Эксперт № 48 (2014) - Эксперт Эксперт

Реестр для госзакупок

Более удачной оказалась идея создания специального реестра отечественных программных продуктов для получения ими преференций при госзакупках.

Согласно последним предложениям Минкомсвязи, схема будет работать следующим образом: предположительно с 1 апреля 2015 года в России начнет действовать специальный реестр отечественного программного обеспечения. В него должны попасть все качественные ИТ-продукты российских разработчиков. Для этого им нужно будет подать заявление о включении в реестр, предоставив эталонный образец продукта. Это заявление должен рассмотреть экспертный совет, состоящий из представителей заинтересованных федеральных органов исполнительной власти, ассоциаций разработчиков и иных некоммерческих организаций. Совет принимает решение: либо отказать просителю, либо включить его ПО в реестр с соответствующей классификацией.

Далее, госзаказчик перед покупкой ПО должен будет сначала обратиться к реестру. Если там имеется программный продукт с необходимыми характеристиками, при госзакупке следует ограничиться им. Если покупатель все же сочтет нужным приобрести зарубежный продукт, то он должен публично обосновать это в специальном отчете. С 1 июля по 31 декабря следующего года такие отчеты будут составляться в произвольной форме, а с 1 января 2016-го Минкомсвязи детализирует требования к этому документу.

По замыслу, некоторые такие отчеты могут быть признаны необоснованными, поскольку это чревато для заказчика некими правовыми последствиями. Что это будут за последствия, планируется установить до конца следующего года. А с конца 2016-го предполагается также установить минимальную долю закупки российского ПО из реестра.

Одновременно дано достаточно четкое определение, что следует считать российским программным обеспечением. Согласно последним предложениям, отечественным следует считать ПО, исключительные права на которое имеет юридическое лицо, более чем на 50% принадлежащее российским бенефициарам. При этом лицензионные отчисления иностранным разработчикам или их представителям в России не должны превышать 30% общей суммы выручки компании.

Пример для всего рынка

Участники рынка в целом поддержали идею заставлять госорганы закупать российский софт. «Такие меры применяются во всех развитых странах. Кстати, это разрешено ВТО, — отмечает Валентин Макаров , президент объединения “Руссофт”. — В качестве примера можно привести США. Здесь все государственные учреждения обязаны сообщать о всех закупках иностранного ПО в спецслужбы своей страны. Это похоже на требование обоснования закупки импорта, но морально гораздо сильнее».

«Создание разумных преференций локальным производителям при госзакупках является распространенной мерой в мировой практике, включая США и страны Евросоюза, — соглашается Владимир Рубанов , президент и генеральный конструктор НТЦ ИТ “Роса”. — Помимо классического макроэкономического эффекта это стимулирует развитие отечественной ИТ-отрасли: позволяет вести перспективные исследования, в том числе с учетом особенностей страны, развивать локальную экспертизу, повышать технологическую независимость».

«Мы проводили собственные исследования закупок программного обеспечения в государственных структурах, — рассказывает Евгения Василенко , исполнительный директор Ассоциации разработчиков программных продуктов (АРПП) “Отечественный софт”. — И выяснили, что даже в тех областях, где российские программные продукты находятся на высоком уровне, например в сфере информационной безопасности, госорганы все равно ориентированы на зарубежный софт».

По словам представителей АРПП, де-факто речь идет о дискриминации российских разработчиков предприятиями госсектора. «У западных компаний есть многомиллиардные маркетинговые бюджеты, с помощью которых они готовы буквально замостить весь российский рынок программного обеспечения, и они не дают никаких шансов пробиться молодым российским компаниям, — продолжает Евгения Василенко. — Условия здесь не равны, о справедливой конкуренции не может быть и речи, поэтому преференции для российских производителей при госзакупках очень важны».

