Фантазии Дарио. Тру-крайм с поразительной развязкой - Пабло Тринчия

дела Форно сменил другой прокурор, Тициана Сицилиано. Изучив дело, она потребовала снять обвинения с мистера Виоло, а затем и вовсе сделала жесткий выговор доктору Маджиони: «Я никогда не привлеку вас в качестве консультанта. Скажем просто: создается впечатление, что вы не особо разбираетесь в своей специальности». Кроме того, прокурор добавила, что «обширный корпус фотодокументации настолько противоречит заявлениям доктора Маджиони, что возникает вопрос, действительно ли она настолько некомпетентна или же осознанно старается навредить… Я считаю ее отчеты ложными. Это отчеты человека, которому лучше найти себя в другой сфере деятельности». Слова Сицилиано попали в газеты, вызвав переполох в офисе окружного прокурора Милана. Форно тем временем перевели в Турин. В газетах подвергался сомнению его метод, который, по мнению критиков, был основан на заведомой убежденности в виновности подозреваемого. Пресса перечисляла его дела, в результате которых люди попадали в суд из-за недостаточно убедительных доказательств и свидетельств некомпетентных консультантов.

Вот что написал журналист Паоло Бьондани из Corriere della Sera:

«Мы обязаны ему (хотя, может, стоит проклинать его за это) созданием “метода”, который был использован в сотнях дел, связанных с насилием. Полицейские собирают заявления и свидетельства предполагаемых жертв; лояльные гинекологи и психологи выдают экспертные заключения; то, что дети говорят учителям по секрету, используют как доказательства; протестующих супругов и родственников обвиняют в пособничестве; суды по делам несовершеннолетних немедленно постановляют изымать детей; а способствуют этому учреждения по опеке детей. Судебная “машина”, эффективная настолько, что не проявляет жалости даже к невинным».

Парламентские расследования показали, что доктор Маджиони давала экспертные показания почти 400 раз. Из клиники, где она работала, ее уволили, но это не помешало ей открыть собственный кабинет и принимать пациентов на частной основе.

Я начал искать информацию в интернете и обнаружил, что доктор Маджиони была замешана и в других спорных делах. На своем сайте Кристина Маджиони зовет себя «акушеркой и гинекологом, специализирущейся на связи тела и разума и психосоматических расстройствах». Кроме того, она появилась на веб-сайте Миланского университета как преподаватель кафедры клинических и общественных наук. Когда я по телефону объяснил, что хочу поговорить о моденском деле, мне показалось, что она хочет поскорее закончить разговор. «Mamma mia, ну и зачем вам это!» – воскликнула она. Затем она выдала целую тираду, в которую, по всей видимости, свято верила. «Экспертное заключение видели еще 17 специалистов, и все подтвердили наличие серьезных повреждений». Это было неправдой. Все остальные эксперты выражались намного осторожнее, многие и вовсе критиковали выводы Маджиони, и уж точно никто из них не упоминал ни о каких серьезных повреждениях. Когда я сказал об этом, доктор Маджиони исправилась: один человек, доктор Каттанео, патологоанатом из Милана, не согласилась с ней. По словам доктора Маджиони, доктор Каттанео намеренно «создала подделку», чтобы доказать, что насилия не было. Озадаченно, я попросил ее пояснить. Неужели доктор Каттанео сфабриковала доказательства?

Доктор Маджиони ответила: «Ну, вы же знаете, что некоторые вещи можно сделать на компьютере, так? Отфотошопить, например».

Я не знал, что и сказать в ответ. По мнению доктора Маджиони, ее коллега каким-то образом подделала фотодоказательства гениталий детей, чтобы утверждать, что насилия не было. Это абсурдно и нелогично. Зачем это доктору Каттанео? Она была в сговоре с педофилами? Но на этом доктор Маджиони не остановилась, заявив, что в ходе процесса судьи все же узнали, что утверждения доктора Каттанео ложны, но решили не лишать ее медицинской лицензии, просто потому что она патологоанатом. Это тоже было бессмыслицей. Слова доктора Маджиони мне казались очевидной ложью. Несмотря на обширный опыт работы с судом, казалось, что женщина игнорирует базовые концепты уголовного права. Любой, кто хоть немного разбирается в юриспруденции, знает, что у судей нет полномочий лишать врача лицензии, особенно в ходе суда, где этот доктор выступает в роли консультанта, а не обвиняемого. Это может сделать лишь медицинская комиссия.

Разговор с доктором Маджиони принял странный оборот. Я не мог уследить за ходом ее мысли, понять ее логику. На мои вопросы она отвечала другими вопросами: «Ну и чего вы от меня хотите? Хотите, чтобы я навсегда прекратила врачебную практику?»

К тому моменту у меня сложилось достаточно четкое представление о юридическом хаосе, который охватил это дело, а также о слабости медицинских свидетельств, случайным образом обвиняющих одних и оправдывающих других. Но в деле была и еще одна тайна: свидетельства детей. Я не понимал, откуда они взялись, как маленькие дети нашли слова для описания подобных ужасов. Вероятно, свою роль сыграла фантазия. Но у меня были некоторые сомнения. Что, если что-то действительно произошло у них дома? Ответ я мог найти лишь вдали от Мирандолы и Масса-Финалезе, на другом континенте и в другие века.

13

Последним, что Бриджет Бишоп увидела перед тем, как навсегда закрыть глаза, стала небольшая толпа, собравшаяся на Галлоуз-Хилл одним весенним днем в 1962 году. Именно там вешали обвиненных в колдовстве, и именно там рассталась с жизнью Бишоп после того, как салемский судья приговорил ее к смерти. Она ярко выделялась в обществе протестантов-пуритан: ей было около 60, но она дважды была замужем, обладала воинственным характером и ярким стилем. Бишоп обвинили в том, что она при помощи колдовства прокляла нескольких девушек, проявляющих симптомы болезни и закатывающих истерики.

Изначально в ухудшении состояния девушек обвинили трех женщин, включая бездомную и карибскую рабыню, которая под давлением во всем призналась и назвала остальных, включая и Бишоп.

Свидетели утверждали, что Бишоп управляла сомнительным заведением для местной молодежи, где творились темные дела. Когда она предстала перед судом, некоторые из девочек назвали ее ведьмой, а увидев ее, начали кричать и заявлять, что им больно. Для судей это послужило неопровержимым доказательством вины Бишоп, ведь они относились к духовной сфере. Ее приговорили к смерти и 10 июня повесили. Бишоп стала первой из длинного списка обвиняемых ведьм. До того как местные власти положили конец преследованиям, еще 18 человек повесили, а одного и вовсе закидали камнями. Только после вмешательства властей некоторые девочки, уже выросшие и переставшие бояться, отказались от выдвинутых ими обвинений.

И в древней, и в современной истории мира охота на ведьм, подобная той, что разразилась в Салеме в конце XVI века, – не редкость. Ранее жертвами часто становились евреи в Европе, которых обвиняли в проведении жестоких ритуалов и жертвоприношений детей. Целыми поколениями многие христиане верили, что евреи используют кровь детей-христиан для приготовления их традиционного хлеба. Одно из первых письменных свидетельств было зафиксировано в