Разбойничья злая луна - Евгений Юрьевич Лукин

послание о том, что главари (имена прилагаются) собрали совет в «Чёрном кипарисе», а стало быть, жди событий…

В кофейне, однако, соблюдая приличия, к делу приступать не спешили. В чинном молчании неспешно выпили по чашке, потом потолковали о ветрах, о ценах на провиант, о девочках из Харвы, выставленных сегодня на Жёлтом рынке, и лишь после этого разговор как бы сам собою зашёл о том, ради чего все и собрались.

— Времена трудные, чего там… — степенно говорил сухощавый сутуловатый главарь, слегка похожий на покойного Рийбру. — Так вроде бы оно и ничего, а посмотришь: трудные… Непростые… Улькар вот, говорят, указ написал, что грабежа больше нет. Спасибо ему… Кораблей у державы поубавилось: опять же нам вольготней… Зато торговлишкой теперь мало кто промышляет. Здесь ещё ладно, а вот к северу — пусто…

— Мелких купцов, считай, не стало, — гулко кашлянув, басом промолвил другой, плотный, непомерно широкий, с массивной серебряной заколкой на плече в виде атакующего скорпиона. — Малые тени обнищали вконец, что с них возьмёшь!.. А купец побогаче в одиночку не ходит, в караваны сбивается, охрану нанимает… С одним‑то корабликом разве караван разобьёшь!..

Ар‑Шарлахи молчал угрюмо, лишь изредка приподнимая нижний край повязки и прихлёбывая вино. Наверное, разумнее было бы взять кофе, но этого напитка он терпеть не мог с детства.

— Купцы‑то, видать, умнее нас, — с усмешкой обронил Лако. — Прав Орийза. По мелочи сейчас работать — с голоду помрёшь…

— Да ещё эти кивающие молоты… — проворчал кто‑то, должно быть, сознательно уводя разговор в сторону. — Раньше про них и не слышал никто. А теперь только и разговоров: молоты, молоты… От Турклы до Ар‑Нау полдня пути было, а теперь вон какой крюк давать приходится… из‑за молотов этих… и нам, и купцам…

— А своими глазами их кто‑нибудь видел? — как бы невзначай спросил Ар‑Шарлахи.

Все на секунду замерли, потом взглянули пристально на Ар‑Шарлахи и отрицательно качнули головами.

— Так, может, никаких молотов и нет вовсе?

Тут уже не взглянули, а просто уставились, и Ар‑Шарлахи понял с испугом, что язык у него от вина помаленьку развязывается. Не к добру, ох не к добру…

— Зря болтать не будут… — уклончиво проворчал сухощавый Орийза. — А насчёт купцов… В одиночку их сейчас — нет, не возьмёшь. Только караван на караван…

— А уж войска из Зибры — совсем некстати, — посетовал главарь с серебряным скорпионом на плече и многозначительно покосился на Ар‑Шарлахи. — Как стемнеет, всем разом уходить придётся…

— Вот вам и караван, — заметил Лако.

Все замолчали, глядя на Ар‑Шарлахи. Тому давно уже было не по себе. Он прекрасно понимал, куда клонят разбойнички.

— Ну так как? — прямо спросил Орийза.

— Что «как»? — у Ар‑Шарлахи сел голос.

— Как насчёт того, чтобы караван повести?

Ар‑Шарлахи провёл по лбу кончиками пальцев, смахивая капельки пота. Потянулся к серебряному кувшинчику, но сидящий рядом главарь предупредительно наполнил его чашку сам. Машинально поблагодарив соседа кивком, Ар‑Шарлахи отвёл нижний край повязки и с остановившимися глазами принялся прихлёбывать вино. Остальные, с уважением на него глядя, ждали, когда он допьёт. Кажется, им даже понравилась его неторопливость и обстоятельность.

Вино кончилось. Ар‑Шарлахи поставил чашку на расстеленную посреди ковра скатерть и оглядел сборище. В устремлённых на него глазах он прочёл такую решимость, что слово «нет» застряло у него в горле.

— Ну… — сказал он, пытаясь потянуть время. — Я‑то, допустим, согласен… А вдруг то, что я задумал, вам не подойдёт? А? Как тогда?

