Утомленная фея – 1 - Андрей Ходов

– Вот, другое дело. Качает значительно меньше.

Впрочем, Светке и это не слишком помогло. В пятнадцать минут она сначала побледнела, потом позеленела, а потом потребовала повернуть яхту обратно.

– Хватит! Поплыли назад! Плохо мне!

– А рыбалка? – поинтересовался Дик, заранее приготовивший снасти а-ля Хемингуэй.

Светка очень образно разъяснила, где она видела упомянутую рыбалку, их яхту и славный Тихий Океан. Это усилие окончательно подкосило доморощенную яхтсменку. Следующие несколько минут она провела у борта пугая морского царя. Это помогло, но не очень. После нескольких обвинений в садизме и обещаний прибегнуть к суициду Сима приказала автоматике развернуть судно на обратный курс. Минут через тридцать яхта подошла к причалу. Спрыгнувший на берег Дик, закрепил ее.

– Ну вот, покатались, – разочарованно констатировал он.

– Ничего, – утешила Сима. – Сейчас ссадим слабосильных и продолжим.

Светка сошла на берег, шатаясь и сотрясая воздух разными нехорошими словами.

– Конечно, Светик, во всем виноваты мы – садюги! А кто мечтал о шикарной яхте? Забыла? Ты тут отдохни, успокойся, а мы сходим и рыбку половим. Вернемся с новым приливом.

Через несколько минут яхта опять вышла в океан. В этот раз дело пошло веселее. Рыба, правда, на крючок не попалась – блесны без толку волочились за кормой. Но сама экскурсия доставила массу удовольствия: солнце, океанская волна, свежий ветер, послушное судно. Это само по себе стоит многого. Только спустя несколько часов они вернулись к островку. Яхта шла вдоль внешнего рифа, и Сима решила, что представился удобный момент, чтобы опробовать бортовой оружие.

– Корабль, видишь ту металлическую штуковину, которая застряла на рифе… она справа от нас?

– Да, это стальная двухсотлитровая бочка.

– Пусть будет бочка. Приказываю уничтожить ее. Огонь!

Орудийная башенка на баке немедленно развернулась, и из нее брызнул огненный жгут. В воздух взлетели мелкие обломки бочки и куски кораллов.

– Стоп! Достаточно! Орудия на ноль.

Башенка послушно повернулась в обратную сторону и застыла, когда стволы пушек оказались в диаметральной плоскости. Сима пару раз сглотнула, чтобы прочистить заложенные уши.

– Впечатляет, – сообщил Дик, – теперь я попробую.

В качестве цели он указал приличный деревянный обломок, тоже красовавшийся на рифе. Короткая очередь превратила его в мелкие щепки. – Ладно, будем считать, что испытания прошли успешно. Заходим в лагуну?

– Заходим, Светка уже заждалась.

Светка и правда ждала на причале. Зелень с ее лица успела сойти, но настроение явно не улучшилось. – Что за дурацкую стрельбу вы затеяли? Совсем крыша поехала?

– Оружие опробовали. А в чем проблема?

– В чем проблема? Я вам покажу, пошли за мной, – компания направилась на базу.

– Вот, полюбуйтесь! Стрелки доморощенные!

В серебристой стенке одного из трейлеров зияла рваная дыра.

– Упс… мы… это… случайно, – проблеял Дик.

– Случайный рикошет… от рифа отскочило. Надеюсь, что ты не считаешь это покушением на убийство? – поддержала его Сима.

– С вас станется! Сначала чуть на яхте не уморили, а потом еще из пушек саданули. И все в один день.

– Извини, это недоразумение… сказал колобок, медленно пережевывая останки лисы. Шутка! Чем мы можем загладить свою вину?

– Экскурсией в цивилизованные места, например, в Россию. Вот и Дику надо начинать знакомиться со своей новой родиной. Москва, я думаю, подойдет.

Сима поразмыслила. – Может лучше Питер? Я не слишком большая поклонница нашей бывшей столицы. Суетно там. А в Петербурге у меня бабушка живет, и его я лучше знаю.

– Согласна и на Питер. Кстати, у меня там двоюродная сестра живет. Можно в гости зайти. А когда?

– В следующие выходные, раньше не получится. Меня и так родители поставили на контроль.

Неделя прошла спокойно. Эстония обратилась к России, выразив горячее желание войти в ее состав. На правах автономии. В ответ им сообщили, что все равно готовится реформа национально-территориального устройства страны. Следовательно, речь может идти только о культурной автономии и статусе Таллинской губернии. Парламент на Томпеа как раз бурно дебатировал этот вопрос.

