Возвращение не предусмотрено - Алекс Орлов

Шофер сел на свое место, и лимузин тихо покатился по безупречно чистому асфальту мимо благоухающих клумб и подстриженных газонов.

Слегка покачнувшись на контрольной планке, машина выехала за пределы комплекса, и Эренвой на прощание кивнул козырнувшему охраннику.

Всю дорогу до небоскребов «Слоу Энд» полковник вспоминал свой послужной список, пытаясь найти в нем событие, которое можно было истолковать не в его пользу. Он испытал бы облегчение, если б нашел, однако ничего такого, за что полагалась бесспорная ликвидация, он не обнаружил.

«Значит, совесть моя чиста», – сказал он себе, но, подумав, добавил: «Чиста моя совесть разведчика». Сделав это уточнение, Эренвой, неожиданно для себя поразился – какая большая разница между двумя этими понятиями.

– Подъезжать к главному или служебному входу? – спросил Клаус.

– Давай к главному, – сказал полковник. Он не хотел конфузить opha{bxecn с Онслейма Зигмунда Фарбиндера, который, вне всякого сомнения, приехал в бюро на серебристой «джельсине», а чтобы она не попалась на глаза резиденту, спрятал её за подстриженными кустиками возле служебного входа.

Почему-то Зиг считал окружающих глупее себя.

«Видимо, плохо я их учил, плохо», – вздохнул полковник.

Машина остановилась, и Клаус выжидательно посмотрел на шефа через зеркальце.

– Поставь автомобиль на площадку, включи оперативный передатчик и никуда не отлучайся.

– Есть, сэр, – по-военному четко ответил Клаус, и Эренвой мог быть уверен, что этот не подведет.

Выбравшись из лимузина, полковник стал не спеша подниматься по лестнице, наблюдая за тем, как стоявший у входа охранник с перекошенным от ужаса лицом срочно докладывает о внезапном прибытии резидента.

Еще вчера Леонард предложил Гумаю приезжать после обеда, поскольку шеф, на его взгляд, «не слишком хорошо выглядел».

Полковник сразу согласился, однако решил, что все равно приедет утром и не даст им приготовиться в идеальных условиях.

– Доброе утро, сэр! – козырнул охранник, ещё полминуты назад докладывавший о неожиданном приезде. Этого парня Эренвой видел первые.

– Будь здоров, сынок, – ответил он и прошел внутрь здания.

Несколько «штабников» бюро приветствовали резидента более сердечно, а незнакомые охранники лишь дергали головами, словно механические куклы, и выпучивали глаза.

Старый лифтер придержал для начальника кабинку. Эренвой не мог вспомнить; как его зовут, однако этот человек внушал ему симпатию.

– Сегодня необычайно солнечное утро, сэр, – улыбнулся лифтер.

– В самую точку, дружище. В самую точку…

Двери лифта закрылись, и он плавно пошел вверх. Эренвой посмотрелся в зеркальные стенки и ещё раз спросил себя: «Неужели я старый хрыч? Неужели со мной это уже случилось?»

Ответа не последовало. Кабина остановилась, двери бесшумно раздвинулись.

Полковник шагнул на мягкий ворс паласа и неспешно направился в свой кабинет.

Как видно, секретарша его не ждала. Она уставилась на Эренвоя, словно он – привидение, и, как стояла с задранной юбкой, подтягивая чулки, так и оставалась стоять, пока полковник пересекал приемную.

– Э-э-э… Мистер Эренвой! Сэр! Гумай остановился и, повернувшись к Ирме, сказал:

– Наконец-то я вспомнил – парня у лифта зовут Бастиан… Ко мне никого не пускать, я занимаюсь делами.

– Да, сэр, конечно, – срывающимся голосом проблеяла секретарша.

– И еще, Ирма… – Гумай сделал долгую паузу.

– Да, сэр!

– Трусики у тебя что надо…

Сказав это, полковник развернулся и исчез за дверями кабинета, а ошарашенная секретарша бессильно шлепнулась на стул.

«Нет, ну полное безобразие – даже эта дура Ирма все знает! – сокрушался полковник, методично проверяя выдвижные ящики. – Конспираторы хреновы! Плохо я их учил – очень плохо».

Найдя наконец нужный ящик, Эренвой достал из-под двойного дна 24-зарядный «спот» и удобно пристроил его в специально вшитой пиджачной петле. Пистолет был плоский и одежду не оттопыривал.

«Небось Лео уже бежит ко мне во всю прыть, бедняжка», – подумал Эренвой и тотчас услышал в приемной шум. В дверь постучали, показалась раскрасневшаяся физиономия Леонарда.

– Доброе утро, сэр! – радостно прокричал он.

– Привет, – махнул ему Эренвой. – Присаживайся, а то ты какой– то взмыленный. Бежал, что ли?

