Судьба и книги Артема Веселого - Гайра Веселая

Время шло, а визы из Италии всё не присылали. Шолохов с Кудашевым решили вернуться в Москву.

Артем Веселый остался, он не хотел уезжать, не повидавшись с Горьким: ему было необходимо обсудить с Алексеем Максимовичем свой замысел нового произведения.

Из письма Маргариты Клейменовой Евгении Левицкой

Берлин. 24 декабря [1930]

Сегодня уехали Михаил и Вася — стало скучно-скучно, я чуть было не расплакалась на вокзале. Артем остался и поедет дальше, а этот упрямец — Михаил Александрович — уперся, и ничего с ним сделать нельзя было. Мы очень привыкли к ребятам за время пребывания их здесь. Завтра Артем приедет к нам с утра, он чувствует себя покинутым, и мы решили его не оставлять одного. Впечатления от «заграницы» у них, по-моему, сумбурные, так как устали они ужасно.

30 декабря 1930 года Максим Горький сообщает своему секретарю Петру Петровичу Крючкову: «Телеграмма из Берлина: Шолохов и еще кто-то, не найдя итальянской визы, возвратились в Москву, Веселый остался в Бер[лине], ждет» 8.

Новый год Артем встречал с Клейменовыми, вечером они бродили по городу, смотрели, как празднуют немцы, потом пошли в кафе, и Артем, к удивлению Маргариты Константиновны, преподнес ей цветы.

Наконец, виза оформлена, можно ехать в Италию, но у Артема плохо с деньгами.

Яков Шведов рассказал, со слов Артема, что в нашем посольстве в Берлине его заверили: «Поезжайте, Горький даст вам денег на обратную дорогу. У нас с ним есть денежные счеты».

Из письма Маргариты Клейменовой Евгении Левицкой

Берлин. 4.1.31.

Артем вчера уехал в Италию […] Пробудет там 2 недели и приедет сюда. Он к тебе придет обязательно, хороший он парень и очень обязательный, что скажет — сделает […]

P. S. Артем перед отъездом в Италию отмочил номер — обрил голову, вид дикий, я думаю, что от него там люди будут шарахаться — здесь (в Европе) это как-то не принято. Говорит, жарко ведь там наверное…

7 января Горький в письме к П. П. Крючкову пишет:

«Приехал Артем Веселый, человек серьезный и симпатичный» 9.

На другой день по приезде Артем знакомит Горького с планом задуманной книги «День мира», получает одобрение («замечательная мысль», «удивительная идея»).

Из письма А. М. Горького П. П. Крючкову

Говорил с Веселым по вопросам «Истории» [Гражданской войны], задачу он одобряет, но… Человек он талантливый, см. в книге «Пылающая весна» очерки: «Страна родная» и «Россия, кровью умытая»[55]. Он знает, что талантлив, излишне любуется собой, стремится всячески подчеркнуть и выделить себя, обижен недостатком внимания к нему, упрям, анархиетичен и «любит правду», а правда для него все то, чем он может «утереть нос» кому-нибудь, т. е. старой правдой он «утирает нос» тем, кто создает новую. Это своеобразный способ мести за себя, за «невнимание к человеку», способ, который знаком не одному Артему.

С ним у нас будет тяжелая возня. Вы убедитесь в этом, прочитав указанные очерки. Характеристика сия между нами. М.б. я и ошибаюсь. Он еще очень молодой.

10 января 1931 10

Подошло время отъезда.

Из воспоминаний Якова Шведова

Мне рассказывал Артем, его слова я привожу точно, у меня память очень хорошая.

Артем говорит Горькому: «Мне пора уезжать».

Горький: «Счастливого пути».

«В посольстве сказали, что вы дадите мне денег на дорогу».

Горький вызвал секретаря, оказалось, что денег нет. Он пообещал выслать чек в Неаполь на тамошний банк.

«Я поехал в Неаполь. Ждал-ждал чек, так и не получил. Кое-как добрался до Рима. Иду в посольство. Там смеются, говорят, что Горький такую же штуку проделал с Гладковым […]

Наскребли мне в посольстве сколько-то денег, купили билет через Прагу. Языка не знаю. Засунул билет за ленточку шляпы и сел в поезд. Какие-то студенты увидели мой билет, вытолкнули меня на вокзале в Праге, а то уехал бы черт знает куда. Сел в берлинский поезд.

Так голодный и доехал до Берлина» 11.

В Берлине Артем сразу направился к Клейменовым.

Из письма Ивана Клейменова Евгении Левицкой

Берлин. 19.1.31

Приехал из Италии Артем и привез оттелева пузатую кианти […]. Артем еле добрался до Берлина в 3-м классе, но о встрече не забыл и одну пузатую все-таки привез […]

Сей муж на первый взгляд кажется угрюмоватым, но, когда разговорится, то будет совсем другое дело […]

В архиве Горького хранятся документы, датированные 24 апреля, 3 мая и 7 мая 1931 года, озаглавленные «Решения, принятые на совещаниях в составе: М. Горький, Халатов, Леонов, Крючков, Проскуряков в Сорренто».

Обсуждались различные вопросы издательской деятельности, и среди них такой:

7. О книге «День»

а) ежегодно выпускать книгу «День», рисующую в форме художественных миниатюр день жизни за истекший год в СССР и капиталистических странах. Книга эта должна строиться на фактическом материале, включать наиболее характерные и показательные события и факты […], изложение должно быть художественным, но максимально сжатым (пример: «Кочевники» Н. Тихонова — рассказ о двух баях);

б) писание книги поручить коллективу крупных писателей. Общая редакция М. Горького;

в) к созданию этой книги за 1930 г. приступить немедленно по приезде в СССР 12.

Вернувшись в СССР, Алексей Максимович 27 июня 1931 года пишет из Москвы ленинградской писательнице Марии Левберг, что собирается в Ленинград, и сообщает: «По приезде я буду говорить с вами об одном литературном предприятии, об альманахе „День“. Может быть, вы уже слышали об этом?» 13

Осенью Артем из случайного разговора со знакомым узнал, что Горький приглашал нескольких писателей участвовать в работе над книгой «День мира».

Артем Веселый пишет:

В ЦК ВКП /б/ тов. Сталину.

Мною задуман исключительный по размаху роман. Идея его проста: мир берется в горизонтальном разрезе, в разрезе, примерно, 12 мая 1933 г. или даже в какой-нибудь определенный час этого дня. Чем занят мир в этот час или день 12 мая 1933 г.

Вот приблизительные темы отдельных глав:

Москва, СССР в широком плане

Ватикан, собор св. Петра

Токио, труд и быт японского рабочего и работницы

Казань, рабфак

Записки провинциального немецкого философа