Самое опасное море. Минная война в годы Второй мировой - Арнольд Лотт

В опасных водах вокруг Борнео мин было достаточно, чтобы потопить и повредить немалую часть американского флота. Прокладывая себе путь в водах Таракана, Брунея и Баликпапана, тральщики встречались не только с коварными японскими минами, но и с еще более хитроумными американскими магнитными минами, сброшенными армейскими «В-24» и «каталинами». Некоторые из них еще оставались активными, поскольку не были снабжены устройствами для дезактивации по истечении определенного срока. Отдельные мины имели встроенный счетчик судов, в результате чего мина активизировалась после того, как над ней пройдет 7 судов. Все перечисленные выше трудности могли быть отнесены к категории профессионального риска. Кроме того, тральщикам приходилось действовать на малых глубинах, следствием чего было частое повреждение или потеря подводного оборудования для траления. Положение усугублялось высоким уровнем приливов в этом районе, что делало необходимым многократное использование тралов «оропеза» для обеспечения полной очистки от якорных мин. Если же мины, малые глубины и течения особенно не досаждали, то тральщикам не давали покоя японские береговые батареи. Следует заметить, что часто все «факторы страха» действовали одновременно и успешно.

Первый десант на Борнео был высажен в Таракане. Несколько подразделений 9-й австралийской дивизии «тобрукских крыс» сошли на берег 1 мая. В первый день операции тральщики приступили к тралению 30-мильного подходного канала к Таракану. В этом районе предполагалось наличие американских мин влияния и японских магнитных мин. В процессе поиска были обнаружены несколько магнитных мин и 11 японских якорных мин.

Войска, сошедшие на берег в Таракане, почти не встретили сопротивления, зато тральщикам пришлось изрядно потрудиться. Когда корабли «YMS» вели траление магнитных и контактных мин в проливе Сесед-жап, разделяющем Таракан и остров Тиби, японская артиллерия провела интенсивный 5-минутный барраж. После попадания снаряда в «YMS-481» корабль охватило пламя, на нем начали взрываться боеприпасы. Несколько снарядов повредили «YMS-364», после чего тральщик резко увеличил скорость и крутым зигзагом ушел в открытое море. В «YMS-334» были отмечены семь прямых попаданий, в результате которых корабль был сильно поврежден, один человек погиб. Старшина-рулевой Брэннан был выброшен взрывом из рубки, но сумел самостоятельно вернуться на корабль и снова приступил к исполнению своих обязанностей. Оперативность и умелые действия команды спасли «YMS-334». Морякам удалось локализовать пожар, и корабль ушел из-под обстрела.

Когда огонь охватил «YMS-481», лейтенант Энглин приказал экипажу покинуть корабль. Сам несколько раз раненный осколками, он оставался на борту до тех пор, пока не удостоверился, что корабль покинут командой. Как только последняя группа матросов высадилась в шлюпку, очередной снаряд попал точно в глубинную бомбу. Страшным взрывом была полностью разрушена кормовая часть корабля. Начали взрываться боеприпасы. Следующий снаряд переломил корабль на две части, которые быстро затонули. «LCM-44»[25] и «LCVP»[26] с «Кофера» подобрали уцелевших моряков всего в 300 ярдах от берега под неприятельским огнем. Оператор радарной установки Альберт Отто в сгустившихся сумерках не заметил шлюпки на воде. Он доплыл до берега, совершив первую десантную высадку на Борнео силами одного человека. Сначала он встретил обезьяну, которая поспешила скрыться. Следующим Отто встретил громадного крокодила. Нетрудно догадаться, что на этот раз спасаться бегством пришлось человеку. После этого моряк отыскал на берегу две пустые бочки, соорудил плот и вышел в море, справедливо рассудив, что ночью там безопаснее всего. Когда все уцелевшие члены экипажа «YMS-481» собрались вместе, оказалось, что один человек погиб и пятеро пропали без вести. 5 мая тральщики закончили работу, обнаружив в районе Таракана в общей сложности 43 мины. Затем они отправились в Моротаи зализывать раны и готовиться к следующей операции.

«Назад к минам» они вернулись 2 июня. 17 тральщиков вышли из Моротаи на Бруней, чтобы провести траление 50-мильного подходного канала для следующих вслед за ними «диггеров» из 9-й австралийской дивизии, которые высадились на берег 10 июня. Снова перед тральщиками стояла сложная задача: японские якорные контактные мины стояли вперемешку с минами влияния союзников. Чтобы обезвредить сброшенные с воздуха магнитно-акустические мины, установленные на малых глубинах, магнитными тралами оборудовались 50-футовые катера. На дальних подходах 7 июня траление начали корабли «АМ», и японские мины начали выскакивать на поверхность, как пробки из бутылок. В первый же день были обнаружены 34 мины.

8 июня корабли «YMS» начали траление в Брунейском заливе. В нем мин не было. Зато за его пределами тральщики «АМ» обнаружили еще 34 мины. Правда, одна из мин нашла «Салют», который вел несколько тральщиков через безопасные, как считалось, воды. На корабле быстро начался пожар. Все попытки удержать «Салют» на плаву не увенчались успехом, и он затонул. Потери составили 5 человек убитыми и 12 ранеными.

