Жесть - Вячеслав Шалыгин

– Снова верно. А вода в этот разлом поступает из…

– Просачивается из водного тамбура.

– Все знаете, да? – Леший скривился и покачал головой. – И на фига вам проводник? Ладно, знатоки, бросайте ящики, лишнее снаряжение и шагайте за мной. И помните, мягко ступать, по-кошачьи. Кто провалится – сам виноват, достать не сможем.

Леший сделал несколько мягких шагов по автонам и обернулся. Бойцы стояли на месте. Сталкер удивленно взглянул на «семьсот шестнадцатого».

– Чего ждете?

– Невозможно выполнить приказ, господин проводник-инструктор.

– Какого черта? О чем ты?

– Мы не можем бросить груз. Особая директива, пункт пять.

– Слышь, «бройлер», – Леший склонил голову набок и скептически взглянул на бойца, – хватит уже военного из себя корчить. Я вас давно раскусил. Не знаю, на какого дядю вы работаете, но не на Верховного главнокомандующего – это точно. Так что наплюйте на ваш контракт, это ведь не присяга. Если останетесь там, где стоите, вам придется иметь дело со сталтехами. Они обязательно спустятся в колодец и придут сюда.

– Мы не можем бросить груз, – повторил «семьсот шестнадцатый».

– Вот бараны, – Леший поднял щиток и сплюнул. – Тогда идите с грузом!

– Сканер показывает, что автоны недостаточно прочны. Они не выдержат наш вес. Требуется усиление либо искусственная стабилизация металлорастительности.

– Но «джиннов» или хотя бы толковых мнемотехников среди вас, конечно же, нет, – Леший хмыкнул.

– Нет, – подтвердил боец.

– Не было печали, – Леший вздохнул. – Ладно, попробую что-нибудь придумать.

Сталкер закинул за спину «Шторм», развернулся к бойцам и попытался сосредоточиться. Вообще-то эксперименты такого рода он ставил всего раз семь или восемь, и раз от разу его способности, как мнемотехника, ничуть не прогрессировали, но на усиление жесткости автонов должно было хватить и хилых возможностей Лешего. Так он надеялся.

Примерно полминуты Леший пыжился впустую, и лишь когда замыкающий строй боец под номером «555» сообщил, что в колодец начинают спускаться сталтехи, проводника, наконец, осенило. Он толком не понял, что произошло, но на сканере «семьсот шестнадцатого» зажегся зеленый огонек.

– Жесткость достаточная, – сообщил боец. – Ширина тропы сорок сантиметров, длина семьдесят метров.

– Маловато, конечно, – Леший утер со лба пару капель трудового пота. – Но на большее меня не хватило. Почему-то.

«Почему-то…» Тут Леший лукавил. Он отлично понимал – почему. Во всем были виноваты импланты. Вернее, их странное и пугающее бездействие. Вполне возможно, что этот «сеанс» стал и вовсе последним в карьере Лешего как мнемотехника.

Как бы то ни было, Лешему и его группе повезло. Тропа из автонов выдержала вес бойцов, и группа успешно добралась до места, где жестяные растения свивались в нечто вроде огромной косы или троса метров десяти в диаметре, который свисал почти до самого дна разлома. Леший оценил обстановку и сделал вывод, что выгоднее спуститься по этому колючему и скрипучему «хвосту», чем продолжать путь по верхнему ярусу подземной «жестянки».

Куда мог завести новый путь? Если честно, Леший не знал. Но зато он отлично видел, что дальше под сводом подземелья пройти не удастся. Впереди автоны становились настолько жиденькими, что не помогло бы никакое усиление их жесткости. Да и получалось, что некому больше их усиливать.

Леший все-таки на несколько секунд завис, принимая решение, и это едва не стоило ему жизни. Там, где начиналась тропа, вдруг появились преследователи, которые с ходу открыли огонь из «Штормов» и армганов. Спасло Лешего и его бойцов лишь то, что авангард сталтехов смело шагнул на жестяной пол и тут же посыпался вниз. Удержались только те из полумертвых бойцов, что ступили на тропу.

Леший вскинул импульсник и снял двоих уцелевших сталтехов короткой очередью. Временный успех позволил его группе спуститься по гигантскому жестяному тросу на несколько метров и найти в хитросплетении автонов нечто вроде относительно удобной для спуска тропы. Причем как раз с нужной стороны «косы». Теперь бойцов и проводника прикрывала десятиметровая толща «жестянки».

«Бройлеры» уверенно и быстро поползли вниз, из чего Леший сделал вывод, что этот путь единственно верный.

Удивительно, но опытный ходок Леший попал в эту часть московских подземелий впервые. До сих пор об этом местечке он только слышал от приятелей. Правда, никто из приятелей не упоминал о том, что выход из этого провала лежит где-то на дне расщелины.

