Восьмидесятый градус - Елена Георгиевна Попова

чаще, чем хотелось бы, но свою концепцию зацикленных луков я не меняю. Вот они в порядке от любимого к нелюбимому и в порядке смены:

1. Бежевые широкие вельветовые штаны, фиолетовая майка и полосатая рубашка. А, да, стоит ещё упомянуть, что все вещи сильно сели от стирки. Ещё я часто пачкаю одежду каким-нибудь супом, притом часто в день смены, и сразу приходится стирать (такое было сегодня), надевать что-то временное (об этом ниже).

2. Ярко-жёлтые штаны, чёрный свитшот, две футболки попеременно – белая с эмблемой первой немецкой экспедиции и чёрная с группой Girls at Our Best, обе мне малы.

3. Бежевые расклешённые штаны из толстого трикотажа, бежевая майка, мужская рубашка в клетку с Удельного рынка.

Из запасного, того, что повседневно не ношу: расклешённые чёрные джинсы (очень уже маленькие, спасите! И они сели, и я, наверное, увеличилась), бирюзовая флисовая кофта – надеваю, если вдруг мёрзну. Ещё есть то, что я спонтанно определила как спортивное, хотя брала без такой мысли: синие хлопковые пижамные штаны и коричневая майка – это я стираю ещё чаще, и, кажется, оно скоро распадётся на кусочки. В общем, хоть я и купила новой одежды к рейсу, всё равно где-то, кажется, ошиблась, хоть и не хочу это признавать. Очень сильно не хотела брать много одежды, но не учла неблагоприятные факторы типа температуры. А вот рабочее я беззаботно вообще не взяла, но получилось удачно – всё выдали тут.

15 Января

Сегодня выходила на лёд впервые за долгое время – метеорологи попросили меня поснимать на видео установку мачты для метеоплощадки. Я была очень рада возможности выйти наконец наружу. Камера села быстро, я успела наснимать кучу кадров подготовки, а само поднятие – нет, хорошо, что они поставили ещё GoPro на штатив. Это длилось достаточно долго – с тринадцати до пятнадцати, я так много ещё не была на льду. После обеда перед выходом я выпила кофе, поэтому где-то через час мне захотелось в туалет. После некоторых мучений и попыток терпеть я поняла, что придётся идти прямо тут. Это было не страшно для меня (хотя, как оказалось, бояться стоило), я больше думала о реакции людей, возможном осуждении. Я выбрала момент и подошла к егерю, стоявшему вдалеке, – спросила, как он отнесётся к тому, что я схожу в туалет за торос. Он отреагировал на удивление адекватно, провёл к подходящему месту, обратил внимание на свежую трещину (я даже видела воду, пришлось перешагивать!). Ничто меня не могло остановить, и дело было завершено успешно, только вот я была в комбинезоне, и мне пришлось снять куртку и две кофты, что невозможно сделать в перчатках. Я кое-как натянула всё обратно и почувствовала, что пальцы уже совсем замёрзли. Не стала застёгиваться, поблагодарила егеря и поспешила в домик – хорошо, что хоть какая-то тёплая инфраструктура на льдине есть. Там посидела у батареи, отогрела руки и пошла обратно к мачте снимать. Мачту обмотали новогодней гирляндой с лампочками и должны были подключить, но до полдника не успели – все уехали на борт, чтобы потом продолжить, правда, без меня, ко второй смене я не была готова. Жалко, были бы красивые кадры. Только на борту я поняла, что очень сильно устала! Помимо этого, пальцы на руках были странными, я никак не могла их согреть. Возможно, и усталость связана с этим обморожением. Тем не менее пальцы шевелились и полностью подчинялись мне, так что к врачу я не пошла. На полднике вместо обычных шоколадок выдавали банки сгущёнки, что меня расстроило – я её не ем. Пирог с изюмом – аналогично. Удалось выменять сгущёнку на шоколадки из запасов химиков – стало лучше, но всё-таки голод мой не был утолён… Я немного поработала, но поняла, что так устала, что мне стоит просто сесть смотреть фильм, о чём я мечтала весь день. Выбрала «Страх съедает душу», на который долго не решалась – уверена, что уж у меня страх съел приличную часть условной души. Фильм оказался очень даже милым и добрым, но тревога мешала воспринимать его нормально: я всё ещё каждую секунду помнила, что письма с суши так и нет, и периодически проверяла мессенджер. Невыносимо! С каждым днём без письма становится всё хуже, не понимаю, что происходит. Наверное, сказывались и голод, и усталость, и обморожение (я грела руки, положив на живот под кофтой), в общем, было мне не очень хорошо. После фильма я увидела сообщения и извинения – стало лучше, теперь жду ужин. А пальцы всё ещё холодные. И теперь я вижу из окна, как мачта эпилептически мерцает вдалеке.

