Ричард Длинные Руки - принц - Гай Юлий Орловский

— А чего ты не боишься? — спросил я и поцеловал в макушку. — Ладно, оставайся здесь, а я пойду поработаю.

Она вскрикнула:

— Можно я с тобой?

Я подумал, покачал головой.

— Нет, будешь отвлекать моих гостей. Они придут не чирикать, а получать инструкции. Но мой кабинет рядом, так что не трусь и не скучай.

Лорд Джонатан Гилфорд вошел степенно, суровый, узколицый, прямой, словно вместо позвоночника у него рыцарское копье, сдержанно поклонился.

— Сэр Гилфорд, — сказал я.

— Ваше высочество…

— Сэр Гилфорд, — сказал я бодро, — я пригласил вас по весьма важному делу. Вы истинный патриот Ламбертинии и всячески заботитесь о ее благе, величии и возвышении…

Он произнес сухо:

— Ваше высочество, ваши лестные слова не могут поколебать того, что я считаю вас узурпатором, а герцога Блекмора — истинным хозяином герцогства.

Я отмахнулся.

— Сэр Гилфорд, я вовсе не посягаю на ваши убеждения!.. Что вы, совсем напротив, я всячески приветствую демократическую оппозицию, что соревнуется со мной в том, как сделать родимое Отечество — как-нибудь расскажу, что это такое, обхохочетесь! — богатым, счастливым и уважаемым. Именно потому и пригласил вас, ибо, несмотря на некоторые мелкие разногласия, мы хотим одного и того же…

Он произнес настороженно:

— Я хочу возвращения герцога Блекмора на трон Ламбертинии.

— Это пожалуйста! — воскликнул я. — Наши демократические принципы базовых либеральных ценностей позволяют хотеть чего угодно!.. Даже крайне неприличного, что со временем мы объявим сперва нейтральным, потом модным, а затем даже обязательным!.. У нас же свобода, это же так замечательно!.. А теперь о деле. Я намереваюсь официально объявить Ламбертинию королевством.

Он дернулся, глаза полезли на лоб, но сдержался и сказал ровным протокольным голосом:

— Но это невозможно, ваше высочество.

— Уже возможно, — сообщил я. — Между делом я встретился с тем магом, что наложил заклятие, и немножко его убил.

Он снова дернулся, на этот раз долго всматривался в меня, даже почудилось, что умеет определять, когда человек врет, наконец проговорил, запинаясь:

— Но… как… это возможно?

Я вздохнул.

— Да я и не хотел, правда, но как-то нечаянно получилось. Махнул рукой, хотел прибить муху, а попал… гм… в общем, теперь там мокрое пятно, даже хоронить нечего. Но это пустяки, давайте о деле. Для превращения герцогства в королевство недостаточно выйти на площадь и прокричать как можно горластее. Придется весьма проработать многие статьи, а также… возможно, я не обещаю, — только говорю о возможности, — раздачи новых титулов. В герцогстве никто не мог быть выше или наравне с герцогом, а теперь никто не будет выше принца. Однако герцогом может стать! К примеру, лорд Джонатан Гилфорд…

Он дернулся самую малость, но на скулах проступили розовые пятна, а глаза лихорадочно заблестели.

— Ваше высочество…

Я сказал предупредительно:

— Дорогой сэр Гилфорд, я сейчас занимаюсь только интересами Ламбертинии и не касаюсь личностей. Мне почему-то кажется, что это будет в интересах Ламбертинии, если древний род Гилфордов наконец-то получит своего первого герцога! Это повысит престиж и значимость всех дел, за которые вы беретесь, а также заставит с большим уважением относиться к самой Ламбертинии. Все-таки королевство…

Он долго смотрел на меня, затем коротко поклонился.

— Ваше высочество… ваши идеи весьма неожиданны. Мне нужно подумать. И посоветоваться.

— Разумеется! — воскликнул я. — Только безусые юнцы берутся решать сразу, а мы, люди бывалые, все тщательно обдумываем. У вас, герцог, времени столько, сколько вам понадобится!

Он еще раз поклонился.

— Ваше высочество…

— Сэр Гилфорд, — ответил я.

Он вышел, но в дверях чуточку задел плечом за косяк, а это уже высшая степень потрясения.

Я выглянул в коридор, телохранители сразу изъявили всем своим видом готовность следовать за мной хоть в ад.

Я покачал головой.

— Нет-нет, буду просиживать задницу в кабинете. Пошлите слуг за лордом Унгвудом Маутбеттеном.

— Сделаем, сэр Ричард!

Сэр Маутбеттен явился чуточку запыхавшийся, глаза блестят, словно уже услышал от графа Гилфорда сногсшибательные новости, хотя вряд ли граф проговорится, просто сэр Маутбеттен явно себе на уме и свое не упустит.