– Я взмыленный?! – Маленков нервно дернулся. – Я не взмыленный.. Просто день сегодня какой-то жаркий – солнце вон как шпарит.

– Солнце сегодня да, – согласился Эренвой и, достав из шкатулки отсыревшую сигару, попытался её раскурить, – Шпарит… Слушай, – чуть не закашлявшись от дыма, произнес он, – мне показалось, я видел в здании Зигмунда…

– Зигмунда?!! – воскликнул Маленков, и было непонятно, чего больше в его реакции – удивления или паники. – Откуда же здесь Зигмунд?

– Вот и я подумал: откуда здесь Зигмунд. – Полковник задумчиво посмотрел на слабый огонек сигары и осторожно на него подул.

– Наверное, кто-нибудь просто похожий!

– Точно – такое случается, – согласился Эренвой. – Как там наш друг Дивар Кевиши?

– Умер, – быстро сказал Маленков.

– Умер? – удивился полковник, – Когда?

– Сегодня ночью в 3.26. Сильные судороги, и все…

Они помолчали. Сигара полковника наконец разгорелась, и он пускал к потолку безупречные кольца дыма.

– Ты знаешь, мне кажется, Ирма работает на урайцев, – задумчиво произнес Эренвой.

– С-с… чего вы взяли, сэр? – Маленков даже подался вперед: надо же, у шефа ещё столько ценной информации, и все это он унесет с собой в могилу.

– Да ни с чего. Догадка просто.

Эренвой снова выпустил дым в потолок и заметил:

– Когда Фарбиндер появляется в нашем бюро, он всегда ставит свою серебристую «джельсину» возле служебного входа за кустиками.

– Полковник указал пальцем на окно кабинета, из которого был виден служебный подъезд.

– А-а… вы с какого входа поднимались? – бесцветным голосом поинтересовался Лео.

– С главного.

– Тогда давайте пройдем в оперативный зал, тот, что на вашем этаже. У нас возникла проблема… э-э… Да, проблема при составлении одной из схем… сэр… Никак не решим, что должно быть раньше – детальная разработка или общее внедрение…

– Проблема? А здесь обсудить нельзя?

– Лучше в зале, сэр, ведь там все материалы. – Лео растянул губы в мучительной улыбке и склонил голову набок – собака да и только.

– Ну хорошо, пойдем в зал, – как бы нехотя согласился Эренвой и медленно поднялся из кресла, не вынимая изо рта сигары.

То, что Маленков примчался сюда, сбивая носки ботинок, да ещё нашел повод вывести шефа из кабинета, говорило только об одном: заговорщики не успели провести ликвидаторов в комнату отдыха – смежную с кабинетом Эренвоя двухкомнатную квартирку, где он обычно дремал после обеда или ночевал, если случалось много работы.

В свое время квартиру с избытком наполнили мебелью, и теперь там было где спрятаться.

Когда они вышли в коридор, в нем не оказалось ни одного человека, и Эренвой вдруг подумал, что, возможно, его попытаются sap`r| прямо здесь. Однако, взглянув на Маленкова, понял, что не сейчас.

За бессвязной беседой, которую пытался поддержать Лео, они прошли до оперативного зала, и Эренвою вдруг стало немного жаль, что он уже никогда не будет стоять возле этого огромного круглого стола, организовывая очередной мозговой штурм.

– Прошу вас, сэр, вот сюда… – торопливо забегая вперед, указал Лео. Находившиеся в зале сотрудники тотчас уловили правила игры и засуетились перед полковником, как будто он все ещё был здесь самым главным.

«Ну конечно, ребята, ведь уже сегодня вы надеетесь увидеть меня в белых тапочках», – ухмыльнулся про себя Эренвой и вытащил изо рта погасшую сигару.

– Кто-нибудь, дайте мне огня, – произнес он, и к нему тотчас бросились три или четыре человека. Эренвой заметил, какие у них растерянные лица.

Пока он прикуривал, из боковой потаенной дверки появился отлучавшийся Маленков. По тому, как светилась его физиономия, можно было понять, что он успел обделать все свои делишки.

– Таким образом, сэр, я хотел бы спросить вашего совета вот в этой ситуации, – твердым уверенным тоном произнес Лео, указывая на разложенные на столе схемы, испещренные разноцветными пометками.

– Интересная ситуация, – вникнув в собранные материалы, совершенно серьезно сказал полковник. – На первый взгляд детальная разработка дала бы лучший результат, но судя по тому, как налажена служба перепроверки служащих… Одним словом – общее внедрение все же предпочтительнее. Именно так…

Эренвой оторвался от бумаг и огляделся. Все, в том числе и Маленков, на миг забывшись, снова смотрели на него как на своего учителя, старшего товарища.