Пленница - Ольга Вечная

Алтай сказал Веронике, что я нестерпимо красивая девочка. Он так сказал про меня.

Разворачиваюсь на пятках и несусь в свой номер, закрываюсь на защелку. Единственное зеркало в комнате находится в ванной. Небольшое, круглое. Тушь немного осыпалась, и я быстро умываюсь.

Смотрю на свое отражение. Я никогда не считала себя особенной красавицей. После того эпизода в четырнадцать лет я скорее боялась нравиться мужчинам, чем стремилась к этому.

Боже. Облокачиваюсь на раковину и закрываю глаза. Я никогда и ни с кем не чувствовала себя в безопасности, всегда понимала, что сама за себя. У меня был супер-папа, но, наверное, в глубине души я знала, что одинока.

Сжимаю прохладную раковину и вспоминаю ряд других.

Тех самых в женском туалете универа. Шум льющейся воды и гудящей сушилки. Узкая кабинка, резкий запах. Кашель из соседней. Дрожь побелевших от волнения пальцев. Помада, студенческий билет, бальзам для губ и ключи... звонко падают на грязный кафель. Наклоняюсь, собираю. Пихаю по карманам. Губы дрожат, колотит.

Три дня назад меня уже вызывали в отдел безопасности универа. Якобы я ночевала в общежитии, хотя это запрещено. Мой студенческий билет оказался в мужском крыле. Вахтер — старый кривой дед — лгал, что я пришла к парням в гости и осталась на ночь. Записи с камеры были стерты. Вину не смогли доказать, как и тот факт, что я никогда в жизни не была в этой общаге.

Безопасник — здоровый хмурый мужик - заявил, что раз я попала в его руки однажды, скоро попаду еще. Что все с этого начинают. Что таких как я он повидал.

У двери ждали. Кто-то сдернул совсем рядом и я всхлипнула. Проверила карманы, подкладку пиджака, принялась ощупывать сумку. Я уже знала, что мне капец. Недавний привод был для того, чтобы создать историю. Если бы мне надо было посадить человека, я бы действовала также.

Маленький пакет с розовыми таблетками. Он помещался в ладони, его хватило бы, чтобы испортить жизнь человеку. Я мяла его в руке, молясь о том, чтобы проснуться.

Скотина паскундная. Хрен я тебе сдамся.

Сердце снова колотится. Отрицание, гнев, торг, депрессия... Я заканчиваю с пятым этапом и принимаю неизбежное.

***

Остаток пятницы и половину субботы ощущаю себя спокойной. Больше не счастливой, не легкой и не загадочной. Надежда сдохла. Я ощущаю себя... примирившейся.

Просто судьба такая.

Это намного легче всего того, что пережила моя бабуля. И слава богу, что в свое время она не сдалась и была у меня. Я тоже сдаваться не имею права. Сердце, правда, то и дело учащается, рвется.

Лизавета скинула пару адресов отелей в Стамбуле, чтобы я выбрала. Я ткнула наугад в первый, где меня тут же и зарегистрировали. Она предупредила, чтобы я на месте разобралась и поискала квартиру, вдруг найдется дешевле.

Алтай уехал со своей блондинкой еще утром, а вернулся вечером один.

От него пришло: «Во сколько у тебя вылет?»

«В семь вечера».

Я взяла билет на воскресенье, собрала чемодан. За ужином мы снова открыли бутылку вина, как в день моего приезда. Надя поплакала. Анатолий сказал пару приятных тостов. Даже Светлана раздобрилась и пожелала мне всего самого лучшего.

Главное, подальше от нее и ее отеля.

Алтай гулял с собакой совсем недолго. Я наблюдала за ним украдкой из летней кухни, делая вид, что отмываю кофемашину. Разглядывала, впитывала в себя его образ. Все еще торговалась с собой, но уже больше по инерции. Мне он по-прежнему совсем не нравится. Не о таком я мечтала. Не с таким хотела бы пробовать. Но решение принято.

Когда хорошенько стемнело, я вымылась, натерлась скрабом и душистым кремом. Надела свой самый приличный комплект белья и, распушив волосы и подкрасив глаза и губы, закуталась в тонкий плащ.

Страха не было. Только полное принятие и решимость.

«Нестерпимо красивая девочка».

Возможно дело в том, что у него такой вкус — кареглазые студентки с плоской задницей.

Или в том, что я дочь Филата, с которым у него давняя история. Гордая казачка. Бабушка говорила, моя мать была первой красавицей в городе и что мой папа убился, завоевывая ее. Она говорила, что я на нее похожа.

Я взяла билеты Омск-Стамбул.

Желаю Паше, мать его, отличного полета в Сибирь. Я прошла регистрацию на рейс онлайн.

На шпильках ковылять по камням глупо, поэтому я решаю, что скину кроксы, как только зайду к нему.

Если зайду.

С этим могут быть проблемы после того, что я вчера ляпнула.

Я надеюсь, ему захочется мне отомстить. А там посмотрим. Если он традиционных взглядов, ему может польстить, что он первый. Так себе козырь, но тут уж чем богаты.

Оглядевшись, я выскальзываю из своего номера и крадусь по тропинке, молясь о том, чтобы Светлана не заметила и не сбила мне настрой.

Почти одиннадцать. Вот-вот выключат подсветку в бассейне, а некоторые гости еще купаются.

Бегом-бегом.

Я наклоняюсь, пробегая под камерой.

- Рада? - за спиной знакомый голос. - Куда это ты? Не пущу!

Увидела, все-таки. Я ускоряюсь.

- А ну стой, мерзавка!

Управляющая срывается и бежит за мной.

Лечу вперед прямо через клумбу! Первая!

Дышу учащенно, рвано. Прикладываю магнитный ключ, который раздобыла Надя. Закрываю за собой калитку, и, не оглядываясь, несусь к его домику.

Взбегаю по ступенькам. Светлана может все испортить, нет времени мешкать.

Я поднимаю руку и стучусь. Громко, быстро. Самой тревожно от этого звука. Так стучат, когда беда случилась.

Пару вдохов ничего не происходит, потом я новь поднимаю руку, и дверь открывается.

Сердце разбивается о ребра вдребезги. В груди то же самое крошево, что у него, наверное, на лице когда-то было. Но ему не помогли вовремя. Оно срослось криво, грубо.

Алтай смотрит на меня.

Он совершенно спокоен, в его жестах, позе, взгляде нет волнения. Он вопросительном молчит, чем не облегчает задачу.

Раз. Два...

Насчет три я смотрю ему в глаза. Они у него светлые, оказывается. Во вкусе этой гадины.

- Можно мне зайти? - говорю я ровно.

Он едва заметно кивает, пропуская. Остается позади и закрывает дверь.

Кира виляет хвостом и утыкается в колени.

- Привет, медведица, как ты? - Оборачиваюсь. - Ты можешь где-то ее закрыть ненадолго?

- Что тебе надо?

В этот момент я отчетливо понимаю, что он слышал каждое мое слово.

Что ж. Тем лучше.

Я вскидываю глаза.

- Пожалуйста. Это не займет много