В районе Брунея были обнаружены и уничтожены в общей сложности 102 японские мины, после чего тральщики начали пробное траление 70-мильных подходов к Мири-Лутонг. Как минимум, одну мину они пропустили. Ее нашел эсминец «Колдуэлл», обследовавший место гибели «Салюта». После этого его отволокли на буксире в ремонт. Траление в районе Мири-Лутонг вели «Сентри», «Скаут», «Скриммедж» и «YMS». На Брунее было оказано незначительное сопротивление, зато японские защитники Мири вели себя вызывающе воинственно. Здесь были и мины, причем немало. Мири использовался японцами как база для заправки своих танкеров. Рейдовая якорная стоянка защищалась надежным противолодочным барражем из 600 мин, установленных на глубине 80 футов.

Тральщики приступили к работе на рассвете 13 июня. Первым делом следовало отогнать подальше вражеский самолет, пилотируемый навязчивым японцем, затем ответить на огонь береговых батарей. Только затем они приступили непосредственно к тралению. К ночи были обнаружены 92 мины, причем не меньше дюжины тралов было потеряно при взрывах. На следующий день добыча составила 101 мину. «Скриммедж» и два корабля «YMS» полностью лишились подводного оборудования, на других кораблях осталось по одному тралу.

15 июня из Брунея пришли еще пять тральщиков «YMS», которые смогли поделиться оборудованием. «Скриммедж», которому ничего не досталось, весь день отстреливал плавучие мины, а «Сентри» и «Скаут» вели траление, имея лишь по одному тралу. В конце дня у обоих обнаружились мины, застрявшие в подводном оборудовании. После выполнения сложных маневров «Скаут» взорвал мины, правда вместе с подводным оборудованием. «Сентри» никак не удавалось избавиться от мин. Не желая терять трал, корабль всю ночь курсировал взад-вперед, таская за собой мину. В конце концов темноту ночи прорезала яркая вспышка. Мина взорвалась, а вместе с ней и последний трал. Траление в районе Мири завершили корабли «YMS». Они работали при свете дня, а на ночь уходили в открытое море. Каждое утро перед началом работы корабли собирались вместе. Отличаясь запасливостью, матросы тральщиков делились остатками тралового оборудования, чтобы как можно больше кораблей могли принять участие в работе. К 21 июня на их счету было уже 458 мин, но, к сожалению, совсем не осталось подводного оборудования, чтобы полностью очистить «болото от лягушек».

Люди, работавшие на тральщиках возле Мири, знали, что водное пространство, прилегающее к противоположному берегу Борнео, то есть район Баликпапана, вряд ли можно было назвать «стоячим болотом». Там намечалась самая крупная (после Лингаена) военно-морская операция на юго-западе Тихого океана. К Баликпапану были отправлены 280 кораблей, чтобы 1 июля высадить на берег 7-ю австралийскую дивизию. Но перед этим там в течение 16 дней трудились маленькие тральщики, чтобы сделать подход крупных кораблей к острову безопасным.

Минные тральщики под командованием коммандера Фоника приступили к работе 15 июня. Им предстояло обезвредить японские и американские мины. Также в этом районе предполагалось наличие довоенных голландских мин. По меньшей мере 120 мин влияния были сброшены здесь в 1944 году, причем 93 из них должны были оставаться активными, а некоторые были оборудованы счетчиком, рассчитанным на 7 судов. Это означало, что работа предстоит долгая и напряженная. Минное поле расположилось на территории длиной около 7 миль и шириной 5 миль на мелководье. Корабли, осуществлявшие огневую поддержку, остались так далеко от берега, что в случае активности вражеских береговых батарей могли только наблюдать за развитием событий. Минным тральщикам в Баликпапане пришлось изрядно потрудиться.

Первые два дня велось траление якорных и мин влияния за пределами 10-саженевой изобаты. Результаты оказались отрицательными. 18 июня тральщики перешли в район, где, как было известно, имелись мины влияния союзников. При первом же тралении ведущий корабль «YMS-392» повредил трал на подводном препятствии и был вынужден прекратить операцию. На его место выдвинулся «YMS-50», и почти сразу под его днищем взорвалась магнитная мина. Корабль получил серьезные повреждения, многие члены экипажа были ранены. Командир корабля лейтенант Стерн был сброшен за борт взрывной волной. Многие матросы, находившиеся на баке, также оказались в воде, поскольку носовая часть корабля оказалась почти оторванной от остального корпуса. По гибнущему кораблю открыла огонь береговая артиллерия противника. Поэтому остальные корабли «YMS», подошедшие на помощь, были вынуждены поспешно удалиться на безопасное расстояние. При этом некоторые из них лишились тралов. «LCVP» с «Кофера» пошел на подмогу. Уцелевших моряков удалось поднять на борт, но от идеи буксировки «YMS-50» пришлось отказаться, так как японцы вели ураганный огонь теперь по спасателям.