Не вспомню - Джессика Броуди

– И что же происходит?

Юноша делает несколько шагов вперед, но потом замирает на месте. Очень резко. Очевидно, он что-то заметил. Через секунду я понимаю, что именно.

Меня.

Я робко выглядываю из-за колонны, и наши глаза встречаются.

– Ты смотришь на меня, – отвечаю я.

Дзен негромко смеется.

– Едва ли этого можно было избежать.

Он определенно сидит теперь ближе ко мне. Я чувствую на себе его взгляд. Ощущаю его дыхание. Теплое и сладковатое.

У меня ускоряется сердцебиение.

Интересно, это так волнуется та девушка из воспоминаний, стоящая на террасе и окаменевшая от испуга при виде незнакомца, тайком проникшего в ее жизнь, или я сама сейчас. Ведь я сижу рядом с тем же незнакомцем, охваченная чувствами, в которых никак не могу разобраться.

Внезапно все становится запутанным.

Я не в состоянии отличить воспоминаний от реальности. Не в силах определить, чем вызваны мои эмоции.

Зато мне открылась возможность взглянуть на все ее глазами. Читать ее мысли. Переживать вместе с ней ее страх. Потому что когда-то он был моим. И он все еще где-то внутри меня. Потому что совсем недавно я так же ничего не соображала. Колебалась. Меня одолевали те же сомнения в нем.

Сомнения, которые теперь вдруг представляются совершенно абсурдными.

Которых вдруг…

У меня больше нет.

Я открываю глаза, и он здесь. Рядом. Ближе, чем когда-либо раньше.

Появляется ощущение легкого покалывания и напряжения в губах. Я крепко их сжимаю, но это не помогает. Они стремятся куда-то. Они тянут меня к нему. К его губам.

Словно есть некий путь, проложенный много лет назад. Прямой маршрут. И единственно верный.

Я не понимаю, что со мной творится. Как и то, почему мое тело начинает действовать словно само по себе без моего разрешения. Но инстинкт подсказывает, что нет нужды понимать это. Нет необходимости даже пытаться. Потому что, скорее всего, это все равно останется необъяснимым.

Меня тянет к нему все сильнее. Наши рты уже почти соприкасаются. Его ладонь ложиться на мою щеку. А затем…

– Думаю, нам следует сначала завершить начатое, – шепчет Дзен.

Мою кожу словно обдает прохладным ветерком, его пальцы соскальзывают с моего лица, и внезапно он снова видится мне бесконечно далеким.

Мне нужно несколько раз сморгнуть, чтобы окружающий мир приобрел реальные очертания. Я постепенно начинаю ощущать те части своего тела, контроль над которыми ненадолго полностью утратила.

Приходится лишь кивнуть в знак согласия, но промолчать из опасения, что голос самым жалким образом может меня выдать.

Я выпрямляюсь на стульчике и пытаюсь вновь сосредоточиться на том дне из прошлого. Продолжить восстанавливать цепочку событий с того места, на котором остановилась. Однако вспоминать, по сути, больше нечего.

Я смотрю, как юноша медленно подходит к террасе, причем моя неуверенность растет с каждым его шагом. Я снова смотрю на кнопку сигнализации. Во мне борются желание соблюдать дисциплину и любопытство.

Побеждает второе.

– Кто вы такая? – спрашивает он.

Я сглатываю подкативший к горлу ком и не сразу, но отвечаю:

– Меня зовут Сейрафина.

А потом опять наступает пустота.

Воспоминания обрываются.

Глава 27

Вдали от всех

Я предельно утомлена и умственно, и физически. Меня клонит в сон, но я не хочу останавливаться. Я вошла во вкус собственных воспоминаний и, как наркоман, хочу получить еще дозу. Их аромат одурманивает. Мысль о том, что я наконец получу ответы на все вопросы, придает мне сил. И их у меня еще вполне достаточно, чтобы отогнать сонливость.

– Но ведь когда мы впервые встретились, ты сказал, что в момент нашего знакомства я жила в какой-то лаборатории, – замечаю я.

– Так и обстояло в действительности, – говорит он. – Твой дом был частью огромного исследовательского комплекса, расположенного вдали от цивилизации. На краю света. Поначалу я думал, что «Диотех» нашла столь уединенный уголок, потому что только там у них нашлось достаточно пространства, чтобы построить здания для научных разработок и дома для сотрудников. Но позже до меня дошла истинная причина. Они не хотят, чтобы кто-либо посторонний мог узнать, чем они занимаются на самом деле.

Дзен делает легкое движение рукой в мою сторону, смысл которого остается для меня загадкой.

