Я тебя никому не отдам - Олег Рой

Но время шло, а до стилизации башни руки все как-то не доходили. Андрей махнул рукой на архитектурный раритет и лишь строго-настрого приказал охране – для вящего спокойствия – не спускать с раритета глаз. Ключи были только у него. Верхняя, стрельчатая, как и окна, башенная дверь была не только заперта, но и наглухо забита, оставаясь чисто декоративным элементом. Действующая дверь располагалась в обширном подвале, куда можно было спуститься лишь по потайной, тоже всегда запертой, лестнице, спрятанной в одной из многочисленных хозяйственных построек.

Бросив попытки уговорить Карима снести башню, Андрей решил, что никому не нужную «дурынду» вполне можно употребить – себе на пользу. По принципу: нет худа без добра. В каморке под самой крышей «квазиминарета» он установил разнообразную аппаратуру слежения – якобы для лучшего сканирования территории. Но значительно больше, чем территория поместья, Андрея занимал его хозяин. Пару раз в неделю «первый хранитель» поднимался в каморку под темными сводами, откуда открывался прекрасный вид на окна кабинета, на площадку перед парадным крыльцом, на ворота подземного гаража… Да, для снайпера позиция была бы идеальной.

Но не только для снайпера. Установленные Андреем мощные лазерные микрофоны снимали звук с оконных стекол кабинета, откуда Карим делал все важные звонки, встречался с деловыми партнерами, отдавал приказы подручным – и никогда, никогда не задергивал штор. Многие дела Карим проворачивал в глубочайшей тайне, и «главный хранитель» далеко не всегда попадал в число посвященных. Но постепенно Андрей стал ориентироваться в этих делах не хуже самого Карима. Разумеется, в процессе наблюдения скопилось немало и компромата на бесчеловечного Иорданца. Тот самый «запасной парашют» на случай смертельной опасности. Но чем глубже Андрей вникал во все дела, тем лучше понимал, что тайную информацию можно использовать не только таким образом.

Однажды летним вечером, налаживая и регулируя чуткую технику, Андрей задержался в своей «небесной светелке» допоздна. День выдался не из легких, так что, завершив возню с аппаратурой, Андрей почувствовал, что чертовски, просто смертельно устал. И заснул прямо не сходя с места – в старом продавленном кресле, стоявшем тут с незапамятных времен.

Проснулся он – нет, не от шороха или другого постороннего звука – от сдавившей грудь резкой тревоги. Вокруг было вроде бы тихо и спокойно, но все же что-то было не так… Вытащив себя из кресла, Андрей огляделся: сводчатый потолок, уходящая вниз лестница… Никого…

Мягко толкнув створку стрельчатого окна, он выглянул наружу. Усадьба тонула во тьме (а ведь сколько раз он настаивал на нормальном освещении территории, но нет, Кариму, видите ли, нравится, чтобы ночь выглядела как ночь, а не как дискотека), лишь по периметру сияли галогеновые светильники, да светилось окошечко в домике охранников у главных ворот. Хотя нет, свет горел и в окне кабинета Карима, даже его тень вроде мелькнула за стеклом.

На первый взгляд все выглядело нормально, что называется, штатно. Откуда же тогда давящее чувство тревоги?

Андрей уже намеревался покинуть башню – проверить, не спит ли охрана, не отвлекаются ли на телевизор или, боже упаси, на игру в карты, в общем, навести шороху, чтоб не расслаблялись. Но тут взгляд, скользнувший вниз, вдоль граненой башенной стены, отметил какое-то неясное движение. Он напряг зрение – да вроде ничего. Померещилось? Но нет. Через пару секунд он окончательно убедился – не померещилось. По башенной стене медленно, но уверенно поднималась смутная фигура. Человек, затянутый в темный комбинезон, карабкался по стене без страховочных веревок и прочих подобных приспособлений, умело цепляясь за выступы и впадины фигурной каменной кладки. За спиной «человека-паука» виднелся продолговатый чехол, не оставлявший никаких сомнений.

А ведь я предупреждал насчет «гнезда снайпера», раздраженно подумал Андрей, но никакого удовольствия от сознания собственной правоты, естественно, не ощутил. Он осторожно отодвинулся от окна, лихорадочно пытаясь найти решение столь некстати возникшей проблемы.

Некстати – потому что у Андрея, как всегда внутри охраняемой территории, не было при себе никакого оружия. Мнительный Карим с большим трудом выносил присутствие подле себя кого-то вооруженного. Во время выездов – да, приходится терпеть, бойцы на территории отлично вооружены, – и это тоже нормально. Но те, кто вхож в личные покои, – Карим настаивал на этом чуть не с визгом, вопреки обычному восточному спокойствию, – должны быть «пустыми». Даже «главный хранитель».

Так что не то что пристрелить «человека-паука» было не из чего, у Андрея даже ножа с собой не было – по тем же причинам. Единоборствами или еще какими-то контактными видами борьбы он отродясь не занимался, считая – как, впрочем, и все окружающие – самым надежным оружием свой собственный мозг.

Ну, так придумай уже что-нибудь, если ты такой умный! Через минуту акробат покажется в окне…

Все, поздно. Он уже здесь – окно закрыла черная тень. Подчиняясь легкому движению, створка распахнулась, «паук», упершись обеими руками в подоконник, уже готов был скользнуть в темное нутро башни…

И Андрей просто упал вперед, на балансирующего на краю подоконника «паука», толкнув его всей – немаленькой, надо сказать, – массой своего тела.

Секундой раньше или секундой позже это бы не сработало. Но – «дайте мне точку опоры, и я переверну Землю» было сказано не зря, Архимед не преувеличивал Великую Силу Рычага. А в этот – единственный! – момент Великое Правило Рычага было на стороне Андрея.

Снизу донесся глухой удар.

Никто, как ни странно, не всполошился, не выскочил, не поднял тревогу. Усадьбу все так же заливали темнота и тишина, все так же сияли светильники, озаряя далекий периметр, так же мрачно нависало над всем этим небо…

На подгибающихся ногах, едва справляясь с предательской, не желавшей отпускать дрожью, Андрей спустился вниз, прошел через подвал, аккуратно запер за собой дверь, замкнул потайную лестницу и, стараясь двигаться как можно незаметнее – вдруг охранники все же не дремлют, – подобрался к подножию башни. Мертвый «человек-паук» лежал бесформенной грудой, нелепо откинув голову.

Андрей наклонился над безжизненным телом. Чехол, пристегнутый к спине трупа, металлически звякнул. Так и есть – разобранная снайперская винтовка. Ничего больше. Ну да, действительно. Было бы странно, если бы на теле обнаружилось еще что-то, проливающее свет на личность или другие обстоятельства. На такие дела визитных карточек с собой не берут. Даже не верится, что профессионал, так мастерски поднимавшийся по голой стене без каких бы то ни было приспособлений, так нелепо, так легко сорвался и так неудачно упал, даже сгруппироваться не успел, не говоря уж о том, чтобы за что-то зацепиться, тормозя падение. Не ожидал, что в башне кто-то есть.