Разум и чувства - Джоанна Троллоп
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Но вы вернетесь?
Мягко, но решительно он разжал ее пальцы и, глядя в пространство, сказал:
— Хотел бы я знать!
— Прошу, поешь хоть немного, — умоляюще произнесла Белл.
Марианна сидела, опираясь локтями о стол, над нетронутым ужином и сжимала голову ладонями.
— Не могу.
— Ну хоть кусочек, дорогая, хоть…
— Можно мне взять ее картошку? — попросила Маргарет.
Элинор, тоже не чувствовавшая голода, сунула в рот кусок курицы, показавшейся ей совершенно безвкусной, и начала жевать. Марианна пододвинула свою тарелку Маргарет.
— Можно? — повторила Маргарет, с жадностью накалывая картофелину на вилку.
Элинор проглотила курицу. Потом негромко спросила, обращаясь к Марианне:
— Что все-таки он тебе сказал?
Марианна помотала головой и прикрыла рукой глаза.
— Эм, должен же он был что-то сказать. Объяснить, почему не может…
Марианна внезапно вскочила и бегом бросилась из комнаты. Они слышали, как она взлетела по лестнице и с грохотом захлопнула за собой дверь спальни.
— Ты же говорила, — пробормотала Маргарет с набитым картошкой ртом, — не приставать к ней с расспросами. Я и не приставала. А теперь ты сама ее допекаешь.
— Дело наверняка в Джейн Смит, — сказала Белл, обращаясь к Элинор. Замечание Маргарет она предпочла проигнорировать. — Видимо, та не одобрила их знакомство.
— Это почему?
— Ну, потому что у нас нет денег.
— Мам, — гневно воскликнула Элинор, бросая на стол вилку и нож, — сейчас же не девятнадцатый век! Ради бога! Деньги не играют роли в отношениях.
— Для некоторых очень даже играют. Вспомни про Фанни.
— Он любит ее, — продолжала Элинор с таким видом, будто не слышала, что сказала мать. — Он от нее без ума — точно так же, как она от него.
— Он вернется. Я уверена, он вернется. Он позвонит Марианне. Может, уже позвонил.
— Тогда почему, — вмешалась Маргарет, — она продолжает плакать?
Элинор отодвинула свой стул и встала из-за стола.
— Попробую с ней поговорить.
Белл вздохнула.
— Только будь помягче.
На секунду Элинор остановилась, словно хотела что-то ответить, но потом передумала. Она вышла из кухни, поднялась на второй этаж и постучала в комнату сестры.
— Эм?
— Уходи.
Элинор подергала дверную ручку. Дверь была заперта.
— Пожалуйста, впусти меня.
— Нет.
— Я только хочу поговорить.
— Разговорами тут не поможешь. Ничем не поможешь.
Элинор выждала мгновение, прижимаясь к двери щекой, а потом спросила:
— Он звонил?
Молчание.
— А ты ему?
Снова молчание.
— И не писала?
Из-за двери донесся какой-то сдавленный звук.
— О, Марианна, — взмолилась Элинор, — прошу, открой дверь! Ну пожалуйста!
Она услышала, как сестра, шаркая ногами, подошла к двери.
— Эм?
Из-за двери донесся хриплый голос:
— Ты не можешь помочь. И никто не может. Тетка Джейн выгнала его из дома, как Фанни Эдварда. Я думала, если кто меня и поймет, то это ты. Ты просто обязана понять.
Элинор помолчала, а потом произнесла, стараясь не выдать волнения:
— Эм… Между вами все кончено?
Воцарилась долгая, тяжелая пауза, а потом Марианна прошипела в замочную скважину:
— Не смей так говорить! Не смей! Никогда.
— Дорогая моя, — сказала Эбигейл Дженнингс, — ну что, она перестала плакать?
Белл в этот момент готовила кофе. Она вовсе не была рада своей нежданной гостье, особенно в отсутствие Маргарет и Элинор, которые могли бы ее поддержать. Белл кивнула головой в сторону гигантской вазы с пышными лохматыми хризантемами, подаренными Эбигейл.
— Чудесные цветы.
— Похоже, вместо них мне надо было захватить с собой бутылочку чего-нибудь покрепче. Вы плохо выглядите, моя дорогая. Это ужасно утомительно, когда в доме девушка с разбитым сердцем. Помню по моим собственным дочкам. Мэри была жуткой плаксой. К счастью, Шарлотта больше похожа на меня: она в подобных случаях решала, что где-то ее ждет еще более выгодная партия. Если честно, я была уверена, что Тони Палмеру ничего не светит. Но нет! Манеры у него, конечно, далеки от совершенства, зато она находит его забавным. Вот уж и правда: на вкус и цвет… За исключением разве что Уиллза — уж он-то придется по вкусу любому существу женского пола, вне зависимости от возраста. — Она озабоченно поглядела на Белл. — Бедная ваша девочка.
Белл осторожно произнесла:
— Самое главное, мы даже не знаем, что произошло.
Эбигейл подняла вверх свои пухлые руки, а потом обрушила их на стол, отчего чашки, расставленные на нем, подпрыгнули со звоном.
— Все дело в деньгах, дорогая.
— Нет, он…
— Уж извините, но наверняка это так. Наверняка он опять стал выпрашивать у Джейн кругленькую сумму, а она вдруг взбеленилась. Эта его машина…
— Восхитительная!
— Она стоит несколько десятков тысяч фунтов, дорогая. Несколько десятков! Даже если брать ее в аренду. У парнишки губа не дура.
— Но, — сказала Белл, понимая, что Эбигейл не тот человек, с которым стоит откровенничать, но испытывая облегчение просто от возможности с кем-то поговорить, — к чему такая мелодрама, если дело всего лишь в деньгах? Зачем бежать так поспешно, бросив Марианну с разбитым сердцем…
— Думаю, это из-за гордости. Мужчины вроде него не любят от кого-то зависеть. Ему бы хотелось, чтобы Марианна думала, будто он содержит себя сам.
— А это не так?
Эбигейл громко расхохоталась.
— Да он в жизни палец о палец не ударил! И не ударит, пока жареный петух его не клюнет.
Белл принялась разливать кофе по чашкам.
— Они так мило смотрелись вместе.
Эбигейл наклонилась вперед и, словно на подушке, сложила руки на своем объемистом животе.
— К счастью, дорогая, свадебные колокола в наше время для девушки не единственный в жизни путь. К тому же, Марианна только-только окончила школу. Бога ради, у нее еще все впереди.
Белл сказала, глядя в пространство:
— Мне было всего восемнадцать, когда я встретила их отца.
— Вы были исключением, дорогая. Современные девушки больше похожи на вашу Элинор: она ведь предпочла найти работу, а не терзаться воспоминаниями об этом загадочном мистере Ф. Мы с Джонно всю голову сломали, пытаясь сообразить, кто же это такой. Между собой мы его так и называем — мистер Ф! — Она обвела взглядом кухню. — А где сейчас Марианна?