Главные преступления 21 века. Узнаем ли мы правду - Юрий Мухин

Следует откровенно заявить, что увидеть работающего ливийца в Ливии чрезвычайно сложно.

Днем почти все население столицы Триполи отдыхает на море. Гигантский пляж режет ливийское побережье из конца в конец и представляет собой цепь сплошных бунгало, аттракционов, «кебабных», заполненных населением в разгар любого рабочего дня.

В самом городе Триполи часто можно столкнуться с ситуацией, когда невозможно купить элементарные вещи из-за того, что магазины закрыты, а их сотрудники еще более ленятся даже продавать товар. На основе богатого опыта работы в других частях арабского региона стоит утверждать, что Ливия — одна из немногих арабских стран (если не единственная таковая страна), где уличные продавцы не пытаются постоянно торговаться с покупателем. Это показывает в первую голову отсутствие желания заниматься любой работой, включая даже торговлю, привычную арабским массам в силу национальной специфики.

Основная материально-производственная культура Ливии изготовлена руками иностранцев.

Иностранные рабочие и служащие поддерживают и всю созданную стараниями лидера Муаммара Аль-Каддафи прекрасную инфраструктуру. К примеру, внутренние рейсы нередко выполняют Угандийские и иные авиалинии.

Несомненно, что лидер ливийской революции Муам-мар Аль-Каддафи прославил свою страну и много сделал для ее жителей. Часть народных масс в силу допущенной политической ошибки не оценила такого «благородства» и стала больше верить интернет-мошенникам и религиозным мракобесам из изуверской секты сенуситов. Кстати, сеть Интернет повсеместно и кое-где бесплатно развил именно лидер Каддафи. Вне идейного воспитания каждого человека от рождения это привело к тому, что арабские массы многими часами использовали эту сеть не для саморазвития, а в основном для потребления видеопродукции сексуального характера.

Надеемся, что ход событий даст возможность такому выдающемуся лидеру, как Муаммар Аль-Каддафи, еще более решительно исправить политическое положение, устранить системные ошибки, чтобы продвигать далее генеральное шествие ливийской революции по верному пути самостоятельности.

Идеологическую работу по воспитанию и перевоспитанию населения нельзя вести от случая к случаю. Воспитание — процесс непрерывный, он заканчивается только с физической смертью воспитываемого. Этому учат уроки временного поражения социализма в отдельных странах Восточной Европы, этому учат уроки ливийской контрреволюции» (http://juche-songun.livejoumal.com/215090. html#cutid1).

Можно понять эти возмущения представителя страны-труженицы, страны-солдата тем, что он увидел в Ливии, — лень и праздность? Но разве корейцы тогда, когда они были в Ливии, или после предложили что-то Каддафи, кроме стандартного обвинения в подмене «партийно-политической работы по перевоспитанию граждан бессмысленным идейным начетничеством и сугубо материальными стимулами»?

Это же пустые слова.

Идеи чучхе — идеи обеспечения себя всем необходимым — хороши до тех пор, пока страна не обеспечит себя всем необходимым — не дойдет до ситуации Ливии, а дальше? А дальше — то, что было в СССР, и то, что предстоит и Ливии, если Каддафи не задавит заразу, которую сам же и расплодил.

42 упущенных года. Есть повод задуматься

Газета «Взгляд» — это издание не для патриотов или противников нынешнего режима, это издание для «солидных» людей. Как ни странно, она провела опрос общественного мнения с правильным вопросом: «За кого вы болеете в конфликте между Каддафи и западной коалицией?» На момент написания этих строк, проголосовало почти 35 тыс. «солидных» людей. Менее 6 % из них болеет за западную коалицию, а почти 80 % — за Каддафи. А Президент Медведев за два месяца до выборов поддержал западную коалицию. Отсюда следует, что либо он и его команда — полные дураки, либо результаты выборов в России никак не зависят от избирателей, даже «солидных». Но это присказка.

Я, разумеется, тоже проголосовал за Каддафи, хотя я за него не болею. Болеть — жалеть. А мне Каддафи не жалко. Он исполняет свой долг мужчины и революционера — чего его жалеть? Жалость его унижает. Если он сумеет этот свой долг исполнить до конца, то есть победит или погибнет в бою за свои идеалы, его надо будет не жалеть, а уважать и восхищаться им. Как мужчиной и революционером. К сожалению, на мой взгляд, в остальном полковником Каддафи восхищаться не приходится, в остальном приходится согласиться со скептическим взглядом А. Баранова на этого героического полковника.

У Каддафи много недоработок, но, чтобы не распыляться, укажу на три, на мой взгляд, наиболее существенные. Итак, Каддафи за 42 года не сумел или не захотел:

а) создать из населяющих Ливию племен ливийский народ;

б) создать государство Ливия;

в) консолидировать вокруг Ливии максимально возможное количество союзников.

