Том 4. Драматические поэмы. Драмы. Сцены - Велимир Хлебников

Амур:

Бей баюро! Лиоели!Мани эза, плюки оки, пель, пель, пель!Пичиопи туртурту!Пинчь, пенчь, панчь!Сололбло морами.

Цинтекуатль:

Пруг, буктр, ркирчь.Практв, бакв, жам!Жрат, гаврт, тивт!Марж бзор мерчьГигогаго! гро ро-ро!Бзуп, бзой, черпчь жирх!Рапр грапр апр!Перзи орзи чивири.Ляя уля нользиМони кино ро.Бзлом!Кукакбка апсь чиме!Лаждь нажд кажд, шажд! цири!Пум там турктр!Жепр, мепрь чох!

(Жарит оленя, положив ветки на каменные ладони бога жабы)

Лель:

Левиапи, липаречи чизело!Мури гури рикоко!Бух, бах, бох, бур, бер, бар,Эх, гиль ох!Цицили!

Юнона:

Бальдур, иди сюда!Зам, гаг, зам!

Ундури:

Дех, мех, дзупл.Туки, паки сицоро,Мигоанчи, мечепи!Рбзук квакада квакира! хлям!

Тиен:

Сиоукин сисиси.Сиокуки сицоро!Хрюрюрюрю чицацо.Печь, пачь, почь.Хавихохо хрум дур пор!Амт, гулп, пелп!Хапри эпри хамти укси.Цог! бег! чип! зуип!

(Кушает листья дерева).

Локи:

А вот и нож убийцы!

(Вонзает нож в шею Бальдура).

Мезерезе больчича!

19 ноября 1921.

Пружина чахотки*

Действующие лица:

I. Кровяной шарик.

II. Винтик чахотки (пружина чахотки).

III. Писатель.

Я: Какая досада! Зажигалка не работает; пружина выпала; что делать? (Задумываюсь).

Винтик чахотки. I-ый взвод чахотки! – направо, кру-гом!

Ножку, ножку!

Стучок! Стучок!

Азь – два! Азь – два!

Первый конный полк! Ноги вдевать в стремена! Ноо-жки! Направо!

Первый конный полк чахотки,

Шашки выдер-Гать В-он!

Ать! Ать!

Стой, стерва!

Ать! Не уйдешь, курва! Готов! Есть! Тихо… Лежит…

Падай, как падает краснощекое государство.

Винтик чахотки. Страшные воины крови! Что вы толпитесь, как четки на толстых пальцах жреца? Четками одной нитки, стадом овец около палки одного пастуха? Грудой пятаков, сложенных желтым скопцом, столбиком денег менялы? Эй! идешь, что ли, один на один? Не будь бабой! Кто у вас есть такой богатырь? чета мне?

Я – чахотка-воин! знаешь такого? А что?

Распахнись, душа! – Выходи! Один на один, Господа мать! Будь бойцом!

Распахнись, моя душа! Распахнись, плечо!

Эх ты, сила богатырская, да зачем меня мать родила? Господа мать! один на один!

Или я просверлю тебя насквозь, подлый воин крови, как вилка селедку!

И выйду узорной змейкой, величавым винтиком чахотки, с обеих сторон твоего живота!

Маша чахоткой с обеих сторон тебя – некая золотая рыбка!

Черт и молния! Искаженные зрачки святых!

Небо и пекло! Море марух! Нож и нега!

Святой и торгаш! Святой и ракло! 33 несчастья!

Ать! Ать! Взял за горло? Ломишь? Стой! – врешь!

Скинь шишак здравого смысла! Пришел нечетный вихрь дней. А это нехорошо!

Черт и молния! Я проткну копьем моего тела твое рыхлое, мягкое пузо, кровик шара!

Боевым, военным, крученым копьем пройду тебя и выйду сзади с черного хода.

Чванливый шар! Лепешка спеси!

Кубышка пыхтения!

Не лежи перед вилкой голодного, на блюде серебряном лакомкой.

Черт и молния! Я проткну твой живот, воин краснощекого здоровья, как олень протыкает рогами живот задремавшего удава, съевшего его, слышишь, кровяной шар?

Насквозь! Насквозь! Зыззз! Зыззз Эййа!

Аййа! Веййа! Бззы!

Первый чахоточный полк!

Шашки Вы-дер-Гать-вон!

Направо рази! Налево руби!

Ззз-а мм-ной!

Гром и боги! Столпотворение миров. Азбука шагает – что страшнее?

Довольно барышничать барышней, воспитанной тонко!

Снимите шлемы благоразумия!

Рев и песнь! Сто поцелуев на одном месте!