Вероятно, заметив мое недоумение, он спешит добавить:

– Извини. Я должен был сразу признаться, что с корпорацией «Диотех» меня связывают сложные отношения. Ведь, как известно, от любви до ненависти всего лишь шаг.

– Не пойму, что ты имеешь в виду.

Дзен издает тяжелый вздох.

– Я ненавижу их за то, что они с тобой сделали. Но в то же время, если бы не они, то тебя бы… Тебя бы вообще на свете не было. И за это, – его лицо вновь озаряется обаятельной улыбкой, – я, наверное, должен испытывать к ним глубочайшую благодарность.

От его слов у меня начинают гореть щеки. Неужели это то, что происходит с Коуди, когда у него краснеет лицо? На всякий случай я быстро отворачиваюсь.

Дзен тем временем ожесточенно трет себе лоб.

– Все настолько запуталось и усложнилось… Понимаешь, я ведь практически вырос на территории, принадлежащей «Диотеху». Для меня он тоже стал чем-то вроде родного дома. Моя мама считалась у них одним из ведущих ученых. И мы переехали туда, когда мне едва исполнилось восемь. В том комплексе у них есть все, – продолжает он. – Там сосредоточены исследовательские центры, лаборатории, администрация. Сотрудники и члены их семей живут рядом. Корпорация целиком находится в одном месте. Это позволяет им держать все под полным контролем – и всех, если уж на то пошло. Непрерывное наблюдение.

Теперь голос Дзена полон озлобленности и ледяного холода. С ним происходит заметная метаморфоза. Он становится непохожим на себя. Это больше не тот беззаботный юнец, который однажды перелез через высокую стену. Причем я подозреваю, что он уже давно не тот легкомысленный мальчик.

– Люди редко уезжают оттуда, – объясняет он. – К чему, если все, что необходимо, у тебя под рукой? Школы, магазины, рестораны, всевозможные развлечения. – Его лицо искажает совсем другая улыбка. – В какой-то степени это похоже на культ.

– Культ?

– Ну да. На религиозную общину, где всем так основательно промывают мозги, что они начинают верить в полнейшую ложь. Людей откровенно надувают, лишь бы удержать от желания сбежать. – Дзен горько усмехается. – Но, как видишь, им не удалось скрыть правду достаточно надежно. Потому что мы с тобой до нее докопались. И сумели совершить побег.

Однако, спохватившись, он добавляет уже совсем тихо:

– По крайней мере, мы попытались.

– И поэтому они отправили людей, чтобы разыскать меня, – говорю я, стараясь соединить новую информацию с тем, что мне уже было известно. – Это те мужчины в амбаре. Они гнались за мной, чтобы вернуть обратно, так?

Дзен с серьезным видом кивает:

– Да, они работают на «Диотех». Состоят в элитной службе безопасности, которую содержит Аликстер.

– Аликстер? – повторяю я. В этом имени мне чудится что-то до боли знакомое. По крайней мере, по телу у меня бегут мурашки.

Дзен с интересом наблюдает за моей реакцией.

– Да. Янс Аликстер – президент «Диотеха» и самый отвратительный человек из всех, кто топчет эту планету. Он и создал корпорацию – совместно с Рио. Они стали партнерами-основателями. Аликстер отвечает за финансы и деловые операции, а Рио возглавляет весь научный сектор.

Рио.

Рыжеволосый мужчина.

Упоминание о нем тоже высекает какую-то искру в моем подсознании.

Я бросаю беглый взгляд на серебристый кубик, лежащий на столе. Он все еще включен, и я по-прежнему подключена к нему. Интересно, хранится ли там нечто, что помогло бы вспомнить о нем больше? О человеке, который заплатил за мою еду в кафе, а потом снял с меня наручники в амбаре? О том, кого Дзен готов был убить всего несколько часов назад.

Но никаких воспоминаний ко мне не приходит.

– Ты хорошо себя чувствуешь? – спрашивает Дзен, всматриваясь в мое лицо. – Может, стоит сделать перерыв?

– Нет, – поспешно отвечаю я. – Осталось еще так много, что мне хотелось бы выяснить.

– Хорошо, – улыбается Дзен. – Что, например?

– Например… – Я делаю паузу, чтобы в уме расставить свои вопросы по степени значимости. – Что произошло в тот день, когда мы впервые встретились? После того как ты заметил меня за колонной. Я все-таки подняла тогда тревогу?

– Слава богу, нет. – Его улыбка становится все шире. – Мы сидели на лужайке и разговаривали. Поначалу ты опасалась. Расположилась от меня футах в десяти. – Воспоминание вызывает у него добрую усмешку. – Ты мне откровенно не доверяла. Но постепенно, мало-помалу стала более открытой. И едва заметно подползала все ближе. Это выглядело очаровательно.