Субботним утром Сима появилась на уральской базе, откуда и планировалось отправление. Компаньоны ее уже ждали в полной готовности. Оглядев их, Сима хмыкнула. Светка надела шикарное кожаное пальто с оторочкой из натурального меха, стильную шляпку и дорогие сапожки. Дик выглядел не менее импозантно. – Ребята, вам жить надоело? Не могли одеться поскромнее?

– А в чем дело? – поинтересовалась подруга. – Может нам телогрейки надеть?

– Телогрейки не телогрейки, а нечто более демократичное. Вы телевизор смотрите? В России нынче идет зачистка от старой элиты. Кого найдут, то без лишних разговоров ставят к стенке. А вы в этом прикиде выглядите как отпрыски олигархов. Может остановить патруль на улице и попросить предъявить документы. Толковых документов у вас нет. Дик не знает русского языка. Соответственно могут быть неприятности. В общем, идите и переодевайтесь. Я подожду.

Светка ворча поплелась переодеваться, Дик за ней. Через полчаса они вернулись.

– Вот, другое дело: джинсы, куртехи. Теперь можно отправляться. Дик, тебе на людях придется поменьше раскрывать рот. Считай что ты немой. И еще, старайтесь не разбредаться. Держитесь около меня, чтобы в случае чего можно было быстро уйти в переход.

Проход Сима открыла в парадняк дома в районе Площади Восстания. Через пару минут путешественники вышли на Невский Проспект и направились в сторону Зимнего Дворца. Шли медленно, посматривая по сторонам. Народу на Невском хватало, в толпе частенько попадались армейские патрули с автоматами, милиции же видно не было. Сима тихонько, чтобы не услышали окружающие, сообщала Дику о попадавшихся на пути достопримечательностях Северной Столицы. Дик молча внимал. Так дошлепали до Гостиного Двора. В плане стояло посещение Русского Музея, поэтому компания повернула на Михайловскую улицу. На полпути к Площади Искусств дорогу перегородила группа военных. Двое их них направили автоматы в одну сторону тротуара, еще двое – в противоположную. Тут же стоял громоздкий военный грузовик с кузовом «кунг». Как водится начала собираться толпа из случайных прохожих. Через несколько минут из подворотни выволокли взъерошенного мужика с фонарем под глазом. В толпе загомонили. Судя по разговорам клиентом военных был известный телекомментатор с местного ТВ. Телевизионщика грубо закинули в кузов, солдаты полезли следом. Грузовик зарычал мотором и тронулся с места. Толпа начала рассеиваться, и можно было идти дальше.

– Что это было? – шепнул Дик на ухо Симе.

– Сцена ареста врага народа, – сообщила та, – покушение на свободу слова и злостный антисемитизм.

– Не понял. Что он такого сделал? Что будет с этим человеком?

– У него был слишком длинный и слишком грязный язык. Теперь его отвезут, куда следует, и отрубят этот самый язык… по самые плечи. Подробности потом… тут не место… пошли.

В музее провели часа два. Всю экспозицию посмотреть, разумеется, не успели. Так, галопом по европам. Еще через полчаса через арку Генерального Штаба вышли на Дворцовую Площадь.

– Это Зимний Дворец, – кивнула Сима. – В нем теперь тоже музей. Там одна из лучших в мире коллекций западного искусства. А скоро точно будет самой лучшей… если не единственной.

– Почему? – удивленно спросил Дик.

– У мусульман, говорят, живопись и скульптура не в чести. Вот возьмут они Европу и …. ага! Помнишь, что случилось со статуями Будды в Афганистане? А в вашей Америке все негры разнесут, если уже не разнесли. Только у нас и останется.

В Эрмитаж заходить не стали, а направились по набережной вдоль Адмиралтейства к Сенатской Площади. Полюбовавшись Медным Всадником и колоннадой Исакия, Светка заявила, что шлепать по мокрому снегу ей надоело, и пора отправляться в гости к двоюродной сестре.

– Ладно, – согласилась Сима, – только сначала вернемся на базу, переоденемся и возьмем подарки. Ты ведь их там оставила, сказала, что лень таскать.

Переодевание много времени не заняло, но Сима предложила еще и перекусить.

– Не будем объедать твоих родственников. В России сейчас с едой не очень. Свое сельское хозяйство угробили за время реформ, а западные поставки продовольствия сошли на нет. Передавали, что опять карточки введены. – Спорить никто не стал. Все дружно отправились на кухню.

– Свет, помни о своей легенде, – напутствовала Сима своих спутников перед отправлением. – Мы все из Эстонии. Дик, тебя это тоже касается. Ты кондовый эстонец, а зовут тебя Рейн. Русский язык в эстонских школах уже больше десяти лет не учат, и ты его не знаешь. Зато выучил английский в американском варианте. На нем и балакай. Будем надеяться, что на другого эстонца не нарвемся.