Прогулка под луной - Алина Знаменская

Луна ровным светом озаряла дом, сад, но даже в таком освещении люминесцентным свечением выделялась уродина труба.

Насыщенная тишина весенней ночи становилась невыносимой, сознание силилось отыскать в этом мире хоть какой-то звук и заранее дико боялось этого звука. Он не замедлил явиться: Маше показалось, что скрипнула дверь. В ту же секунду на балконе произошло почти неуловимое движение. Так бывает, когда легкий заблудившийся ветерок чуть тронет занавеску.

Маша вовремя подавила вскрик, готовый вырваться и порвать тугую тишину.

Лидия Андреевна до боли сжала Машины пальцы — на балконе появился силуэт. Тонкий и маленький, он как луч просочился в щель приоткрытой двери, совсем не задев ее, и остановился возле перил.

Алька была в светлой пижаме и отчетливо выделялась на темном фоне дома. Она постояла возле перил, как бы раздумывая, и вдруг вскарабкалась на перекладину. Помедлив, села и свесила ноги вниз. Машино сердце сжалось. Она прекрасно понимала, что малейший звук — окрик, лай собаки, упавший стул — может разбудить девочку. Она перепугается и просто-напросто свалится со второго этажа.

— Спокойно, — прошептала Лидия Андреевна, обращаясь не то к Маше, не то через двор — к Альке.

И вот удивительное дело — девочка будто услышала слова поддержки, нащупала босой ногой стеклоткань трубы и скользнула вниз на желтую ребристую поверхность.

Со стороны могло показаться, что циркач балансирует на канате. Алька шла по трубе так, будто целыми днями только и тренировалась в этом искусстве. Труба привела ее к кирпичному забору, куда Лидия Андреевна предварительно отправила Влада. Сердце у Маши больно стучало, пока они вместе с Лидией Андреевной пробирались к забору.

Когда подошли, Влад был уже наготове. Он стоял без куртки, протянув руки вверх, чтобы в случае необходимости поймать девочку.

Алька сидела на заборе и что-то бормотала себе под нос.

Маша продвинулась поближе и прошептала:

— Алька, иди сюда. Прыгай.

Девочка похлопала ресницами и вдруг спросила:

— А?

— Иди сюда, — повторила Маша.

Алька послушно протянула руки и спрыгнула с забора.

Влад поймал ее, а Маша быстро накрыла девочку курткой.

Ноги у нее были совсем холодные, Лидия Андреевна закутала их шарфом.

Алька крепко спала.

Немедля вся компания двинулась в лес. Шли быстро, насколько это было возможно. Ветки и щепки под ногами производили столько шума, что казалось, будто звук усиливал спрятанный в ветвях микрофон. Почему-то два часа назад они этого не замечали.

Сейчас даже учащенное дыхание путников лес превращал в надрывные хрипы. Маша шла впереди, убирая ветки, за ней Влад с Алькой на руках. Лидия Андреевна заключала шествие. Она заметно отставала. Можно представить, насколько тяжело досталась ей сегодняшняя вылазка на природу.

В машине до самой Москвы никто из них не проронил ни слова. Миновали Немчиновку.

Только когда навстречу искрящимися стаями стали взлетать огни пригорода, Влад вполголоса сообщил Маше:

— Удалось узнать кое-что насчет продюсера.

— Ну?

— Скажу, если только пообещаешь ничего без моего ведома не предпринимать.

— Обещаю, не тяни.

— Этого Игоря пестует некто под фамилией Ничубай. Бывший директор филармонии где-то на периферии. По слухам, его погнали за финансовые махинации. Вот приехал попытать счастье в столицу.

— Что делать?

— Ты как опекун можешь судиться с ним относительно авторского права, — пояснил Влад. Но Маша не услышала особой уверенности в его голосе. — Только учти, — продолжал он. — Такие люди, которые способны украсть ребенка, наверняка будут действовать не слишком интеллигентно.

— Догадываюсь. Насчет «судиться» мы подождем. Для начала нам нужно опубликовать стихи.

— Молодые люди, — донеслось с заднего сиденья. Лидия Андреевна сидела там, держа спящую девочку за руку. — Вы действительно наивно думаете, что вам с девочкой безопасно сейчас находиться в Москве?

— А что же делать? — отозвалась Маша. — Я должна заявить в милицию. Пусть теперь они разбираются, ловят похитителей. Нельзя же все так оставить? А потом — куда ехать?

— Девочка моя, ты слишком наивна для двадцати пяти. Маша взглянула в зеркальце — Лидия Андреевна казалась усталой, снова держала платок у глаза.

— Похитителей мы вычислили, как я понимаю, без помощи милиции. Доказать же факт похищения будет невозможно.

— Но как же! В доме остались охранники, милиция их схватит, и… — начала Маша, но Лидия Андреевна бесстрастно возразила:

— Утром вы там не найдете никаких следов.

— Это в лучшем случае, — поддержал Влад. — В другом случае мы не найдем там и дома. Внезапный пожар — и тю-тю.

— А допросы, всяческие нервотрепки доконают вашу девочку окончательно, — пообещала ясновидящая. — У нее пониженный гемоглобин и глубокий невроз. Ей сейчас необходимо усиленное питание, свежий воздух и покой. Прежде всего покой.

Маша была совершенно сбита с толку.

Не могла же она позволить этим самозванцам присвоить Алькино творчество? Она вырастет и, возможно, сама будет исполнять свои песни. Еще звездой станет. Нет, она, Мария Сивцова, должна им помешать!

— Наивно думать, что возмездие необходимо совершить здесь, на Земле, — глядя в окно, проговорила Лидия Андреевна. — Каждый получит свое, можете не сомневаться. А сейчас хватай ее, вези куда-нибудь подальше, в деревню. Пусть пьет козье молоко и ест пророщенную пшеницу.

— А что я скажу в милиции? — растерянно спросила Маша.

Она посмотрела сначала на Влада, затем на Лидию Андреевну.

— Придумаем что-нибудь, — пообещал Влад, не отрывая глаз от дороги.

Влад как в воду глядел: дача сгорела. Когда он со своим другом, лейтенантом милиции, явился в дачный поселок утром, от дома остались дымящиеся головешки. Соседи жалели хозяина, который работает вахтами на Севере и никак не может привести свою дачу в божеский вид. А теперь вот такая беда, прилетит — будет ему сюрприз.

Влад прекрасно понимал, что хозяин дачи скорее всего не предполагает, что у него были гости.

Доказать причастность Ничубая к похищению девочки не представлялось возможным, и опасность над Алькой и Машей теперь зависла крепко. Влад предложил Маше пожить у него. Вместе с Алькой, конечно. Куда там! Маша и слушать не стала. Дескать, придут проверять из отдела опеки, а она вместе с Алькой живет непонятно где, непонятно с кем. После долгих препирательств нашли компромисс — несколько дней Влад вместе с собакой будет ночевать в комнате Софьи Наумовны. «Гарнизон» переходит на чрезвычайное положение.

Когда вечером он приехал к ней домой, все дамы были на кухне и ужинали. На столе высилась гора блинов, стояла вазочка с вареньем, сметана, на тарелочке расположилась нарезанная половинками «Докторская» колбаса.