло всем телом — пусть. Тем более что весу в ней — как в котёнке. Убедившись, что её не собираются прогонять, Гермиона улеглась поудобнее и начала вырисовывать пальцем круги на плече своей на удивление смирной подушки. Она и сама не заметила, как уснула. Северус какое–то время лежал, задумчиво наблюдая из–под ресниц, как колышутся от его дыхания каштановые волоски. Уже засыпая, он прошептал, убеждая самого себя:

— Всё. Будет. Хорошо.

— Интересно, как там Лавгуд? — хихикнула Лаванда.

Гермиона поёжилась. То, что Луна сама выбрала свою судьбу, не значило, что она была счастлива. А если она попала в беду? Хотя, там был Дамблдор и её отец. Но с другой стороны, вряд ли они могли защитить её от Джодока. Можно было попробовать узнать. Но как? Лезть в озеро? Вот уж нет! Второй раз могут и не выпустить. Может, попробовать передать что–нибудь через Плаксу Миртл?

Привидение радостно согласилось помочь.

— Ей там хорошо, — сказала Миртл, — знаешь, какие у неё драгоценности? И все подводные жители ей служат. Это здорово!

Гермиона вздохнула.

— А если она несчастлива? — спросила она. — Знаешь, драгоценности — это ещё не всё.

— Тогда спроси у неё сама, — надулась Миртл.

— Я бы рада, — ответила Гермиона, — но у меня нет таких возможностей, как у тебя. А в озеро меня просто не отпустят.

Миртл уже собиралась просочиться сквозь стену, но передумала.

— Ну ладно, — сказала она, — я передам, что ты волнуешься и хотела бы встретиться с Повелительницей.

— Спасибо, Миртл, — поблагодарила Гермиона.

Призрачная девочка с важным видом выплыла из туалета.

О встрече договорились на дальнем берегу озера. В назначенное время по поверхности озера прошла рябь и недалеко от берега появилась Луна в великолепной короне и мерцающем серебром платье.

— Ты волнуешься за меня? — спросила она после обмена приветствиями.

— Конечно, — ответила Гермиона, — ведь тебе пришлось…