Игла - Вольдемар Грилелави

— Какая кошмарная ночь выдалась сегодня! — воскликнул он горячо и эмоционально, но без мата, усиленно разминая двумя руками сильно измятую физиономию, приводя свое лицо в бодрое человеческое состояние и приличный презентабельный вид. — Один орет среди ночи, не способный разобраться со своим одеялом без посторонней помощи, второй сонники разгадывает полтретьего. А теперь еще и этот привалил спозаранку и на работу требует бежать. У вас, что сегодня за состояние души мерзопакостное, человечно нелюбимое. Когда-нибудь, просто любопытно, этот ночной терроризм закончится или нет?

— Гриша, твердо скажу, что закончится, но не сегодня. Авария на тринадцатом участке, лететь срочно надо. Ключи оборвало. Не успеем, потом на полгода буровую консервировать придется, — требовал слезно заместитель начальника. — Я уже техника на вертолет отправил и диспетчера предупредил, что сегодня вы начнете полеты раньше запланированного. Поторопитесь ради бога.

— Ладно, уже проснулись и бежим. Завтрак, Саша, прихвати с собой. Перекусим хоть в полете, — нехотя согласился Гриша, спрыгивая с кровати в тапочки.

Началась обычная подготовка к полету. Саша достал чистые бланки заявок, подошел к заместителю начальника и, изобразив на своем лице доброе и восторженное выражение, произнес длинную хвалебную и восторженную речь:

— Какая все же беспокойная и нервная работа у вас. А насколько ответственная, требующая огромных организаторских и профессиональных качеств и способностей, четких умелых действий. И когда еще весь трудовой люд продолжает беззаботно смотреть свои сладкие утренние сны, вы уже на ногах и весь в трудовых хлопотах и суетливых заботах. А ведь и вам ничто человеческое не чуждо и хотелось бы…

— Ладно, Саша, потом как-нибудь продолжим, а сейчас ужасно некогда и не до сладких речей. Так что, давай заявки, и полетели поскорее, — засмущался заместитель и подписал бумаги.

Саша довольно усмехнулся, любовно сложил важные документы и сунул их вглубь планшета. Рабочий день, несмотря на некоторые неудобства и грубоватое прерывание сна, начинался просто замечательно. А продолжаться он будет еще лучше. И планомерно и бес проблемно, потому как главные финансовые документы уже подписаны заказчиком, а от того душа поет и радуется.

Вылетели вместе с восходом солнца. Луч в луч. Только оно успело высунуть свой краешек огненного шара из-за горизонта, и Гриша оторвал груженый вертолет от полосы. С аэродромов Гриша любил взлетать по самолетному. Так даже романтичней. Разгоняешь вертолет по полосе до шестидесяти-семидесяти километров в час, и рывком ручки на себя отрываешь тяжелую машину, мгновенно взлетая на стометровую высоту. А выше и нет необходимости. Утренняя прохлада не требует поиска в высоте низких температур.

От того и лететь радостно. И тело восторгается свежему воздуху, и вертолет доволен, когда у земли дует прохладный плотный ветер, помогающий мощному двигателю в его тяжелой работе. По небу ползли темные причудливые тучки, кое-где накрапывал мелкий дождик, о чем свидетельствовали полосы, словно нарисованные из облаков, как на детских картинках, изображающих осадки.

— Смотри, НЛО! — вдруг заорал громче мотора Саша, тыкая пальцем в сторону пролетающего вдоль горизонта облака.

— Чего? — не понял Гриша, удивленно и вопросительно поглядывая на перевозбужденного Сашу.

— Тарелка летающая! — кричал Саша так убедительно, что экипаж невольно поверил ему и уставился пронзительным взглядом в направление, указанное Сашиным пальцем.

От увиденного бросило в холодный и горячий пот одновременно. По небу плыл темный круглый летающий объект, больше похожий не на тарелку, а на яйцо. Этот объект можно было принять за что угодно, если бы не пять ярких светящихся иллюминаторов, ровной линией расположенных вдоль борта летящего яйца.

Гриша непроизвольно приоткрыл рот и направил нос вертолета в сторону НЛО. Было ужасно страшно, но еще больше любопытно. А еще переполняло душу чувство гордости первооткрывателя. От волнения дрожали руки, путались мысли. Хотелось радостно смеяться и восторженно кричать. Мы первые встретились с далекими посланцами неземной цивилизации, мы первые на земле кричим им:

— Здравствуйте, братья по разуму! Экипаж вертолета Ми-4 приветствует вас и хочет пожать вам вашу мужественную дружескую руку, или то, что у вас на этом месте находится. Мы летим к вам с миром и хотим с вами дружить и общаться.

Неожиданно ровная линия иллюминаторов разломалась, заморгала и превратилась в пять красивых белых лебедей. Утреннее восходящее солнце, легкая дымка, причудливая тучка с лебедями на ее фоне, и богатая фантазия после кошмарной ночи ввела экипаж в крупное курьезное заблуждение. Саша неприятно поежился, Гриша, молча, вывел вертолет на заданный курс, а Миша сказал:

— Хи-хи-хи!

— Саша, — проговорил Гриша, когда его нервная система пришла в полный порядок, и он смог спокойно без дрожи в голосе говорить. — Если ты сегодня не прекратишь свои фокусы, то я просто вынужден буду твой ночной кошмарный сон претворить в явь. И ты со своими истерическими воплями полетишь догонять свою летающую тарелку. И считай, что тебе повезет, если сумеешь уговорить этих лебедей поддержать тебя в воздухе и не позволить шлепнуться на Мишин завод, который он из-за твоего визга не успел до конца полить.

Саша понятливо кивнул, хорошо понимая свое глупое положение и вполне законное Гришино раздражение. Так неприятно природа пошутила над ним с этим яйцеобразным НЛО. Еще прибавилось богатое воображение, а в результате конфуз. Так хорошо начатый день испорчен такой неприятностью. И самое главное, что в такой спешке не только не успели позавтракать, но и забыли сложенные и приготовленные бутерброды. И теперь дважды неприятно сосало под ложечкой.

С ними на буровую летел кассир с авансом для буровиков. И Саша предложил экипажу, пока кассир будет выдавать деньги, заполнить этот промежуток времени завтраком в столовой. Гриша, хоть и был до сих пор зол на Сашины выкрутасы, но согласно кивнул головой. От еды он не мог отказаться независимо от присутствия или отсутствия настроения. Он был одним из тех мужчин, кто категорично соглашался с народной пословицей про желудок и путь, проходящий по пищеводу к сердцу. За такие предложения он прощал все ляпы.

Сегодняшний случай был редчайшим, когда вылетели голодными. Во всем виной был сбивший всех с ритма кошмарный Сашин крик. Ну, еще горькие слезы заместителя начальника. Ведь под угрозой находились не только планы и многомесячная работа буровой, но и личная карьера заместителя. Если не выполнить на аварийной буровой требуемые манипуляции, то сама авария выльется в катастрофу, как техногенную, так и личную профессиональную многих, включая и данного пассажира, ответственных лиц. Потому-то и несутся, как угорелые, чтобы успеть исправить ошибку, отвлекаясь лишь на НЛО и прочие неожиданности.