Ззы эзз! Ззы эзз!

Валяй! шагай! Громоздя упоенно горы черепов!

Башни шатать! крушить! крошить!

Наглец на наглецов! Стон стен! Я крученый меч!

Умри, или я умру и ты свернешь меня в пружину, покрыв меня обоями благоразумия, и усядешься на мне, воине чахотки, как важно читающий ведомость на мягком кресле.

Ты думаешь, что сложишь меня в большой мешок своего живота и заснешь, пока не скушаешь меня? Военные страсти, ужасные нравы.

И точно рога оленя в пестром животе удава, я буду бодать тебя тонким рогом, собираясь проткнуть иголкой полосатую кожу.

Честный поединок, черт возьми!

Дева и царские кудри!

Черт и лобзание влюбленных!

Чума и чахотка бледных стен! Яд и молния!

Ну, шагай, подлый воин крови, врукопашную.

Трус! дурочку валяешь? Празднуешь трусу? Стыдись! Поединок чахотки, бой алого здоровья и чахотки.

Стук черепов. Слышишь? Слышишь?

Решетка челюстей, черные пятна глазниц скачут по полю. Это череп пришел!

Завоевать средние пространства одного волоса.

Уф! Уф! дух битвы, радость крови, радость бытия; я втягиваю в ноздри радость битвы.

Я весел сегодня!

Я воин!

Гром и молния! Я буду бодать твой желудок!

Урр! Урр!

Ать! Ать! Полки, за мной!

Стой, стерва! не уйдешь!

Харр… Хырр… курва! Куда?

Величайшая во вселенной битва внутри одного волоска!

Винтик чахотки. Дикой лавиной пошли воины смерти.

А! не уберег головы для белой чахотки!

Воин крови (кровяной шарик). Ай, все волосы седые! на волосах зимняя погода – на волосах выпал снег.

Там уже можно ездить на санях. На рощах и лугах лица осенняя погода. Желтые листья. Скучный желтый лист. Летит черный ворон из глаза.

В клеточки мозга бросились воины чахотки. Начались убийства ученых за письменным столом… во время мысли об обеде из глины, священные замыслы высших. Окровавлены снежные волосы и рукописи с тонкими расчетами о съедобной глине.

В седых волосах главные бои.

Там развертывается главная игра.

Время распечатывает новые колоды сил.

Брошены <ко>зыри лучших полков, самых военных, самых храбрых, на поля главного сечения одного волоска.

Мертвая пора. Борцы схватились, сейчас умрут в соединительной ткани, соединяйтесь! вместо разницы мозга и крови и кости.

Мировые истины падают, как боги. А тело строгими глазами, стеклянной черной птицей, летящей вкось, следило за поединком чахотки и здоровья в хриплых легких, похожих на меха кузнеца.

Раздувайте огонь! чужим грудям.

Винтик чахотки. Воин здоровья, шагай на лютый бой, не будь бабой!

Писатель. Что делать с этой пружиной смерти? Она остервенела! Ба! не дать ли ей службу? В моей вполне приличной зажигалке нет пружины и она не работает.

Сегодня я даже израсходовал целую коробку спичек, не по кошельку! Вставить чахотку вместо пружины зажигалки.

Кровяной шарик. Ну, что, как? идет дело?

Писатель (смеется). Есть. (Показывает зажигалку). Зажигается! И какое хорошее красное пламя! Краснее губной помады.

Из чахотки вышла хорошая пружинка для

За-жигал-ки!

Совет: Пру-жиньте пружинку чахотки для зажигалок!

Сцены

Комментарии*

В зале. Папа глубоко сидит в креслах, положив ногу на ногу. Вера перебирает цветы.

Папа. Вот это я понимаю! Это так! Это ты Софье Николаевне? не правда ли, голубушка?

Вера (упрямо). Не только ей, а и себе.

Папа. Но и ей?

Вера. И ей тоже.

Папа. Вот это мило. Она больная, и ты ей принесешь. Ты ведь сама понесешь?

Вера. Не знаю…

Папа. Сама?

Вера (жалующимся и тихим <голосом>). Как же я понесу?

Папа. Ну, голубушка моя, уж понеси. Неловко будет.

Вера. Если я не могу…

Папа. Ну уж, как же так – нельзя, голубушка.

Вера. А если я не могу?

Папа (вспыливая). Ах, Вера, Вера, – такой простой вопрос, и ты этого не хочешь сделать!

Вера (тихо, но упрямо). Взяли бы и снесли… вот и всё.

Папа. Ах, Вера, подумай, что ты говоришь? подумай только, что ты говоришь! Ну…