Подвойский - Николай Тихонович Степанов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
При их разговорах часто присутствовал самый младший из сыновей Подвойских — Ваня. Он не спускал с брата восторженных глаз, хотя старался держаться солидно — все-таки заканчивал учебу и мечтал поехать в Киев или Петербург, чтобы учиться на агронома. Николай Ильич быстро прощупал идейные позиции Вани. Убедившись, что из парня выйдет толк, он решительно сказал:
— Вот что, Ваня, заканчивай учебу и приезжай в Петербург. Будешь жить у нас. Я тебе найду дело по душе. Там и на агронома учиться будешь. Осенью ждем.
Николай Ильич привез с собой тяжелый чемодан. В нем были не только подарки родителям, но и нелегальная литература, материалы для киевских и черниговских большевиков. По старой конспиративной привычке Николай Ильич прежде всего подумал о том, как и куда спрятать литературу, за которой вскоре должны были прийти товарищи. Посоветовался с отцом. Илья Михайлович после долгих колебаний, внутренней борьбы решился на «кощунственный» шаг. Он спрятал самые ценные материалы в алтаре своей церкви — никакой охранке не придет в голову искать их там.
Николай Ильич уехал в Киев. Но через несколько дней туда примчался Ваня и сообщил, что дьяк привел полицию, которая прямиком направилась в алтарь и забрала чемодан. Отец на допросе заявил, что ни о каком чемодане ничего не знает. Николай Ильич встревожился. Быстро завершив дела в Киеве, он, стремясь уйти от неизбежного ареста, выехал в Петербург. По дороге думал об одном: что будет с отцом? Нелегальщина в алтаре! Такого не простят. Он терзал себя за то, что втянул в свои дела отца.
Илье Михайловичу действительно не простили. Но расправу учинили не светские, а духовные власти. Илья Михайлович отбывал свое наказание в Чернигове, в Троицком монастыре. Он был лишен сана, прихода, а следовательно, средств к существованию. Пришлось сменить место жительства — переехать в Корыльское. Но, поскольку хозяйством Илья Михайлович обзавестись уже не смог, жить вскоре стало не на что. Решили с Ольгой Акимовной ехать в Петербург, где к тому времени обосновались четверо их детей. Проживать Илья Михайлович пожелал у находившегося вместе с женой под надзором полиции самого «непутевого» и «богохульного» своего сына Николая. Теперь, когда духовная карьера Ильи Михайловича закончилась крахом, в нем вновь во весь голос заговорил учитель. Неодолимое желание разобраться в законах и хитросплетениях жизни тянуло его к Николаю, который судил о них дерзко, необычно, но со знанием дела. Не возражала против переезда к сыну и Ольга Акимовна. Ей очень хотелось помочь растить детей Нине Августовне, которая теперь ждала третьего ребенка.
Так в маленькой квартире на Галерной оказалось семеро жильцов: Николай Ильич с женой и двумя детьми, его младший брат студент Ваня, а также Илья Михайлович и Ольга Акимовна. Надо было думать о другом жилье. К тому же квартирой на Галерной стала интересоваться полиция. Ее внимание привлекли частые гости со всех концов страны и обильная почта.
Сначала Подвойские перебрались в Парголово, где выждали некоторое время. Затем Николаю Ильичу была подыскана квартира на станции Куоккала. Она была расположена на Полицейской улпце и именовалась дачей Пето. Здесь и был основан новый пункт связи с В. И. Лениным и ЦК партии большевиков. Их письма из-за границы вскоре пошли на этот новый адрес. Куоккала была удобна тем, что всего в 40 верстах был Петербург и совсем рядом финская граница. Через этот пункт можно было переправлять не только письма, но и людей, транспортировать литературу. Поблизости от дачи Пето обосновалась старшая сестра В. И. Ленина Анна Ильинична Ульянова-Елизарова. Пункт связи заработал без перебоев.
Квартира Подвойских представляла собой просторный и удобный дом с мезонином обычной дачной конструкции. Бревенчатые стены, внутренняя лестница со старательно обструганными красивыми перилами, ведущая в мезонин, а также камин в сочетании с тяжелыми деревянными столами и скамейками создавали неповторимый интерьер. Стены, потолок, полы, мебель — все было некрашеным и издавало аромат сосновой смолы. Дом окружали высокие сосны, вдали виднелись воды Финского залива. Такого прекрасного жилища у Подвойских до сих пор не было. Для них имело значение и то, что жизнь в Куоккале была дешевле, чем в Петербурге. Дети получили возможность есть свежие овощи, пить парное молоко. Уже месяца через два Олеся и Лева были совсем не похожи на бледненьких и худеньких городских глазастых заморышей, какими они выглядели до переезда.
День на даче начинался очень рано. Николай Ильич завтракал, подхватывал свой потертый портфель и чуть не бегом направлялся к неблизкой станции, откуда дачным поездом добирался до Петербурга. Вечером, если в городе не было дел, возвращался назад, обдумывая на ходу свои планы, проекты статей. Время от времени ездила в город и Нина Августовна, чтобы сдать в конторы обработанные статистические карточки и взять на дом новые.
На даче у Подвойских всегда было много народу. Чрезвычайно занятые и всегда стесненные в средствах, Николай Ильич и Нина Августовна тем не менее рассылали письма родственникам и друзьям с настойчивыми приглашениями и просьбами приехать к ним отдохнуть. Здесь непременно гостил кто-нибудь из их многочисленных братьев и сестер, племянников и племянниц или их друзей. По партийным делам, связанным с работой пункта связи с заграницей, у Подвойских часто бывали депутаты-большевики Государственной думы, члены ПК, правдисты: А. И. Ульянова-Елизарова, М. И. Калинин, Г. И. Петровский, Н. Р. Шагов, Ф. Н. Самойлов, Ю. М. Коцюбинский, К. С. Еремеев и многие другие. Все они в полной мере ценили гостеприимство и радушие хозяев.
По вечерам на даче зачастую устраивались импровизированные концерты. Молодой революционер-большевик Сева Васильевский исполнял на рояле произведения своих любимых композиторов: Римского-Корсакова, Шуберта, Шопена, Шумана. Потом хором пели песни. Если была хорошая погода, то всей компанией бегали к морю купаться. На пляже Николай Ильич всегда затевал пробежки вдоль берега, заплывы, прыжки. В более поздние часы устраивали далекие прогулки до Оллилы или даже до Териок.
Зимой молодежь увлекалась лыжами. Николай Ильич и Нина Августовна непременно устраивали для детей рождественскую праздничную елку. Наряжать ее начинали с самого раннего утра. Когда просыпались дети, а их у Нины Августовны и Николая Ильича было
