Убийство на пивоварне. Дело мерзкого снеговика - Николас Блейк

Несомненно все шло к этому. Долгое, муторное расследование, которое проводила полиция, делающая все возможное, чтобы отправить убийцу на виселицу, равно как и все усилия Найджела, пока ни к чему не привели. Кроме одного – убеждения, что преступник действовал в страшной спешке. Это Найджел признал уже через час. В отличие от прочих убийц, которые, как правило, стараются, пока их разыскивают, сидеть тихо, этот явно почему-то торопился. Создавалось впечатление, что ему была драгоценна каждая минута, и впоследствии никто не мог отрицать, что вел он себя ловко и искусно.

Первое сообщение, что события разворачиваются с удвоенной скоростью, поступило к Найджелу ровно в восемь двадцать семь по местному времени. Раздался телефонный звонок, Найджел назвал себя, а голос инспектора на другом конце провода отрывисто произнес:

Мистер Стрэнджвейс? Говорит Тайлер. Звоню из пивоварни. Прошлой ночью тут опять стряслась беда. Ночной сторож увидел кого-то в производственных помещениях. Но этот человек скрылся. Лок позвонил нам, и мы сразу же занялись поисками. Пока ничего не нашли. Но продолжаем искать. Не могли бы вы оказать нам содействие?

Инспектор был явно раздосадован. Возможно, злился на себя за то, что не выставил в пивоварне должной охраны, но кто мог такого ожидать?

– О'кей, – отозвался Найджел, – буду через пятнадцать минут.

Десять минут он потратил на завтрак. При этом Герберт Каммисон заметил, что если найдутся хотя бы еще двое людей, способных умять за столь короткое время такое огромное количество пищи, то он хотел бы знать их имена. Оставшиеся пять минут ушли на дорогу.

Тайлер определенно мог собою гордиться: в пивоварне куда ни глянь находились полицейские, всем своим видом излучающие подозрение. Работники, видимо, под воздействием царящей вокруг атмосферы, то с яростной энергией брались за дела, то собирались в кучки, о чем-то перешептываясь. Только девушки, занятые разливом пива и укупоркой бутылок, стояли у конвейера, не прерывая своих механических движений, словно заведенные марионетки.

– Почти как в старые времена, – произнес мистер Барнес, натолкнувшийся в этом цехе на Найджела. – Не видел, чтобы они так работали с тех пор, как не стало хозяина. Но это, как говорится, не от хорошей жизни. А чему мы обязаны видеть вас, сэр?

– Посещению пивоварни убийцей.

Брови мистера Барнеса поднялись, да так и остались на лбу.

– Значит, если я верно вас понял, Лок ночью спугнул здесь убийцу? Ну и нервы, скажу я вам, у этого типа. Хотя ведь не зря, видимо, говорят, что убийца всегда возвращается на место преступления.

– Гм. Если убийца один из здешних работников, то вряд ли ему не терпелось оказаться тут еще и ночью. Хватит и того, что этот медный чан был перед его глазами весь день. Вам так не кажется?

– «Медный чан»? О, кажется, до меня дошло. Сначала я подумал, что под «чаном» вы подразумеваете этого верзилу в голубом и медяшках – инспектора Тайлера. – Мрачная физиономия главного пивовара исказилась в потугах изобразить то, что, по его мнению, должно было означать улыбку. – Кстати, хочу вас предупредить: не пытайтесь с ним шутить. Сегодня он с утра рвет и мечет словно рыбьей костью подавился. Опять насел на меня с этим давильным чаном, а я возьми да скажи для разрядки, но вполне по-дружески: «С души воротит видеть сколько тут развелось «медных чанов». Так его чуть кондрашка не хватила. Кто-то должен срочно вмонтировать в этого человека выпускной клапан, иначе в ближайшее время его разнесет на куски.

– О боже, нам только этого и не хватало! Где он сейчас, кстати?

– Наверху, в кабинете хозяина.

Уже приближаясь к кабинету Юстаса Баннета, Найджел услышал крик инспектора, явно находившегося вне себя от негодования.

– За каким дьяволом, по-вашему, я поставил вас у ворот пивоварни?!– орал он. – Сначала вы дали этому типу войти, а потом преспокойно позволили ему удалиться?

– Я не мог быть в двух местах одновременно, сэр, – отвечал ему унылый голос.

– Пожалуйста, без дерзостей! Будьте добры держать ответ! Не иначе как спать завалились, так?

– Никак нет, сэр!

Найджел подумал, что самое время ему войти, чтобы разрядить обстановку.

– А вот и вы! – нелюбезно поприветствовал его Тайлер. – Этот проклятый глупец, – он дернул головой в сторону вспотевшего, с красным лицом молодого констебля, стоявшего навытяжку возле стола, – дал убийце проскользнуть у себя между пальцев.

