Императорская Академия - Василий Анатольевич Криптонов

долги одному... предпринимателю. К счастью, моя победа на церемонии в императорском дворце положила конец аристократическим страданиям. Род вернулся в Ближний круг и получил обратно все свои источники дохода, согласно местным причудливым законам.

— Многое может измениться в любую секунду, — сказал я. — В опасное время живём.

Я со значением поглядел на Платона, и тот сообразил. Незаметно повёл рукой и сказал:

— Всё. Трофим нас не слышит.

— Надо бы и мне научиться этому заклинанию, — сказал я.

— Надо бы. Но, полагаю, в Академии вы изучите много разнообразных техник.

— На то и уповаю, — кивнул я. — Платон Степанович, мне нужен ваш совет. Но так, чтобы всё осталось между нами. Клятвы просить не буду, надеюсь на понимание.

Платон молча кивнул.

Рассказывать о покушениях учителю я уж точно не собирался. Мне нужен был совет другого рода.

— Меня тут... вызвали на дуэль, — сказал я таким же тоном, каким настоящий Костя сообщил бы, что его пригласили участвовать в костюмированном балу. — Как это вообще — дуэль чёрного мага с белым?

— Дуэль? — Голос Платона дрогнул. — И кто же?

— Угадайте с трёх раз, — усмехнулся я.

Платон закрыл глаза.

— Юсупов... Впрочем, какая разница? Кто бы в Академии ни был вашим соперником, это в любом случае не принесёт ничего, кроме проблем. Я бы советовал вам примириться.

— Это как? — удивился я.

— Если вызвали вас, то, значит, та сторона посчитала себя оскорблённой. Вам необходимо принести извинения в присутствии секундантов.

— Ах да, секунданты! — воскликнул я. — Точно. Жорж обещал прислать ко мне какого-то...

Тень скользнула по лицу учителя.

— Прекрасно. И именно сейчас вы убыли из Академии. Избегая, таким образом, встречи с секундантом... Скверно, очень скверно!

— Вообще-то, это не я избегаю встречи, а вы меня забрали, — напомнил я. — Ни с того, ни с сего.

Платон развёл руками:

— Будем надеяться, что господин Юсупов-младший подумает именно так. О вызове на дуэль не знали ни Григорий Михайлович, ни я, уж простите. Ваши таланты превзошли наши самые смелые ожидания. Мы и предположить не могли, что за каких-то три дня вы успеете не только разрушить памятник архитектуры, но и смертельно оскорбить чёрного мага.

— Да какое там оскорбление! Это не оскорбление, а... В общем, неважно, — я махнул рукой. — Одним словом: извиняться перед Юсуповым я не намерен.

— Ваше сиятельство, — вздохнул Платон. — Поймите. Это — политика. Я пообещал вам молчать и ничего не скажу Григорию Михайловичу. Однако, поверьте: на моём месте он сказал бы то же самое...

— Тоже мне, политика, — буркнул я и уставился в окно. — Была, да вся вышла. Из Ближнего круга Юсуповы вылетели. Теперь они — просто аристократический род, который ни на что толком не влияет.

— Скорее всего в следующем году Юсуповы вернутся в Ближний круг.

На этот счёт у меня также были большие сомнения. После того, как я выяснил, что за обстрелом кортежа стоит Юсупов-старший, понял простую вещь: мне объявили войну. Юсупов обстрелял мою машину, я разгромил его завод. При всём желании мы теперь не разойдёмся, пожав друг другу руки. А поскольку проигрывать войну я не собираюсь, придётся Юсуповым понести серьёзные потери. Насколько серьёзные — будет зависеть от них.

— Платон Степанович, — вздохнул я. — Мне нужен ваш совет не относительно того, как поизящнее слиться с дуэли. А как белому магу победить на ней, не испоганив своей энергии. Такое возможно?

Нарушать правила мне не впервой. Но интересно же, как правила предполагают выходить из подобных ситуаций. Вдруг, да сгодится стандартный вариант.

— Я бы на вашем месте начал с чтения дуэльного кодекса, — проворчал Платон. — Перед тем, как переходить к практическим занятиям, не помешало бы изучить теорию... Но, если вкратце, схема такая: вам будет предложен выбор оружия. Оружие должно быть одинаковым у вас и вашего соперника. Использовать что-либо другое во время дуэли — запрещено. То есть, если вы выберете пистолеты — никакой магии. Заслонитесь от выстрела Щитом — покроете себя несмываемым позором.

— А если я выберу магию?

— Нельзя просто выбрать магию. Выбрать можно какое-то одно заклинание. Сначала его примените вы, потом — ваш соперник. После этого секунданты повторно предложат вам примириться. Если вы откажетесь, придётся повторить.

— Но ведь нет заклинаний белой магии, ориентированных на причинение вреда, — удивился я.

— Можете выбрать черномагическое. С понятными для вас последствиями.

— То есть, вариантов победить, оставшись «беленьким», вообще не существует?

— Отчего же. Существуют, — вздохнул Платон. — Выбирайте оружие, а не магию. И в момент нанесения удара тщательно формулируйте намерение. Зачем и почему вы наносите удар. Пусть целью не будет причинение вреда. Пусть целью будет... идея?

Одной лишь интонацией Платон показал, что понятия не имеет о причинах моей ссоры с Юсуповым, а потому не может и дать более предметного совета. Впрочем, я был благодарен уже за это.

* * *

В имении и правда почти ничего не изменилось. Разве что стало больше жёлтой листвы на деревьях, да Надя исчезла. Она поступила на высшие женские курсы в Петербурге, уехала за неделю до того, как я отбыл в Академию. Занятия на курсах начинались раньше, чем у нас.

— У Нади всё хорошо, — сообщила мне Нина после пылких объятий. — Она приедет вечером, повидаться с тобой. А я приехала пораньше, у меня тут есть незаконченные дела.

Надя и Нина уже перебрались в Петербург, в Барятино остался только дед. Он говорил, что не особо стремится вернуться в шумную столицу. Хотя я подозревал, что, как всякий пожилой человек, просто терпеть не может переезды, вот и тянет с этим до последнего.

Надя поступать в Императорскую Академию даже не пыталась. Учитывая то, что мне уже была оказана протекция самого государя, можно было ожидать, что вторую представительницу рода Барятинских завернут просто из принципа. Кроме того, Надя не страдала амбициями. Ну и главная причина, почему она предпочла учёбе в Академии, находящейся за городом, курсы, предполагающие проживание в Петербурге — театр. Её тайное увлечение, в котором сестрёнка призналась мне одному.

Как выяснилось, изначально на актёрском поприще попробовала себя неугомонная Полли. Она постоянно просила Надю изменить ей внешность, ведь для аристократки сцена сродни улице красных фонарей. О таком не распространяются.

Когда же Костя