Эксперт № 48 (2014) - Эксперт Эксперт

По мнению представителей властей, развитие ИТС для государственных органов в первую очередь важно с точки зрения получения эффективного инструмента планирования развития дорожной инфраструктуры в целом. «Системы ИТС позволяют создавать цифровую модель транспортных потоков с их основными характеристиками, — отмечает Алексей Цыденов. — А это позволяет моделировать и прогнозировать развитие транспортных потоков в конкретных регионах. Таким образом, мы сможем более рационально планировать и расходовать средства на развитие транспортной инфраструктуры. В качестве эксперимента мы с недавних пор развиваем подобную цифровую модель в Волгоградской области, и она проявила себя с наилучшей стороны».

О важности ИТС в планировании развития транспортной инфраструктуры на конференции говорили представители правительства Москвы, которые представили свое видение развития так называемой динамической транспортной модели, представляющей собой комплексное решение для мониторинга движения транспорта в городе: «Динамическая транспортная модель позволяет решить две ключевые задачи: с одной стороны, оперативное информирование пользователей транспортного комплекса о дорожной обстановке. И другой важный момент — расчет сценариев управления транспортным комплексом. Во втором случае мы говорим о формировании настоящей математической модели, где наглядно видны оптимальные направления развития транспортного комплекса, сроки окупаемости вложений и другие важные характеристики».

Законное решение

Представители регулятора, науки, а также крупных госструктур говорят, что необходим специальный закон об ИТС. «У нас сегодня в стране не единая система ИТС, а лоскутное одеяло, — заявил на конференции Евгений Москвичев , председатель комитета по транспорту Государственной думы. — Каждый регион и все участники рынка внедряют элементы интеллектуальных транспортных систем по своему усмотрению. А именно в области ИТС необходимы единые стандарты и планы развития».

Участники форума указывают, что во многих западных странах уже давно приняты подобные законы. Например, в Евросоюзе специальный закон об ИТС был принят еще в 2010 году.

«Закон об ИТС в России необходим хотя бы для принятия единых стандартов, — говорит Султан Жанказиев , заведующий кафедрой Московского автомобильно-дорожного государственного технического университета (МАДИ). — Уже сейчас по российскому законодательству на грузовике необходимо устанавливать сразу несколько датчиков, а в конструкции подключение всего этого оборудования просто не предусмотрено».

Впрочем, некоторые представители бизнеса скептически смотрят на идею принятия закона. «Я не понимаю, зачем такой закон нужен, — заявил на конференции Таймур Двидар , генеральный директор компании “Автолокатор”. — Ведь все элементы ИТС и так успешно внедряются».

«Опасения бизнеса понятны, — сказал “Эксперту” Султан Жанказиев. — Бизнес боится излишней зарегулированности этой отрасли. Однако такие опасения напрасны». Впрочем, представители других коммерческих структур вполне поддерживают идею принятия закона. «Принятие закона об ИТС позволит стандартизировать все технические решения, процессы внедрения, — говорит Святослав Шабронов , ведущий менеджер группы продаж “Коммерческий мониторинг” компании “Аркан”. — А сертификацию ИТС вполне можно рассматривать как поддержку конкурентоспособной среды. На самом деле принятие закона освежит конкуренцию на рынке телематических услуг — для всех будут прозрачны критерии выбора той или иной системы, оборудования и услуг мониторинга. Новый закон также даст возможность роста именно российским производственным компаниям».

Разрыв с Берлином Максим Соколов

section class="tags"

Теги

На улице Правды

/section

Едва ли не самым неприятным последствием украинского кризиса для Москвы стало резкое охлаждение отношений с ведущей державой Европы — Германией. Отношения с США и Великобританией давно уже были откровенно недружественными, и хоть на какое-то понимание англосаксами российской позиции рассчитывать не приходилось. Если и до взятия Крыма под русскую державу контакты между Москвой и Вашингтоном были сугубо охлажденными, то Крым, а затем Донбасс явно не сделали их теплее, да странно было бы на это и надеяться. В этом отношении Москва была предупреждена, и неоднократно. Тем более что теория, объясняющая столь плохие отношения мессианизмом заокеанской сверхдержавы, дано уже имела хождение в России. Холодная война между США и Россией и так шла по нарастающей, Украина лишь дала дополнительный повод.

