Император (СИ) - Рави Ивар

— Первый отряд за мной, — восьми десятков хватит, чтобы справиться с сотней врага, хотя там их ориентировочно двадцать.

— Мал, стой, — убедившись, что младший брат не собирается останавливаться, Миха скомандовал: — бегом за мной, — устремляясь за Малом и дав себе слово устроить тому конкретную взбучку после боя.

* * *

Пабло переводил, а я все говорил и говорил. Дикари, толпившиеся в коридоре с оружием в руках, не рисковали пойти на штурм, понимая, что жизнь их «сванга» в моих руках. Картер находился без сознания, а Пабло и Бер в полной боевой готовности.

— Ты же «сванга», почему они тебе не подчиняются? — На мой вопрос, Пабло ткнул Картера в бок, вызвав у того стон:

— Это все он, задурил им голову, что он чистокровный «сванга», а я второсортный. Вначале они слушались обоих, но их прикармливал и переманивал на свою сторону, добившись единоличной власти.

— И в тебе говорила обида, когда ты решил выбрать мою сторону? — Пабло не обиделся, лишь отрицательно мотнув головой:

— Нет, не поэтому. Я свой выбор сделал, когда понял, что он обманул меня, заставив играть роль разведчика. Он говорил, что хочет просто убедиться, что вы не представляете угрозы, а сам готовил целую операцию, пока я гостил в Макселе вместе с Гуном и Реком.

— А они знали?

— Нет, даже я не знал, что Джон задумал, — воспользовавшись моментом, что дикари немного отступили, Пабло вынул магазин из винтовки: — Всего пять патронов, должно было быть больше.

— Пабло, ты понимаешь, что мы, скорее всего, умрем? Бер вернулся спасти меня, значит, помощь придет нескоро. — Я умолчал про мысленную связь с Санчо, нужно еще понять, можно ли ему доверять.

— Мне уже пятьдесят лет, Макс Са, сколько я еще проживу? Пять, десять или двадцать лет? Беспомощным стариком всецело завися от прихоти Джона? Если у нас выгорит, у меня есть шанс, что ты простишь меня, и я поживу как человек среди нормальных людей. А если суждено умереть, то умру я сегодня или несколько лет спустя, какая разница?

Стон Картера прервал его речь, американец зашевелился, собираясь очнуться.

— Выруби его, — я не понял Пабло, который, не дождавшись от меня действий, заехал прикладом по голове Картера. — Он под действием травы «комал» может отдать приказ на штурм, не думая о своей жизни. И «бешенные» полезут невзирая на смерть, а их слишком много, чтобы мы справились с ними, — пояснил свой поступок Пабло, нервно озираясь на дверь. К счастью, Урха или не слышали, или не придали значения стону, все так же толпясь в коридоре.

Я видел, как Бер хочет дотронуться до меня, поделиться чем-то важным.

— Пабло, смени Бера, мне нужно с ним поговорить. — Обрадованный Бер подсел ко мне не выпуская катаны из рук.

— Макс Са, как ты, ты не ранен?

— Нет, Бер. А вот тебя говорили, что ранили.

— Да, Макс Са, я не смог дойти до Макселя, заполз в нору, потому что глаза уже ничего не видели. — Рассказывал Бер долго, Пабло, понимавший язык Русов, не удержался от удивленного восклицания, когда Бер рассказывал, как волчица кормила его своим молоком. Когда он закончил рассказ, на несколько минут воцарилась тишина: Пабло и я усваивали полученную информацию.

Я и раньше знал, что Бер особенный: какие шансы выжить у человека, обнаруженного волчицей в логове рядом с волчатами? А его волчица вскормила и защищала. Пабло был ошарашен. Наш факел давно погас, но свет многочисленных факелов из коридора давал достаточно света, чтобы видеть собеседника. Видно, дикари устали, потому что в коридоре тоже воцарилась тишина. Я уже не держал нож у горла Картера, вооружившись копьем убитого дикаря с факелом, чей труп лежал у самого входа, куда его оттащил Бер, чтобы в случае атаки дикарей помешать им разогнаться.

