Интервью с Уильямом Берроузом - Даниэль Одье

Любая запись с внушением работает гораздо эффективней, если содержит противоречивые команды. Например: «Оставайся здесь оставайся там, стой иди, сделай сейчас отложи на потом, поверни направо поверни налево, выходи не выходи, не спеши прибавь скорости, разрешено воспрещено, быть правым ошибаться, присутствовать отсутствовать в будущем прошлом, спешить медлить и проч., и проч.»

Эти команды сыплются на человека отовсюду. Если, например, ваша запись с внушением содержит фразы типа: «Смотри на свет впереди. СТОЙ… останься здесь… будь там…» и проигрывается для людей, остановившихся на красном свете светофора, им придется подчиниться вашему внушению.

Последующая противоречивая команда на бессознательном уровне создает момент замешательства, в который действует ваше внушение. Записи, содержащие противоречивые команды, намного эффективней. Оскорбления с врезанными противоречивыми командами действуют особенно сильно.

Результат достигается постоянным проигрыванием заготовленной записи. Полезны любые трюки с магнитофонной пленкой: эхокамера — для вокзалов и терминалов в аэропортах, накладка, ускорение, замедление, колебания и проч., и проч. Хороший результат — дело настойчивости и экспериментирования. Для наиболее широкой зоны воздействия врежьте в запись звуки автомобиля, популярных мелодий, шум улицы. Некоторые внушения можно делать только на ходу. Если оператор проигрывает запись оскорблений, ему лучше двигаться быстро и бессистемно.

В.: Для вас наркотики — самая важная медицинская проблема современности; вы постоянно делает ударение на ее ужасах. «Все, что можно сделать посредством химии, можно сделать и без нее».

О.: Для расширения сознания нехимическими методами я уже описал несколько методик работы с магнитофоном. Добавить что-нибудь по этому вопросу? Я бы назвал статью мистера Брайона Гайсина о Машине снов, а также статью «Улица писцов», об использовании иероглифов, и статью об использовании проекций, озаглавленную «Как быть Хамфри Богартом» (последние две — моего авторства).

Машина мечты, созданная Брайоном Гайсином и Иеном Соммервилем, представляет собой цилиндр в мелких дырочках, который вращается вокруг источника света, создавая тем самым стробоскопическое «мерцание», попадающее на смеженные глазные веки испытуемого. «Мерцание» при определенной частоте радикально изменяет альфа- (или сканирующие) ритмы мозга, что подтверждается электроэнцефалограммами. Субъекты наблюдают ослепительный свет неземной яркости и цветов, из которого складываются множественные сложные узоры. Если мерцание совпадает с альфа-ритмами, испытуемый видит бесконечное число цветных узоров, занимающих поле зрения на все триста шестьдесят градусов, галлюцинации, рождающие созвездия образов. Из многомерной мозаики возникают геометрические конструкции невероятной сложности, обращаясь в живые огненные шары, мандалы, разбивающиеся на самостоятельные картинки, или запоминающиеся сцены, словно в ярких сновидениях.

Наши предки в хаотичном скоплении звезд видели созвездия в формах различных существ. Эксперименты показали, что человек способен увидеть образ там, где его объективно быть не может, например, в скоплении белых точек на экране. Форму задает разум. Альфа-ритмы при тринадцати колебаниях в секунду — наша скорость сканирования, которая варьируется в зависимости от индивидуальных особенностей, возраста и даже культуры. Наиболее сильны они, когда мозг бездействует; альфа-ритмы ищут упорядоченный слуховой образ со скоростью звука, а визуальный образ — со скоростью света. Ритмические звуки, фильмы и телепередачи задают ритм нашим, индивидуальным, словно отпечатки пальцев, мозговым колебаниям. Вполне возможно, электроэнцефалограммы целого поколения телезрителей окажутся одинаковы.

Общество, основанное на устной речи, движется медленно, со скоростью звука, и способно функционировать в темноте. В начале было слово, и слово обрело плоть во тьме, но с появлением письменной речи стал необходим свет, дабы видеть слово написанное, образ, ставший иной формой распространения, ограниченной скоростью света. Единственное, чего нельзя изъять из картины, — это свет, остальное может быть радикально преобразовано или убрано.

Изменение есть функция числа, и сегодня, в эпоху электроники, единственная наша постоянная — сто восемьдесят шесть тысяч миль в секунду, скорость света, которой поток электрических частиц не может достичь, не говоря уж о том, чтобы превзойти. Слово, в свою очередь, наиболее медленно, когда его произносят: тысяча сто четырнадцать футов в секунду; скорость звука достигает максимума, будучи видимой или спроецированной в виде образа на скорость света. Однако наши альфа- или сканирующие ритмы слабее всего в процессе смотрения, когда мозг целенаправленно думает, изучает рисунок, и медленней всего во время чтения, дешифровки последовательности наделенных значением символов.

