Жернова истории. Ветер перемен - Андрей Колганов

12. Для разрешения разногласий, возникающих между ГУВП ВСНХ СССР, Наркомвоенмором и Наркомфином при установлении цен по военным заказам, кондиций, а также при даче и исполнении заказов, выдаче нарядов на поставки, при председателе ВСНХ СССР учредить „Военно-промышленный комитет“ в составе: председательствующего — председателя ВСНХ СССР и членов-представителей: двух от ГУВП ВСНХ, двух от Наркомвоенмора и по одному от Наркомфина, НК РКИ и ВЦСПС.

13. Поскольку налицо значительное техническое отставание военной промышленности СССР от уровня ведущих империалистических держав, что сказывается и на уровне оснащения РККА, необходимо усиление изыскательских и опытных работ в области улучшения существующих и выработки новых образцов оружия и огнеприпасов. Для этого следует предложить военному ведомству:

1) взять на учет имеющиеся научные и технические силы, как военные, так и гражданские, могущие быть использованными для военных целей, и разработать план систематического использования первых и привлечения к участию вторых;

2) реорганизовать научно-технические органы артиллерии, обратив особенное внимание на подбор и квалификацию личного состава;

3) ввести систему премирования за успешно произведенные работы по улучшению вооружения и улучшить материальное положение научно-технических работников;

4) упорядочить дело использования военных изобретений;

5) увязать использование международного военно-технического сотрудничества с общим планом работ по совершенствованию вооружений и военной техники. В частности, в области авиации признать безусловно желательным привлечение первоклассных иностранных моторостроительных фирм как к техническому содействию нашему моторостроению, так и непосредственной работе в СССР.

6) решить вопрос об использовании возможностей РУ РККА и ИНО ОГПУ в деле содействия ГУВП в получении научно-технической информации, недоступной иными способами.

14. Обязать Президиум ВСНХ переработать существующий устав ГУВП в соответствии с настоящим проектом и представить на утверждение СТО.

2 февраля 1925 года

Уполномоченный РВС СССР,

член правления ГУВП ВСНХ СССР Р.И.Берзин

Заместитель начальника ГЭУ ВСНХ СССР В.В.Осецкий».

Расправившись, наконец, с сотворением этой бумаги, сдаем ее на перепечатку в машбюро, и, забрав готовые экземпляры, регистрируем в секретной части. Один из экземпляров будет передан в приемную Ф.Э.Дзержинского. Три пронумерованных и зарегистрированных экземпляра пойдут в экспедицию для отправки Фрунзе, Котовскому и Цюрупе. Богданову и Манцеву курьеры канцелярии ВСНХ сами разнесут. Уф, дело сделано! Теперь можно и пообедать, а то уже третий час — как только расправились с работой, сразу ощутили зверский аппетит. И мы вместе с Берзиным направляемся в столовую ВСНХ. Нас даже не смутил почти исчерпанный ассортимент блюд — слопали за милую душу то, что осталось, продолжая обсуждать Военпромовские дела.

Вернувшись на свое рабочее место, слышу трель телефонного звонка, успеваю добежать и снять трубку с рычагов.

— Осецкий у аппарата.

— Ну, наконец-то! Я тебе уже третий раз звоню, а тебя на месте все нет и нет.

Лида! По какому же поводу она решила отзвониться? До сих не в ее привычках было трезвонить мне на работу.

— Здравствуй, комсомолка! Что стряслось?

Загадка разъясняется тут же:

— В субботу в Бауманском райкоме РКСМ совершенно случайно наткнулась на Шацкина. Ты ведь с ним встретиться хотел? — полуутвердительно спрашивает Лида.

— Точно, хотел.

— Так я сразу и договорилась. Он сегодня вечером к нам домой заскочит. Чем вы друг друга по телефонам будете ловить, лучше свидеться, не откладывая.

— Умница! Буду после работы, как штык!

Пользуясь отсутствием кого бы то ни было вокруг, чмокаю в телефонную трубку:

— Целую, радость моя! До встречи.

Пока до конца рабочего дня остается время, созваниваюсь с секретариатом Главконцесскома и договариваюсь о встрече с Троцким.