Когда небо на востоке начало сереть, дикари предприняли попытку штурма, но Бер услышал их шаги, показав знаками приготовиться. Первого дикаря я встретил ударом копья в грудь, катана Бера сверкнула несколько раз, и двое дикарей свалились, не успев зайти в комнату. Но их было много, и не будь винтовки, скорее всего, нас бы задавили. в помещении выстрелы прозвучали оглушительно громко: три выстрела Пабло и три трупа свалились у входа, образовав подобие баррикады. Немного высунувшись, я изловчился нанести удар еще одному дикарю в грудь. Вряд ли убил, но ранение нанес, уменьшив число здоровых врагов на одного.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Больше попыток штурмовать не последовало: Картер еще дважды приходил в себя, но его отправляли в принудительный сон, прежде чем он успевал открыть рот.

— Что дальше? — спросил упавший духом Пабло, убедившись, что его уговоры на дикарей не действуют. Он несколько раз вступал с ними в переговоры, надеясь убедить их отступить.

— Будем ждать, ситуация может измениться в любой момент, — я не стал вдаваться в подробности. Сейчас главное держаться, словно это последний бой в нашей жизни. Нас трое здоровых мужчин, у нас есть заложник, чьей жизнью дикари не хотят рисковать. Нам нужно продержаться сутки, думаю, за это время помощь подоспеет. А если и не подоспеет, то попробуем вырваться с боем: у нас есть Бер и винтовка, дикари не ровня моему сыну. Стоит ему вырваться на оперативный простор, и он один справится с десятком этих недотеп.

— Его следует убить и выбросить труп. Увидев, что «сванга» мертв, «бешенные» растеряются, я попробую их подчинить, ведь я тоже «сванга», — после долгого молчания подал голос Пабло.

— Возможно, что так и будет. А если нет? Если, поняв, что теперь Картеру уже не навредить, они решат отомстить и ринутся в бой? Сможем мы устоять? Нет, убивать его рано, тем более так. Его следует осудить и повесить за содеянное.

— Да, есть риск, что они атакуют, — согласился Пабло, выглядывая в коридор, откуда не было слышно разговора дикарей.

— Там всего один человек, остальных не видно, — констатировал он после осмотра коридора.

— Они пытаются нас выманить, значит мы правильно делаем, что пока не идем на прорыв, — я выглянул, чтобы убедиться своим словам. Худощавый и невысокий дикарь с копьем наизготовку стоял в коридоре у самой выходной двери. Не было видно вечно сновавших по коридору женщин и детей. Руки дикаря дрожали, отчего кончик копья выплясывал замысловатую фигуру. Дикарь был напуган, страх отчетливо читался на его лице.

— Пабло, ваш «бешеный» наложил в штаны, и таких ты называешь отчаянными воинами?

Американец снова выглянул в коридор и удивленно ответил:

— Он не из «бешеных», это подросток, что помогает женщинам готовить еду.

— Ловушка, как я и думал. Увидев его, мы должны были пойти на прорыв и попасться под удар спрятанному отряду. Неужели они такие наивные и полагают, что мы попадемся?

— Раньше за них Джон думал, а они только исполняли, — Пабло устало сел на каменный пол, — устал, ноги не держат.

— Отдохни, и ты, Бер, отдохни. Думаю, через час, они поймут, что ловушка не сработала, и пойдут на штурм.

Солнце уже стояло высоко, лучи хорошо освещали комнату и мертвенно-бледное лицо Картера. Как бы он не умер досрочно, останься мы без заложника, дикарей не сдержать. Пощупал пульс на сонной артерии: сердце билось ровно. Такие твари так легко не умирают, — мелькнула мысль, вспоминая мертвого Лара, увиденного на берегу. Боль от утраты командующего армией была так велика, что, не удержавшись, сильно пнул Картера по ребрам.

Застонав, тот открыл глаза, ошалело глядя на меня. Затем, сфокусировав взгляд на Пабло, спросил:

— Пабло, нас захватило КГБ?

Я не успел ответить, потому что снаружи послышался шум. Вначале это были просто крики, но много и громких, словно целая толпа бесновалась снаружи. К крикам присоединился металлический звон, в котором угадывался лязг скрещённых мечей. Я осторожно вышел в коридор: парнишка с копьем задрожал и начал пятиться назад. Он дошел до шкуры выполнявшей роль двери, когда та отлетела в сторону, и в коридор хлынул свет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Отец! — Этот крик полоснул меня по сердцу: стоящую в слепящем потоке света фигуру трудно было разглядеть, но голос Мала я бы не спутал.