«Мерцание» — это пороговый эксперимент индуцированного опыта, произведенного посредством изменения скорости света, дабы включить наши альфа-ритмы на максимум. «Мерцание» позволяет увидеть ослепительное множество образов, отношения и связи которых меняются непрерывно-в сравнении с этим «коллажи» и «сборки» так называемого современного искусства чрезвычайно слабы и неэффективны. Историю искусства больше не творят. История искусства, как перечисление индивидуальных образов, закончилась с направленным представлением света в качестве основного инструмента создания образов, бесконечно разнообразных, сложных и всепобеждающих. Комета есть Свет.

ЭЛЕКТРОННАЯ РЕВОЛЮЦИЯ 1970-1971 гг.

В статье «Невидимое поколение», впервые опубликованной в «Интернэшнл тайме» и «Лос-Анджелес Фри Пресс» в 1966-м, я рассматривал потенциал тысяч людей, которые вооружены портативными или стационарными магнитофонами, что передают информацию подобно сигнальным барабанам: итак, со всех балконов звучит спародированная президентская речь, которая влетает и вылетает из раскрытых окон, проходит сквозь стены, мечется над двориками. Она повторяется в лае собак, в бормотании бомжей, звуках музыки и уличного шума, несется по продуваемым ветром улицам, над парками и футбольными стадионами. Иллюзия — это оружие революции. Специфика использования заготовленной магнитофонной записи, смонтированной по методу «нарезки» и воспроизведенной на улицах:

Распространение слухов:

Если десять операторов в час пик воспроизведут тщательно подготовленную магнитофоную запись, то ее содержание распространится очень быстро. Люди не поймут, откуда им стала известна информация, но они ее услышат — это факт.

Дискредитация оппонентов:

Запишите речь Уоллеса, вклейте в запись запинки кашель шмыганье икание фырканье крики боли страха рыдания апоплексическое захлебывание плач шумное глотание слюней чавканье идиотские звуки совокупления и животных и воспроизведите это на улицах в подземках на парковках или политических митингах.

Наступательное оружие для эскалации гражданских конфликтов:

Никакой мистики. Звуки, характерные для бунта, могут спровоцировать действительный бунт в напряженной обстановке. Воспроизведите полицейские свистки — и полиция явится, воспроизведите звуки стрельбы — и они достанут оружие.

— БОЖЕ МОЙ! НАС УБИВАЮТ!

Гвардеец позже рассказывал: «Раздался выстрел, и мой товарищ с окровавленным лицом осел наземь (оказалось, что в него попали из рогатки). Ну я и решил: началось!» КРОВАВАЯ СРЕДА. ИЗУМЛЕННАЯ АМЕРИКА НАСЧИТАЛА ДВАДЦАТЬ ТРИ УБИТЫХ, ТРИДЦАТЬ ДВА РАНЕНЫХ, ИЗ НИХ ШЕСТЬ — КРИТИЧЕСКИ.

Все как обычно: протестующие мирно вышли на демонстрацию, полиция и национальная гвардия сдерживают их. В толпу затесались десять операторов, у которых под одеждой магнитофоны, управляемые кнопками на лацканах пальто. У них запись бунтов в Чикаго, Париже, Мехико, Кенте, Огайо. Если звук воспроизводимых записей соответствует по уровню громкости уличным звукам, источник не обнаружат. Полиция схватывается с демонстрантами. Операторы сходятся в одной точке. Воспроизведите запись бунта в Чикаго, переходите к следующей стычке, запишите звуки, воспроизведите, продолжайте двигаться. Обстановка накаляется. Вот один коп осел наземь со стонами. Хор визжащих свиней и пародийных стонов.

Можно ли использовать магнитофонную запись спокойнейших полицейских и демонстрантов, дабы погасить уличную стычку? Вполне! Однако начать стычку много легче, чем ее погасить. Примите к сведению: магнитофонная «нарезка» — это оружие. Операторы выполняют ее на ходу: записывают звуки в Чикаго, Париже, Мехико, Кенте и Огайо беспорядочно, вперемешку с окружающими звуками — вот она, «нарезка».

Магнитофонная «нарезка» в качестве дальнобойного оружия, смешивающего и сводящего на нет ассоциативные линии, составленные СМИ: