Суворовец – гордость Отечества - Александр Криворучко

Валерий Иванович после окончания училища служил на различных командных должностях в мотострелковом полку. С честью выполнил свой интернациональный долг в Афганистане. Был награжден орденом Красной Звезды, многими медалями. Последнее место службы — город Ровно, в должности заместителя начальника военной кафедры высшего учебного заведения. Был у него на свадьбе в начале 80-х годов. Все горожане гордились тем, что в Ровно действовала подпольная организация во главе с прославленным разведчиком Героем Советского Союза Николаем Ивановичем Кузнецовым. Гости, приехавшие на свадьбу, посетили музей разведчика и места, связанные с его деятельностью. Куда сейчас подевалась память о Н. И. Кузнецове? Давно уже нет музея, исчезли книги о разведчике. Зато появились памятники тех, кто расстрелял героя и многочисленных борцов за светлое будущее украинского народа.

Зина не нарадуется своему сыну, который старается почаще навещать ее, оказывая помощь в ремонте квартиры и в других хозяйственных вопросах. Помнит Валерия его друг по учебе в Киевском училище Валерий Иванович Кисиль — военный дипломат, выполнявший обязанности военного атташе в ряде стран.

Так уж получилось, что после похорон 24 мая 1994 г. Ивана Митрофановича Скарженюка меня пригласили мои одноклассники на 35-летие со дня их окончания Уманской средней школы № 2. Они учились 12 лет и получили дипломы строителей и механиков со средним специальным образованием. Выпуск состоялся в 1959 году. Многие соученики всю жизнь проработали с этими дипломами и благодарны школе за приобретение знаний, умений и навыков в строительном деле. Был рад встрече с теми соучениками, с которыми учился 5 лет до моего поступления в Суворовское военное училище. Это прежде всего Раиса Жабицкая (Кучеренко), Игорь Жабицкий, Мария Швец, Валентина Суслова, Лидия Скоропад, Елена Рыбак. Прошло много лет, а наша школьная дружба живет и по сей день. Через каждые пять лет соученики приглашают меня на очередные юбилеи. Как правило, они проходят в школе, а затем все перемещаются в кафе, которое находится напротив школы или в любимом Софиевском парке. Хотя головы соучеников покрыты сединой, они в данной компании ведут себя так, как будто им по 15–16 лет. Все вспоминают интересные и забавные случаи и школьные шалости. Как хочется, чтобы эти встречи продолжались долго-долго. Они, безусловно, продлевают жизнь моим дорогим соученикам.

Судьба благосклонна к моей сестре Зинаиде. За всю ее непростую жизнь, за ее труды и старания она была вознаграждена встречей с необыкновенным и удивительным человеком Мельником Василием Федоровичем, который родился 1 мая 1932 года. Какая у него была непростая жизнь! Трудно перечислить все профессии, которыми он обладает: пастух, сапожник, плотник, каменщик, слесарь, водитель, старшина роты, связист, председатель профсоюзной организации Уманского автопарка и др. Готов бесконечно слушать его рассказы о деревенской жизни, службе в армии, о профсоюзной деятельности. Он гордится тем, что внес достойный вклад в работу профсоюзной организации, которая действительно заботилась о своих сотрудниках. Именно он был инициатором организации лагеря-отдыха на берегу Черного моря в Одессе. Все члены профсоюза автопарка за символическую плату могли всей семьей согласно графику побывать на море. Регулярно члены профсоюза выезжали в Киев на футбольные матчи, в театр, музеи. Все это делалось для укрепления здоровья и повышения культурного уровня людей. До сих пор уманьчане благодарны уважаемому Василию Федоровичу Мельнику.

Когда приезжаю к сестре, радуюсь ее счастью. Летом 2013 года посетили в деревне кладбище, где похоронены родители, жена, два брата и сын Василия Федоровича. Выразил ему искренние соболезнования. В свое время весело отмечали его 70 и 80-летие, желаю ему долгих лет жизни.

Младшую сестру Аллу Степановну Долинскую (Шаверскую) 1946 года рождения (16 марта) вся наша семья называет не иначе, как Аллочка, потому что она самая младшая и нам кажется, самая лучшая из нас. За всю жизнь она не обидела даже комарика. Она вобрала в себя лучшие качества, которые присущи нашей семье. До своего замужества в 1967 г. жила с мамой, помогая ей в хозяйстве. Каждый вечер Алла приходила в буфет, где мама работала, и мыла полы, помогала поднимать ящики с продуктами и складывать их в подвал, а мама утром поднимала эти ящики самостоятельно. Откуда брались у нее силы? Откуда у нее было мужество, самоотверженность и смелость воспитать пятерых детей? Главное заключалось в том, что маму все любили на работе. Она всегда была в передовиках. Всегда ее портрет висел в Уманском смешторге в качестве сотрудника образцово выполнявшего все обязанности. Она всегда перевыполняла план, и тот ежемесячно корректировался. Например, в конце месяца она должна была сдать условно 20 000 рублей за проданные продукты. Мама сдавала в бухгалтерию 25 000 рублей. За перевыполнение плана ей платили определенную сумму. На следующий месяц ее план составлял уже 25 000 рублей. И вот она старалась перевыполнять план, чтобы нас накормить и обуть. О себе она никогда не думала. Она сама вела свою бухгалтерию. Тогда не было счетных машинок. Счетами она не пользовалась и решала все задачи на сложение и вычитание столбиком. В этих целях она покупала ученическую тетрадь, которую исписывала за месяц.

Бухгалтеры ее контролировали чисто формально, зная, что у нее всегда полный порядок с документацией. И тем не менее мама часто падала в обморок во время заполнения необходимых отчетных документов. Это было связано с перегрузкой. В будние дни мы маму не видели: она уходила рано утром, когда мы еще спали, а приходила поздно вечером, когда мы уже спали. Четверги были для нас праздниками. Это был выходной день у мамы. Она всегда умудрялась приготовить нам что-то вкусное. Для нее он не был выходным днем. Она стирала белье, нашу одежду, мыла полы, наводила идеальный порядок дома. Это сейчас достаточно заложить белье в стиральную машину, насыпать туда необходимое количество стирального порошка, включить аппарат, а там все делается автоматически: и залив, и слив, и полоскание, и отжим. Молодежь, наверное, считает, что это всегда так было. Мама использовала стиральную доску, хозяйственное мыло (о существовании стирального порошка тогда никто и не знал). Водопровода у нас в квартире не было. Значит, надо было не одно ведро холодной воды принести, подогреть до кипения, а затем эту воду слить на улице в специальных местах. Все это делала мама. Особый ритуал был с постельным бельем. Мама всегда его крахмалила, и раздавался аромат свежести. Все мы любили ложиться спать, когда было заправлено чистое накрахмаленное постельное белье, запах до сих пор помнится. Разве можно об этом забыть! Когда подрастали мои сестры, то они оказывали маме помощь.

Помню, как мама принесла новорожденную Аллу домой и положила ее на обычную кровать. Очень обрадовался этому событию. Теперь я знал, что не являюсь самым младшим, будет и мне кем командовать. Стал мечтать, чтобы быстрее проходило бы время, буду за руку гулять с сестренкой и защищать ее. Стал накачивать бицепсы, чтобы быть сильным. Во дворе все ребята дрались, каждый хотел быть главным. Но никому не удавалось победить моего брата Валика. Никому. Его авторитет был непререкаемым. Играли в войну, Валик всегда был главным командиром, и я с удовольствием ему подчинялся. Он всегда был в более высоком воинском звании, чем все ребята во дворе. Мы изготавливали погоны и с большим трудом прикрепляли к одежде. Долго спорили, какое звание выше: генерал-майор или генерал-лейтенант. Считали, если майор более высокое звание, чем лейтенант, то это распространяется на генерал-майора. Спор был также в отношении капитанов 1, 2, 3-го рангов. Те ребята, которые учились в 3-м классе, доказывали, раз они выше учеников 1-го и 2-го классов, то и капитан 3-го ранга выше капитанов 1-го и 2-го рангов.

Отец Аллы, Степан Маркович Шаверский, относился к нам по-отечески. Правда, небольшие размолвки у него были с нашей старшей сестрой Зиной, которой в это время исполнилось 16 лет, и она требовала к себе большего внимания и имела свое мнение в отличие от нас, малышей. Он работал музыкантом, играл на кларнете в городском оркестре пол управлением известного в Умани дирижера Замотайло. Говорили, что у него были свои признанные в области труды. Степан Маркович проверил нас на наличие слуха, записал в детскую музыкальную школу, куда мы все должны были пойти учиться весной 1946 года. Вскоре он уехал в санаторий подлечить сердце. Оттуда прислал мне лично открытку с видом на прекрасную санаторную аллею с припиской, чтобы я хорошо заботился об Алле, и обещал привезти мне подарок. Аллу мы все любили, каждый уделял ей максимум внимания, поэтому напоминать мне о том, чтобы я относился к ней еще лучше, было излишне. С нетерпением ждал обещанного подарка. Он привез мне автомат ППШ, который я берег как зеницу ока. Вспоминаю, как будто это было вчера. Сижу в комнате один и разглядываю птичек во дворе. Было знойное лето. В другой комнате были мама, отчим, который тихонько двигал коляской, в которой спала Алла. Вдруг наклонился стул и раздался звук падающего человека и крик мамы: «Степа, что с тобой?» Вбежав в комнату, увидел, что Степан Маркович лежит на полу рядом с опрокинутым стулом. Мама и Алла горько плачут. Приехала скорая. Врач зажгла спичку, поднесла ее к глазам лежащего на полу отчима и зафиксировала мгновенную смерть, назвав диагноз: разрыв сердца. Положили его на стол, и он так пролежал трое суток. Кто-то посоветовал закрыть окно и побрызгать тело тройным одеколоном. Стали ждать родного брата покойника из Киева. Мы с братом старались под любым предлогом не оставаться дома из-за запаха разлагающего тела и пойти в центр города, чтобы что-либо купить. На третий день увидел через окно, как приближается к нам интеллигентный человек. Понял, что это брат отчима. Позвал маму, и она еще больше заголосила. На следующий день состоялись похороны. Приехала от маминой работы повозка с двумя лошадями, погрузили гроб и тронулись в сторону кладбища. Алла на руках у мамы, мы с братом — рядом с ними, затем Лиля и Зина. Все люди, прибывшие на похороны, нас очень жалели. Мама вела себя мужественно, показывая нам пример выдержки и стойкости перенесения огромного горя. Ведь она выходила замуж прежде всего ради нас: считала, что ей будет легче, ощущая мужское плечо. А вышло все наоборот. У нее стало не четверо, а пятеро детей.