— Тогда разбежимся, — глядя на него в упор, проговорил негромко сутулый Орийза. — Ты, главное, скажи, что задумал. А мы посмотрим…

«Ну, я тебе сейчас скажу!.. — озлившись, подумал Ар‑Шарлахи. — Ты у меня сейчас посмотришь!..»

— Налёт на Зибру, — медленно проговорил он, и настала тишина. Чья‑то растопыренная пятерня застыла на полдороге к серебряному кувшинчику. Оторопелое молчание длилось секунд пять. Наконец разбойнички пошевелились, переглянулись в недоумении…

— Это что? Шутка?

— Нет, — сказал Ар‑Шарлахи как можно более безразлично. Сердце ликующе взмывало и падало. Всё-таки он их испугал! Нужно быть идиотом, чтобы на такое согласиться…

Орийза осторожно прочистил горло.

— Да, это нам, пожалуй, не подходит… — проговорил он и вопросительно посмотрел на остальных. Остальные угрюмо молчали.

* * *

— Идиоты!.. — Лако скрипнул зубами. — Прости, Шарлах, но я не думал, что они такие придурки!.. Ничего не поняли! Ничего!..

Дрогнувшей рукой он расплеснул вино по двум чашкам и разбавил водой. Перед походом напиваться не стоило. Свет, проникавший из трёх иллюминаторов в каюту караванного, понемногу иссякал. Вечерело.

— Но ведь это же сумасшествие, — испуганно сказала Алият.

Лако диковато на неё оглянулся, потом вдруг что‑то, видно, вспомнил и смущённо покряхтел.

— Хотя по правде… Знаешь… — нахмурясь и понизив голос, обратился он к Ар‑Шарлахи. — Когда ты сказал про Зибру, я тоже было решил, что у тебя с головой не всё в порядке…

Ар‑Шарлахи сидел неподвижно. Лицо — каменное, глаза — надменные. Он был очень доволен собой.

— А я и сейчас так думаю, — тихонько добавила Алият. Лако сверкнул на неё глазами через плечо.

— Да пойми же ты, женщина! — яростно вскричал он. — Завтра весь флот Зибры уходит ловить Шарлаха, а сама Зибра остаётся голой!..

— А гарнизон?

— Да какой это гарнизон! Навалиться десятью кораблями — они все в щели забьются! Гарнизон… — Лако отвёл повязку, отхлебнул и поморщился. То ли вино было слишком разбавлено, то ли снова одолела досада. — Два корабля у нас, два у Орийзы… С остальными как раз девять корабликов и набегает. Обидно… Взяли бы не меньше миллиона золотом — и в Кимир!..

— Миллион? — не поверила Алият.

— А что ж ты думаешь? Всё жалованье войскам Пальмовой Дороги идёт через Зибру! Идиоты, ах идиоты… — Лако вздохнул и тоскливо взглянул на синее вечернее небо в иллюминаторе. — Ладно. Темнеет уже… За завтрашнюю стоянку заплачено?

— Да.

— Вот и отлично. Значит, снимемся неожиданно…

Он закутался поплотнее в белоснежную ткань и ушёл к себе на «Белый скорпион». Оставшись наедине, Ар‑Шарлахи и Алият долго молчали.

— Одного не пойму, — с недоумением проговорил наконец Ар‑Шарлахи. — Я ведь в кофейне старался выглядеть как можно лучше… А зачем? Мне же ведь не просто надо было от них отделаться, мне же ещё хотелось щелчка им в лоб отпустить! Странно… Ну ляпнул бы какую-нибудь глупость — и что бы изменилось?..

— Ты и так её ляпнул.

— Нет, не скажи! — решительно запротестовал Ар‑Шарлахи. — Ты тоже не понимаешь… Налёт на Зибру — это благородное безумие! До такого бреда, знаешь, ещё не каждый додумается… Да, согласен! Сочтут сумасшедшим! Но не дураком же…

Алият встала.

— Пора, — сказала она. — Скоро совсем темно станет. Пойду людей по местам разведу… Какой хоть дорогой уходим —