Омега для волка - Лана Бьякко

Димы издал скулящий жалобный вой. Волк Жеки нагнал его и боднул головой, окутывая нитями связи. И тут Дима словно очнулся. Он стал со всей силы отдавать и расширять свою связь с Марком, чтобы у того были силы дождаться их и выжить. Не забывая накидывать нити связи и на остальных, потому что им тоже больно и тяжело. Это его обязанность, как вожака. А потом он почувствовал, как его связь с Парой ослабляется. Нет, она была жива, но всё быстрее и быстрее удалялась от него. Он понимал, что она уходит. Но куда? Очень надеялся на то, что туда, как они договаривались. Надеялся. Очень.

Уже за пару километров от поселения в нос волка ударил запах крови. Волк побежал быстрее. На пределе своих возможностей.

Ворвавшись на территорию поселения, их глазам предстала ужасающая картина. Стае был нанесён ужасный ущерб. Пострадали волки и Диминой стаи, и Клима, и отца. Волк понёсся туда, где был его друг, член его стаи, которого надо было спасать. Остальные ребята вместе с Димой окутывали нитями связи Марка всё это время. У них была надежда.

Когда они выбежали на площадь перед домиками, то увидели полуживых Марка и Роста, рядом с которыми сидели омеги. Мира сидела рядом с Марком вся в слезах, руки в крови, омега старательно делала всё, что ему говорила Лиза, чтобы помочь своей Паре. Света с Ярославой следуя рекомендациям, старались помочь Ростиславу, хотя сами еле держались, плакали, но беззвучно. Всем им нужно было продержаться до прихода остальных, тех, кто спасёт, кто защитит и поможет. Единственной собранной оставалась Лиза, которая оказывала первую помощь пострадавшим и говорила остальным, что нужно делать. Василиса заранее об этом позаботилась, всё ей рассказав, что и как нужно делать, в какой ситуации, какие лекарства и травы применять. Да и прошлая жизнь Лисы её также многому научила. Надо отдать должное, хоть омеги и были перепуганы до смерти, но смогли найти в себе силы помочь раненным, оказывать поддержку друг другу.

Сердце Димы сжалось из-за того, что среди них нет её. Но он знал об этом заранее. Вновь приняв человеческую форму, он бросился к другу. Схватил его за руку. Марк был в сознании. Где-то рядом послышались слова благодарности от Клима, что помогли Росту и не оставили его умирать. Тут уже альфы взялись за дело, стараясь помочь своим друзьям выжить. Их связь была крепкой и сильной, способной исцелить, однако помощь медиков всё равно была нужна.

– Прости… – прохрипел Марк, глядя на своего вожака. – Я не… уберёг…

– Заткнись, Маркуша! – рыкнул Дима. – Ты справился. Защитил их, – Дима кивнул в сторону омег. – И продержался до нашего возвращения. Ты будешь жить. Это самое главное! Слышишь! Тебе не за что извиняться, дружище!

Марк прикрыл глаза.

– Скорая едет. Отец уже предупредил клинику и врачей. Нас будут ждать, – сказал Лёха.

– Хорошо.

– Диман… – позвал его Марк. – Она ушла… – Дима весь напрягся, надеясь услышать, что она сделала так, как они договаривались. – С ним… чтобы спасти нас…

Он был разбит. Мир остановился. Время остановилось. Её забрали. Она ушла, чтобы спасти ребят и омег. Да, она поступила, как настоящая Пара вожака. Но ему было больно. Он боялся её потерять. Своё солнце, которое только нашёл. Весь смысл его жизни. Его чуть ли не трясло. Внутри всё пронизывалось от напряжения. Мир вдруг разом потерял все краски, стихли звуки, даже внутри всё заледенело, словно покрылось коркой непробиваемого льда. Страх заполонял его. Что с ней могут сделать? Что ОН будет с ней делать? Где её искать? Он пытался её почувствовать, но все ощущения были смазанными, слишком непонятными. Она была далеко и не отзывалась на его зов.

В его голове, во всём его естестве просыпалось дикое желание. Волк внутри бесновался и скалился, мечтая вгрызться в глотку Игнатова и наблюдать за тем, как жизнь медленно покидает его, а он в агонии спускается в ад. Хотел распороть его когтями и выпотрошить всего.

И Дима хотел бы сорваться. Хотел бы броситься вслед за ней. Но он понимал, что не может оставить всё здесь. Сердце разрывалось, но он просто обязан был взять себя в руки и всё разрулить. Он должен.

Несколько часов спустя, когда жизням раненых ничего не угрожало и можно было немного выдохнуть, Дима попросил своих друзей побыть со своими Парами и помочь им пережить этот ужас, а сам с остальными занимался делами. Это лучшее, что он мог сейчас сделать. Он видел, как омеги словно сыпятся в руках своих альф, но поддержка была рядом и это успокаивало. Вожак видел, как эмоции накрывают всех. И если более эмоциональные и чувствительные Света и Ярка не скрывали своих эмоций в принципе, но могли действовать осознанно и смело, то вот Лиза в силу своего характера оставалась рассудительной и холодной несмотря ни на что, но стоило ей оказаться в объятиях Жеки и расслабиться, как девушку накрыло. И по мнению Димы – это было в разы тяжелее. Вот так сдерживать себя, стараться быть сильной, когда это нужно, сковывать свой страх до последнего… Он был рад, что у его лучшего друга был такой близкий человек. Жека сможет её успокоить и защитить, он это знал.

Часть 9

Васька чувствовала ломоту во всём теле, как после хорошей тренировки. Виски сдавливало, голова болела так, словно по ней танк проехался. Сначала омега попыталась пошевелить пальцами. «Так, пальцы шевелятся. Теперь руки и ноги. Отлично». Васька открыла глаза, но тут же зажмурилась от яркого солнечного света, который лился сквозь окно напротив.

– Чёрт! – прохрипела она.

Девушка перевернулась на спину и прикрыла глаза ладошкой, чтобы постепенно привыкнуть к свету. Она не знала, как долго была в отключке и когда вообще отключилась. Сколько времени прошло. И вроде бы физически она цела, но вот душу, разрывало на части. Связь с Димой была настолько слабой и напряжённой, что сразу становилось понятно – они очень далеко друг от друга. Но раз она чувствует связь, хотя бы её крохи, значит, он жив. Это утешало немного. Но легче не становилось. Было такое ощущение, что тебе разом воткнули тысячу тонких и острых иголок под кожу, как во время пыток, когда из тебя хотят выбить информацию. Словно скальпель живьём сдирали. Очень больно. Невероятная тоска накрывала с головой, которая вела за руку опустошение, что хотела завладеть всем естеством на пару с ней. И всё это ощущалось как что-то