16 Января

Хотела написать: «Всю ночь снились объятия, и от этого было тепло», потом поняла, что на самом деле я включила батарею немного сильнее, чтобы прогреть все свои мини-обморожения, и, видимо, из-за этого мне снились объятия. Какое же издевательство!

Опять страдаю, оттого что нет письма. Как так? Ничто не является достаточно серьёзной причиной не писать письмо человеку в такую экспедицию… Невыносимо.

Какой же А. хороший, так добр ко мне.

Что-то совсем плохо. Сейчас так же, как давно, когда я могла просто лечь и ничего не делать. Делаю работу, как раньше курсовые и дипломы – механически, потому что чем-то заняться надо. Анализ данных отвлекает, это равнодушное, монотонное дело. Как-то так я написала бакалаврский диплом, его признали достаточно хорошим, качество от такого равнодушного подхода не страдает, наоборот, видимо. В таком же состоянии я пребывала примерно весь семестр в Германии из-за несчастной любви, на автомате ездила в университет и в соседний город в институт анализировать пробы… Это всё альтернатива тому, чтобы лечь и рыдать. Но я не хочу, чтобы мне было так плохо! Что же делать? Но я хотя бы могу написать это, отрефлексировать – уже хорошо. Не хочу идти в лабораторию проверять почту – там страшный коллега, да и письма, наверное, нет, как бы мне ни хотелось. А может, всё-таки стоит лечь и реветь?

Уже какое-то время не пекут торты на дни рождения. Жалко.

17 Января

Кажется, пришёл конец моим страданиям, а всё потому, что я не могла держать их в себе. Вчера как-то чудом встретились в мессенджере, где я невольно и местами токсично выразила своё сожаление по поводу отсутствия писем – так узнала, что, пока человек не закончит некий отчёт, письмо мне писать не станет. Непонятная мне политика, но я ничего поделать не могу… Хотя бы теперь он знает, что мне плохо от этого, и пишет чаще в мессенджере. На радостях пошла смотреть кино в конференц-зал – там показывали «Сказ про то, как царь Пётр арапа женил». Опять удивилась тому, что фильм чем-то схож с тем, что я смотрела вчера, – тоже пара из «нормальной» женщины и мужчины, не похожего на местного.

На ночь немного почитала «Лавр» (который я упорно читаю как «мавр», в продолжение темы) Водолазкина по рекомендации знакомой – ночью снилось много снов, в том числе вдохновлённых и книгой, и фильмом. В одном из них я ехала в низких санях через реку, лёд на которой становился всё тоньше. Лошадь толкала сани лицом к ним, а я сидела спиной к направлению движения – так я всё время видела эту лошадь, бегущую на меня. Было немного страшно – а что, если она на меня набросится? Но вообще, скорее увлекательно, так я ещё не ездила. Как приятно просыпаться, помнить некоторые сны и при этом ощущать, что через них мозг как-то проработал проблемы предыдущего дня и теперь, обновлённый, перезагруженный, может опять функционировать.

Хотела написать про календарь. Не так давно в столовой повесили настенный календарь с отмеченными днями рождений всех на борту. Каждому полагается какой-нибудь значок и надпись «С днём рождения, такой-то». Меня заинтересовали значки – у всех мужчин глобусы, компасы или ещё что-то, связанное с профессиональной принадлежностью, у женщин – цветы. У всех женщин одинаковые цветы, красные розы. Очень интересно. Не перестаю удивляться такому. Однажды вечером я стала