Троцкий встретил меня в своей обычной отчужденно-настороженной манере. Тем не менее, обсуждению деловых вопросов это никак не мешало. Поинтересовавшись, как обстоят дела с концессией, заключенной Нефтесиндикатом при посредничестве Главконцесскома с компанией Стандарт Ойл, замечаю:

— Вот вам неплохой образец того типа сотрудничества, о котором я толковал раньше. Установка Стандрат Ойл в Батуми дает керосин весьма высокого качества, что позволяет нам расширить рынок сбыта. Надо не останавливаться на этом, а попытаться построить с иностранной технической помощью подобные же установки для переработки нефти в высококачественный бензин и дизельное топливо. Это не только выгодный выход на внешние рынки, но и снабжение моторным топливом нашего народного хозяйства и армии. В перспективе же наши потребности будут быстро расти.

Троцкий тут же откликнулся:

— Если бы знали, сколько крови мне стоила эта концессия! Что наши, что американцы, — все хороши. Американцы все норовят извернуться, чтобы найти выгоду на лишнюю копейку, а наши волокитят страшно, так что концов не найдешь. И добро бы сами выгоду искали — так нет, по привычке волокитят, — бросает Лев Давидович явно в сердцах. — Да и вряд ли нам еще что-то подобное удастся подыскать. Не очень-то рвутся господа империалисты помогать нам с современной техникой, даже и за большие деньги.

— Думаю, года через три-четыре они будут готовы нам помочь и не за столь уж большие деньги, — стараюсь успокоить Троцкого. — Ну а пока попробуйте через специалистов НТО выяснить возможности создания современных нефтеперегонных устройств нашими силами. Кстати, как продвигается экспертиза моих предположений по перспективным научно-техническим работам?

— Кое-что уже сделано, — кивает мне начальник Научно-технического отдела ВСНХ. — Но я жду отзывов от разных специалистов, чтобы не оказаться в плену одной точки зрения.

— Это верно, — тут же соглашаюсь с ним. — Главное, выяснить, как они оценивают значимость этих работ для достижения производственно-технической независимости СССР? И уже потом надо будет поставить перед ними задачу оценить, какие шаги надо предпринять для организационного, кадрового и материального обеспечения работ, признанных необходимыми.

Следующий вопрос, который меня волновал — об опережающей подготовке кадров. Оказалось, что Троцкий в общем согласен с моими идеями (хотя и попенял мне за излишнюю, с его точки зрения торопливость, со снятием классовых ограничений в образовании), и даже уверил меня в том, что поддержит соответствующие решения в ЦК и Политбюро. Что же касается вопросов стандартизации, то и здесь глава НТО оказался на моей стороне. Более того, в НТО с его подачи уже прорабатывался вопрос о научном обеспечении разработки государственных стандартов и о процедуре их научной экспертизы.

Расстаюсь с Львом Давидовичем вполне удовлетворенный разговором. Но в то же время меня гложет неясное подозрение, непонятно на чем основанное, но очень стойкое, что Троцкий к чему-то готовится, или что-то затевает. Не вылезет ли он в самый неподходящий момент с какой-нибудь экзотической платформой, чтобы вновь очутиться в центре политической сцены? Такие шутки могут перекосить набок весь нынешний политический баланс, который меня пока в целом устраивает. Только ведь в голову ему не влезешь, чтобы узнать, — а что он задумал?

Крайне насыщенный рабочий день покатился к концу. Можно было сбросить с себя напряжение трудовых будней… и заняться обдумыванием предстоящей беседы с Лазарем Шацкиным. Вот так, погруженный в свои мысли, я и дотопал по морозцу до Охотного ряда, где, спохватившись, прикупил кое-что к ужину и к завтраку для следующего дня. Потом осталось пройти вверх по Тверской до Страстной площади — и тут уже рукой подать.

Торопливо проскочив полутемный холл с высоченными зеркалами, взлетаю вверх по лестнице, не дожидаясь здешнего медлительного лифта, и, еще не отдышавшись, кручу ручку механического звонка в середине двери. Лида встречает меня на пороге, а рядом с ней — Лазарь.

Он очевидно рад нашей встрече, лезет обниматься, хлопает меня по плечам.

— Наконец-то соизволил объявиться! — бросает он, широко улыбаясь.

— Да погоди ты со своими объятиями! Дай хотя бы раздеться! — с трудом отбиваюсь от него, стаскиваю с себя шапку, пальто, шарф, и пристраиваю все это на вешалку.

— Здравствуй, Лида! — легонько беру ее под локоть, чтобы пройти в комнаты, а она, нисколько не стесняясь Шацкина, обнимает меня за шею и утыкается носом в плечо. Впрочем, все это длится какое-то мгновение, и вот мы уже рука об руку покидаем прихожую.

— Давай, Лазарь, вводи меня в курс дела, как у нашего комсомола идут дела с подрядными бригадами? — начинаю, не тратя время на предисловия.