Он стоял в ожидании, а я поглядывал неспешно, давая ему понять, что я сижу весьма высоко и держу нити их жизней в своих железных и когтистых крепко, заодно и сам старался оценить этого заведующего канцелярией герцога Блекмора.

— Сэр Маутбеттен, — проговорил я наконец.

— Ваше высочество…

Судя по тону, положению головы и рук, а также наклону плеч, он изнывает от безделья, есть порода людей, что не может сидеть и ни хрена не делать, и если ему не предложить вовремя хорошей работы на себя, такой орел найдет работу против тебя.

— Сэр Маутбеттен, — сказал я неспешно, — во времена герцога Блекмора вы заведовали его канцелярией…

Он ответил почтительно, однако достаточно твердо:

— Я и сейчас ею заведую, ваше высочество.

Ого, мелькнуло у меня, молодец, держится за свои принципы. Не пытается лизнуть и урвать, человек достойный, с такими труднее, зато надежнее.

— Да-да, — сказал я, — знаю, оговорился. Предлагаю вам заведовать канцелярией Ламбертинии. Тем самым вы не предадите герцога, но принесете пользу королевству.

Он переспросил:

— Королевству? Какому? Турнедо или Шателлену?

— Ах, — сказал я, — вы еще не слышали… В общем, герцогство давно выросло из коротких штанишек, ему пора стать королевством. Лорд Гилфорд над этим уже работает. У вас тоже прибавится работы, увы…

Он ответил вежливо:

— Объем работы меня не пугает. Но… насчет королевства…

— Все учтено, — прервал я. — И некое древнее заклятие, я его порвал, как дряхлую паутину, что высохла и давно никого не ловит, и будущее величие этого региона, когда он станет королевством и займет достойное место среди других великих держав и скажет свое веское слово, которое будет услышано при дележе мировых ресурсов.

Он слушал и смотрел очень внимательно, взгляд цепкий, такие люди издавна обучены разбираться, с кем разговаривают и чего ждать от собеседника, и я старался говорить особенно искренне, благожелательно и твердо.

— Ваше высочество, — проговорил он, — я в некотором замешательстве, так как не готов был выслушать такое. И лишний раз убедился в справедливости слухов…

— Каких?

— Что вы умеете ошарашивать, — пояснил он, — преподносить сюрпризы… Хотя неожиданные для других поступки часто ведут к победе, согласен.

Я ответил кротко:

— Они выглядят неожиданными только для тех, кто не сумел просчитать шаги достаточно далеко.

— Ваше высочество, — сказал он, — позвольте сперва поговорить с лордом Гилфордом?

Я кивнул с самым благожелательным видом.

— Разумеется. Заодно подумайте о расширении канцелярии. Для королевской у нее должен быть больше штат и больше полномочий.

Он поклонился.

— Ваше высочество…

— Сэр Маутбеттен, — ответил я.

Едва он вышел и только спускался по лестнице, я высунул голову в коридор и спросил стражей:

— Лорд Камберлендский уже прибыл?

— Да, сэр Ричард!

— Введите!

ГЛАВА 7

Лорд Камберлендский вошел свободно, как входил, думаю, к герцогу Блекмору. Старшими конюшими всегда назначают самых близких людей. Он остановился в двух шагах от порога и, не кланяясь, посмотрел на меня с явным вызовом.

— Ваше высочество, — произнес он с явно прозвучавшим вопросом.

— Лорд, — ответил я, — простите, все еще не знаю вашего имени…

— Граф Антуан Стоункрос, ваше высочество.

Я кивнул.

— Прекрасное имя, граф. Вы заведовали всеми конными заводами, табунами и производством сбруи для коней, но я хотел бы, чтобы вы расширили свою деятельность.

— Ваше высочество?

— В Ламбертинии, — сказал я, — как нигде, развито производство повозок. Если в других королевствах это лишь телеги, то у вас, как заметил, наблюдается производство бричек, колясок, кибиток, даже тарантасов…

Он спросил ошеломленно:

— Простите, но это же…

— Просто разные виды телег? — спросил я с интересом. — Вы правы, но все равно это великое открытие! Имя изобретателя должно быть высечено в мраморе, ибо это резко ускорит цивилизацию, культуру и проникновение христианских ценностей в самые отдаленные уголки дальних королевств!.. Подумать только, рессорная подвеска на ремнях!..

Он пробормотал:

— Ваше высочество…

— Это эпохально, — воскликнул я. — Полагаю, в Ламбертинии до этого додумались совсем недавно, раз такое открытие еще не вышло за ее пределы.