figure class="banner-right"

//var rnd = Math.floor((Math.random() * 2) + 1); var rnd = 0; if (rnd == 1) { (adsbygoogle = window.adsbygoogle []).push({}); document.getElementById("google_ads").style.display="block"; } else { }

figcaption class="cutline" Реклама /figcaption /figure

Не так было с континентальной Европой. За вычетом Польши и прибалтийских лимитрофов, готовых со всем пылом поддержать любую инициативу, направленную против России, — такая уж у этих наших соседей природа, и напрасно вольтерьянцы против того говорят, — позиция остальных европейских держав позволяла по индукции рассчитывать на их нейтралитет. Они и прежде были не в восторге от американских опытов насаждения демократии; дальнейшее расширение ЕС — вроде бы именно движением Украины в Европу объяснялся украинский переворот — у большинства его членов давно не вызывает энтузиазма, тут хотя бы переварить плоды предыдущего расширения. Наконец, значимость для ЕС России как торгового партнера была несомненна, и в условиях экономического кризиса прикрывать российско-европейскую торговлю вряд ли всем так уж хотелось. Своя рубашка ближе к телу.

Собственно, ряд европейских лидеров так и отреагировал на развернувшиеся события — с атлантическим покорством, но без всякого энтузиазма и даже со скрытым недовольством.

Москва, очевидно, и рассчитывала на такое отсутствие всякого энтузиазма и тихий саботаж. Однако грубо просчиталась, причем в отношении европейского гегемона, т. е. Германии. Когда современный ЕС называют Четвертым рейхом, а также Священной Римской империей германской нации, такие упражнения в острословии кое о чем говорят.

Германия заняла в конфликте безоговорочно проамериканскую позицию, более похожую на верность Великобритании — давнего и преданного союзника США. Сила атлантической солидарности, проявленная бундесканцлером А. Меркель, была такова, что поневоле стали множиться конспирологические гипотезы, объясняющие, почему и за какое место в Вашингтоне так крепко держат фрау канцлерин. Тут и т. наз. канцлер-пакт, согласно которому кандидатура любого канцлера Германии якобы подлежит утверждению в Вашингтоне; тут и история с германским золотом, которое правительству ФРГ никак не удается выцарапать из Форт-Нокса; тут и прямые предположения касательно компромата на Меркель времен ГДР и «Штази», которым Сияющий Город на Холме ее шантажирует.

Теоретически все возможно, но смущает поддержка Меркель немецким политикумом. Не всем, конечно, купцы протестуют — и тем не менее. Дошло до того, что на ток-шоу по главному каналу Германии ARD ведущий Г. Яух открыто поинтересовался: «Раньше в Советском Союзе можно было надеяться, что проблемы правителей или в советской политике решатся биологически. Но Путин относительно молод, динамичен. Он еще крепко сидит в седле. Как вы думаете, сколько он еще продержится?» Что, с одной стороны, свидетельствует о совсем уже большом ожесточении. Представить себе В. Р. Соловьева, интересующегося в эфире, как скоро матушка Меркель отправится в Елисейские поля, при всем зверстве российской телепропаганды все же затруднительно. Предположить же, что компромат собран и на самого популярного телеведущего Германии Яуха, равно и на многочисленных депутатов, министров и герров профессоров, тоже довольно трудно. Лучше искать объяснение не конспирологическое.

Например, такое, что Германия ударилась в неистовый атлантизм по причине как раз своего бесспорного главенства в Четвертом рейхе. Уже много лет как гегемония Германии бесспорна, и она железной волей правит евросоюзовскими провинциями — спросите хоть греков. Расширение ЕС в сторону Украины могло быть, с иной точки зрения, безрассудным, но, однако же, вполне укладывающимся в логику сегодняшнего Drang nach Osten. Остановившийся велосипед падает, и гегемон ни в коем случае не мог желать падения еэсовского велосипеда, тут бы и сама гегемония оказалась под вопросом. Между тем В. В. Путину тоже некуда было деваться. Не застопорить западный велосипед на своих границах — куда бы он покатился дальше, когда безостановочное движение является его сутью?