Начнем с того, что на территории Ливии первые два института оказались фикцией. И это факты. И какой бы ни была судьба Каддафи, над этими фактами надо задуматься.

Сначала о народе. Этот институт, казалось бы, должен существовать сам по себе, ни от чего не завися. Но опыт показывает: если есть вождь, преданный народу, то есть и народ, нет вождя — народ превращается в быдло, которое из врожденной деликатности приходится называть населением. Был Сталин, и в СССР был народ, самоотверженный, не жалеющий ничего ради будущих поколений. Воссело на месте Сталина горбачевское быдло, и народ превратился в тупое и алчное население, заботящееся только о себе.

С Ливией этот закон не сработал: вождь как будто был, но единого народа все равно нет. Есть племена, которые сами по себе, а Ливия сама по себе. Глава Ливии Каддафи этого не мог не видеть. Почему он ничего не предпринял для создания единого народа из ливийского населения? Почему оставил Ливию территорией, на которой проживал не ливийский народ, а 140 родов и кланов?

Это же позор. У Ливии огромные запасы самого разнообразного оружия, к примеру, почти 1000 танков было в строю и еще 1200 на хранении, почти 2000 боевых машин пехоты и бронетранспортеров. Артиллерии калибра более 122-мм, как самоходной, так и буксируемой, — 1200 стволов, реактивных систем залпового огня — более 800 установок. И т. д. и т. п. Население Ливии способно поставить призывной контингент почти в 3 миллиона человек, ежегодно достигают призывного возраста почти 120 тысяч человек. А в результате оказалось, что некого призвать на защиту Ливии от нескольких тысяч слабо вооруженных бандитов.

В итоге за то, чтобы доходы от нефти распределялись всему ливийскому быдлу, — за интересы всего ливийского быдла — с наемниками НАТО воюют вооруженные силы только клана самого Каддафи и еще немного добровольцев. А ливийское быдло за этим, в лучшем случае, наблюдает, если откровенно не предает. Население есть, а народ Ливии где?

А его не было в природе: Каддафи не удосужился или не сумел его создать.

Конечно, Каддафи было тяжелее, чем, скажем, большевикам. Для тех поработали сначала Иван Грозный, затем и остальные цари, создав из русских племен государствообразующий народ. Да, у Каддафи не было удобного случая, чтобы по примеру Грозного снести головы всем суверенным шейхам. Но у него было 42 года и много денег! Два поколения ливийцев при Каддафи родились и выросли, он в остальные государства Африки вложил 90 миллиардов долларов. А что толку?

Уверен, что найдется немало читающих эти строки, которые немедленно зададут мне коварный вопрос: а как Каддафи должен был разгромить эти роды и кланы, чтобы создать единый ливийский народ? Не хочу давать советы потому, что у нас все умные и мои советы никому, тем более Каддафи, не нужны. Но я жил в стране с кланами — в Казахстане. И вот мои наблюдения: у всех этих родов и кланов есть болевые точки. Пара из них навскидку.

Во-первых, кланы на уровне единого государства действуют тайно и очень не любят гласности. Они же понимают, что все их действия на пользу своему роду — это вред всем остальным гражданам. Поэтому начинать борьбу за единый народ надо не с утаивания того, кто какой национальности, а, наоборот, с гласности в этом вопросе. Гласность не страшна гражданину страны, но страшна члену антигосударственного клана в этой стране.

К примеру, представим, что на телевидении России выступление любого человека сопровождается сообщением его национальности. Какой бы общегосударственник — русский или татарин — стал бы против этого выступать? Но ведь у нас есть граждане, которые встанут на дыбы и сделают все, чтобы их национальность телезрителям не сообщалась, не так ли? Вот и Каддафи надо было бы плюнуть на это недовольство и ввести эту гласность.

Во-вторых, кланы обязаны вести друг против друга постоянную войну за занятие мест у государственных кормушек. Обратите внимание на тонкость — они обязаны! Но это не значит, что они не понимают пагубность этой войны для них самих, не значит, что они хотят этой войны. Они с удовольствием от войны отказались бы, но не могут: принадлежность к роду требует эту войну вести. По опыту Казахстана скажу (хотя большинство казахов никогда в этом и не признаются), что казахи, особенно главы родов, всегда в душе бывали очень рады, если начальником становился русский. Тогда казахские роды прекращали борьбу друг с другом без ущерба для родовой чести. Главы родов объясняли роду: «А что мы можем сделать, если русский назначает на должности не по признаку принадлежности к роду, а по признаку профессиональных способностей?».