«Но «бройлеры», вон какие знатоки, и лезут уверенно. Наверное, в курсе, что и как тут устроено. К тому же выбор небогат. Или вниз, или… никуда».

Группе удалось спуститься примерно до половины длины «троса», когда преследователи, наконец, разобрались, что к чему, и открыли по «жестянке» ураганный огонь. Пули импульсников срезали железные ветки, лазерные импульсы прошивали жестяную листву, на головы бойцам сыпались тяжелые обломки и окалина. А когда сталтехи применили «подствольную артиллерию», вокруг засвистели еще и осколки гранат, но «трос» под этим ураганом пока держался. Разве что начал заметно раскачиваться.

Леший взглянул вниз и прикинул, сколько осталось до дна расщелины. Получалось, что прыгать рано. А между тем авангард сталтехов явно нащупал тропу и двинулся к «тросу». Это легко определялось по траектории пуль, прошивающих местами «жестянку» насквозь.

Леший чуть ускорился и тут же пожалел об этом. Спешка никогда не доводит до добра. Сделав очередной шаг по условной тропе, Леший потерял равновесие и сорвался вниз.

Спасло сталкера лишь то, что чуть ниже спускался «пятьсот пятьдесят пятый». Боец мгновенно сориентировался и успел схватить проводника за разгрузку. Лешего сильно встряхнуло, он даже клацнул зубами, а затем почувствовал, что взмывает вверх. Невысоко, метра на полтора, но легко, будто бы подпрыгнув на батуте. Поймавший Лешего «бройлер», почти не напрягаясь, закинул проводника на прежнее место.

– Здоров, бродяга, – проронил Леший, цепляясь обеими руками за автоны. – Спасибо.

– Я не здоров, – замерев на месте, вдруг тихо возразил боец. – Все нездоровы. Вы тоже.

– Я догадался, – ответил Леший. Он спустился на один уровень с «бройлером» и попытался заглянуть ему в глаза. – Что с нами происходит, ты в курсе?

– Нет, – боец отвел взгляд. – Не положено обсуждать. Не знаю.

– Так не положено или не знаешь?

– Не знаю.

– Врешь и не краснеешь, – Леший покачал головой. – Нехорошо.

– Мы все умрем, – совсем тихо, почти неслышно в грохоте взрывов, сказал боец. – Скоро.

– Веселая перспектива, – Леший поднял взгляд. – А вообще-то ты прав. Сталтехи уже точно над нами. Поднажми!

Сталкер опасался, что сталтехи тупо забросают группу гранатами, с новой позиции сделать это им было проще простого. Но преследователи почему-то решили пойти сложным путем. Они тоже начали спускаться по «тросу», явно намереваясь взять «бройлеров» теплыми. Хотя, возможно, их интересовал хабар, и они опасались его попортить. Второй вариант выглядел более убедительным. В любом случае, у Лешего и его группы вновь появился шанс на спасение.

Когда Леший спустился, наконец, на дно расщелины, «семьсот шестнадцатый» тут же отмашкой указал, куда следует идти. Оставшийся, получается, не у дел проводник лишь кивнул в ответ. В этой части подземелий он не ориентировался вообще.

– Будет ловушка, – предупредил «семьсот шестнадцатый», – держитесь точно за мной. След в след.

И снова Лешему оставалось только кивнуть. Буквально с каждой минутой он чувствовал себя все более зависимым от бойцов группы и каким-то потерянным.

Человеку, привыкшему к полной картине окружающей действительности (которую на пятьдесят процентов рисовали вживленные компьютеры), чрезвычайно сложно приспособиться к обычному восприятию мира, да еще сделать это вот так, на ходу. Зрение и слух вернулись к доисторическому минимуму, и в сравнении с самим собой прежним Леший стал практически слепым и глухим. Как прежде работало лишь обоняние, но это сейчас было совсем некстати. Мало того что после «форсирования сортира» от Лешего несло, как от золотаря, так он еще был вынужден нюхать местные благовония. А пахло в расщелине вовсе не ландышами. Пахло здесь сероводородом, креозотом, какой-то гнилью и еще бог знает чем, но тоже малоприятным.

Но худшее заключалось в том, что начали притормаживать абсолютно все вживленные импланты. Искусственная мускулатура бронекостюма пока компенсировала недостаточную подвижность ноги и помогала частично онемевшей руке, но она не могла компенсировать перебои в работе искусственных внутренних органов. В первую очередь проблемы с сердцем. Леший отлично слышал, как бьется «пламенный мотор», и ему не нравился рваный ритм его сокращений. Да и странная дрожь, то и дело охватывающая все тело, наводила сталкера на грустные мысли.