Внимание к российскому софту со стороны государственных структур могло бы стать хорошим примером для компаний частного сектора. «Госсектор у нас традиционно является очень крупным потребителем ИТ-услуг, — объясняет Сергей Земков , управляющий директор компании “Лаборатория Касперского” в России, странах Закавказья и Средней Азии. — И подобная позиция государства в области поддержки отечественных производителей наряду с непосредственным стимулом для развития покажет положительный пример использования российских продуктов и коммерческому сектору».

Справится ли российское ПО

Однако достаточно ли у отечественных производителей сил, чтобы обеспечить деятельность российских государственных организаций? Некоторые пользователи сомневаются, что существует достаточное количество чисто российских программных продуктов, способных удовлетворить нужды госсектора.

Представители софтверной индустрии спешат развеять эти сомнения. В целом, по данным IDC, российский рынок программного обеспечения в прошлом году достиг объема 5 млрд долларов, при этом его рост по сравнению с 2012-м составил почти 4%, а годом ранее был еще более существенным — 10% (см. график 1). Участники рынка говорят, что на российский софт сейчас приходится порядка четверти всех продаж, и это далеко не предел: в перспективе отечественному ПО может принадлежать как минимум половина, а то и 70% российского рынка.

В целом все программное обеспечение специалисты делят на два основных типа: базовое и прикладное ПО. Базовые софтверные разработки вроде операционных систем, систем управления базами данных требуют больших инвестиций и длительных сроков разработки, и тут у российских компаний слабые позиции. Хотя в последнее время появляются сообщения, что Министерство обороны РФ, РЖД и другие крупные госструктуры разрабатывают собственные операционные системы. Не исключено, что при участии таких ресурсов в перспективе возможно появление «русской Windows».

Что же касается прикладного ПО, то здесь у российских компаний есть что предложить рынку. «Силами нашей ассоциации мы сами начали создавать перечень качественных российских программных продуктов, — говорит Евгения Василенко из АРПП. — Их на самом деле очень много, наш список уже состоит из 250 наименований. Российские разработки сильны в области информационной безопасности, систем управления предприятием, документооборота, проектирования и во многих других сферах. Создание реестра поможет узнать об этих продуктах тем же госструктурам, представители которых получат наглядный перечень качественных российских программных разработок».

Комплексный подход

Одновременно участники рынка убеждены, что преференции российскому софту при госзаказе должны быть лишь частью общей программы поддержки российских производителей ПО.

Например, остро стоит вопрос поиска финансирования для создания перспективных отечественных разработок. «Очень важно понять, за счет чего ИТ-компании могли бы разрабатывать и развивать продукты, способные стать альтернативой западным, — говорит Алексей Ананьев , председатель консультативного совета группы компаний “Техносерв”. — Нужна госпрограмма, которая была бы не просто нацелена на финансирование создания продукта — формального аналога западного. Такая госпрограмма должна предполагать и дальнейшее внедрение полученного решения целой группой заинтересованных в нем клиентов».

Другая проблема — подготовка кадров для российской ИТ-отрасли. «Для всего ИТ-рынка, в том числе для производителей программного обеспечения, очень актуален кадровый вопрос. Весьма полезной была бы системная работа по пропаганде профессии среди школьников и студентов», — говорит Сергей Мацоцкий , председатель правления компании IBS.

А для стимулирования научных разработок участники рынка предлагают создать специальные центры прорывных исследований, но эта идея пока не нашла господдержки. «В прошлом году Минкомсвязи и Минобрнауки провели конкурс на создание центров прорывных исследований, — рассказывает Валентин Макаров из “Руссофта”. — Члены нашего объединения с энтузиазмом отработали соответствующие проекты с вузами. В результате — ничего! В Минобрнауки на наши вопросы отвечают: мол, пусть победители этого конкурса теперь участвуют на равных в других конкурсах и докажут, что действительно хотят создать центры прорывных исследований. Можно ли в подобной ситуации ожидать появления таких центров»?