Как из дальнейшего понял Найджел, этот констебль, стоя у главных ворот, услышал крики, доносившиеся из пивоварни, побежал на шум – дело было ночью, без десяти час, – и столкнулся с ночным сторожем, полным ходом летевшим за злоумышленником. Только тот все равно каким-то образом сумел скрыться. Констебль клялся, что мимо него никто не пробегал, тогда как Лок с не меньшим жаром доказывал, что злоумышленник удрал в направлении главного входа.

– В любом случае, как он мог сюда проникнуть? – поинтересовался Найджел.

Вопрос в некоторой степени оказался бестактным. И так было ясно, что если злоумышленник не перелез через высокую стену – а на такое ничто не указывало, – то он, должно быть, вошел через боковую дверь, выходящую на Ледгетт-Лейн. Эта дверь не охранялась.

– Откуда мне было знать, что он осмелится вернуться на пивоварню? – сетовал на себя инспектор. – Даже то, что я поставил Палмера у главных ворот, было лишь простой формальностью.

– У кого есть ключи от боковой двери? – поинтересовался Найджел.

– Один был в связке мистера Баннета. Еще есть ключи у Джо Баннета, мистера Барнеса и Эда Парсонса. Конечно, сделать слепок и изготовить по нему ключ мог кто угодно.

– Или остаться в пивоварне после работы и затаиться. Или похитить запасной ключ из офиса.

– Запасной ключ не украли, – кисло сообщил Тайлер. – Кроме того, если этот малый остался в пивоварне, то чего так долго ждал, чтобы сделать то, что задумал?

– Да. Это так. Но что именно он хотел сделать? Уничтожить улики?

– Полагаю, да. Вон в том коридоре Лок и обнаружил этого типа. Хотя нет никаких признаков, что в тех кабинетах что-то взяли. Лок думает, что спугнул вора до того, как тот приступил к работе, и я скажу вам, это вполне вероятно. Меня больше беспокоит другое: почему ничего не приходит в голову, какого рода улики мог хотеть уничтожить убийца? Мы самым тщательным образом осмотрели эти кабинеты и весь офис в целом еще пару дней назад – ничего заслуживающего внимания там не нашли.

– Это должно быть то, что как улика нам не бросается в глаза, но для убийцы представляет опасность. – Найджел прищелкнул пальцами и возбужденно продолжил: – Послушайте, по-моему, это как-то связано с ограблением дома Юстаса. Предположим, Юстас чем-то располагал, например письмами, которые так или иначе могли указать на личность убийцы. Убийца перерыл его кабинет, ничего не нашел и выкрал корреспонденцию «Роксби», чтобы запутать следы. Тогда следующей ночью он заявляется на пивоварню, надеясь найти здесь то, что искал в доме Юстаса.

– Понятно, но какого рода могут быть эти улики? Здесь нет ничего, даже отдаленно указывающего на убийцу, – одни деловые бумаги.

– Возможно, где-то находится потайной ящик или премиленький тайничок.

– Я же сказал вам, мы обыскали это помещение, сэр. А когда мы производим обыск, то делаем это профессионально, – возразил Тайлер, заметно рассердившись.

– Да, уверен, что от вас ничего не ускользнуло. Но мне хотелось бы побеседовать с Локом. Он все еще здесь?

– Я пошлю за ним.

Через несколько минут упругой походкой военного вошел Лок. Найджел попросил его вновь рассказать о том, что случилось ночью.

– Вот как это было, сэр, – начал ночной сторож. – Я закончил полуночный обход и уселся в той маленькой комнатушке, что возле главного входа, почитать «Джона Булля». Чуть погодя – ну, вы знаете, как это бывает, – вроде бы вспомнил, что слышал какой-то звук, которого быть не могло.

– Какого рода звук?

– Тогда я не задумался о его характере. Я не слышал его в полном смысле этого слова. Только вспомнил, что вроде раздался какой-то звук – и все тут. Ну, знаете как бывает? Когда вы чем-то заняты, то не слушаете шума дорожного движения на улице, но одновременно слышите…

– Подсознательно?

– Да, так, несомненно. Я уже говорил мистеру Тайлеру, что это был звук как бы от закрывающейся двери… из тех, что работают на сжатом воздухе. И тогда я отправился – было около часа ночи, точнее без пятнадцати час, – туда, откуда, как вспомнил, исходил этот звук.

– Включили какой-нибудь свет?

– Господь с вами, нет, сэр! Я ориентируюсь тут в темноте, как крот. У меня был фонарик, но я и его не включил, чтобы себя не обнаружить. Ну, я тихо поднялся по лестнице и, как раз когда завернул за угол в другом конце этого коридора, увидел кого-то у кабинета мистера Баннета. Там стеклянная крыша, поэтому было не так темно, как на лестнице, – мне света хватило, чтобы разглядеть человеческую фигуру. Я нащупал кнопку фонарика, но за секунду до того, как вспыхнул свет, случайно стукнул им о стену. Понимаете, у него кнопка уж больно тугая. И это спугнуло злоумышленника. С быстротой молнии, иначе не скажешь, он завернул за угол. Простите за выражение, вильнул хвостом – и был таков. Я бросился за ним, думая, что он побежит к главному входу, да, видимо, он сбежал другим путем.