Призрак гнева - Нелла Тихомир

И снова он провел по лбу рукой. Снова его губы побелели, а глаза на миг утратили блеск.

— Мутит меня што-то, — признался воин. — Верно моя баба говорит, будто пьяница я.

— Надо было поесть, тогда бы не тошнило. Хочешь?

— Не-е, — отмахнулся тот. — Куда уж есть, я и без того по горло.

— Может, все-таки выпьешь воды?

— Благодарствую, потом, — Харалд тряхнул головой. На лбу блестели капли пота.

— Да-а, — промолвил он. — У нас, слышь, про всех немало сплетен идет. Скушно, вот и сочиняют.

— И про кого же?

— Да про всех, про кого ни кинь. Хоть и про меня, к примеру.

— Ну, а вот про Кнуда, скажем? — спросил Бран. — Про Кнуда у вас чего говорят?

— Про Хромого-то? — кажется, Харалд удивился. — Да разное. Ну, што до того, будто он на Гейрова сына порчу навел, брехня. Я этого Бормотуна сызмальства знаю, он всегда был такой, — Харалд постукал по лбу костяшками пальцев. — И што будто Кнуд к парням за этим за самым делом подъезжает… тьфу ты, срам! — так это тоже брехня. Я сам видал, как он с… Ладно, то неважно. Ну, а коли ты насчет Железного Лба, — Харалд понизил голос. — Это, брат ты мой, не сплетни, а чистая правда.

Харалд вытер лицо рукавом.

— Фу-у… — его грудь тяжело вздымалась. — Што-то душно. Вот ведь леший… и в глазах темно. Ну, теперича пришибет меня моя баба. Опять, скажет, напился, пьяница.

— Так что насчет Железного Лба? — поторопил Бран.

— А ты што, выходит, не слыхал? — Харалд перевел дыхание. — Ну и ну-у… неужто не разболтали… Так ведь Кнуд же — его сын.

Бран вытаращил глаза.

— К-кто? — спросил он.

— Кнуд, знамо дело.

— Как это может быть? Кнуд ведь раб.

— Ну, а то. Раб, конечно, хотя с ним у нас никто… не связывается. Кроме Видара, может быть. Поживешь тут… поболе, так увидишь. Хошь он и раб, а все ж таки… — Харалд глотнул. Его лицо было багровым.

— Но как же так? — сказал Бран. — Что, ваш Железный Лоб — совсем уже? Он, может, не знает, что Кнуд — его сын?

— Знает, знает… получше нас.

— Как же он может собственного сына в рабах держать?

— Наш Железный Лоб, братец ты мой… он все может, — Харалд покивал головой. — Вот поживешь тут с мое, так…

— Избави Господи! — вырвалось у Брана. Не ответив, Харалд закрыл глаза и перевел дыхание.

— Железный Лоб, он много… чего может, — голос Харалда срывался. — Мать-то у Кнуда рабыня была… ну, вот он и…

Он вдруг покачнулся, хватая воздух ртом, скрюченными пальцами вцепился в одежду на груди. Из горла вырвался хриплый, сдавленный стон, а на губах показалась пена.

— Што-то… худо мне, парень… — выдавил Харалд. — Уж лучше… я пойду…

Он начал подыматься — тяжко, как больной. Бран подхватил его под локоть, пытаясь поддержать. С таким же успехом он мог поддерживать падающую сосну. Каменной тяжестью Харалд навалился Брану на плечо, и тот пошатнулся, едва устояв на ногах. Харалд сделал шаг, еще шаг, потом его тело скрутила судорога, и он рухнул наземь, увлекая Брана за собой.

Они упали на мерзлый пол. Харалд хрипел и дергался всем телом. Пятки скребли землю, в волосы набилась солома. Он изогнулся, напряженный, как струна, и Бран, изумленный и растерянный, тщетно пытался удержать его за плечи.

А потом Харалд вдруг затих. Агония прекратилась Он лежал, раскинув руки, с закрытыми глазами и запрокинутой в смертельной муке головой.

Бран положил ладонь ему на грудь.

— Харалд… Харалд, — словно со стороны Бран услыхал свой колеблющийся голос. — Да что с тобой? Что случилось?

Харалд не отвечал. Он был без сознания.

Глава 18

Харалд умирал.

Бран сидел рядом и глядел на него сверху вниз. Тело Харалда окаменело, пена вместе с кровью выступила на закушенных губах. Он больше не бился, не шевелился вообще, только редко, слишком редко, всей грудью, всем телом втягивал воздух: вдох, еще вдох, еще… Вдохи — один мучительней другого, а между ними — длинные паузы. А потом не будет вдохов, внезапно понял Бран. Будет только пауза. О, Боже…

— Боже, что мне делать? — Бран лихорадочно огляделся. В сарае было темно, языки пламени едва шевелились в очаге. Они, казалось, тоже умирают.

Харалд застонал. По телу пробежала судорога, веки дрогнули, и на Брана поглядели неживые белые глаза.

Если я буду сидеть, если буду тут сидеть, это ему уж точно не поможет!

Бран рванулся к выходу, даже не накинув плащ, выскочил наружу, в ночь и мороз. Сделал пару шагов — и лицом к лицу столкнулся с каким-то человеком. Пригибаясь, тот метнулся прочь, но Бран нагнал и схватил незнакомца за плечо.

Это был раб, пришедший с Харалдом. Он попытался вырваться, но Бран дернул его к себе. Из темноты, как две луны, на Брана уставились его выпученные глаза.

— Ты здесь чего? — прохрипел Бран. — Подслушивал?

Раб забормотал, клацая зубами.

— Слушай меня! — Бран тряхнул раба. — Иди и приведи сюда младшую хозяйку, Уллу. Понял?

Раб молчал и в ужасе таращился на Брана.

— Ты понял?! — встряхнув его, крикнул Бран.

— По-по… понял…

— И не вздумай сбежать, а то я тебя в жабу превращу! Если через пять минут Уллы здесь не будет, пеняй на себя, ясно? Из-под земли достану! Всю оставшуюся жизнь на болоте проквакаешь, ясно, или нет?

— Ва-ва-ва… — ответил раб. — Я… ясно…

— Бегом! — Бран толкнул раба, и тот упал в сугроб. Неуклюже выполз из снега — и помчался по тропинке в сторону домов.

Через секунду он исчез в темноте.

Когда Бран вернулся, Харалд лежал в прежней позе. Бран опустился на колени и прижал пальцы к его шее. Ощутил, как трепыхается сердце Харалда — точно бабочка в паутине. Услыхал, как дыханье прорывается сквозь стиснутые зубы.

Бран бросился к бадье и набрал воды в ковш. Вернувшись к умирающему, попытался разжать ему зубы и влить воду в рот.

Тот вдруг захрипел, и лицо перекосилось. Веки поднялись, открыв незрячие глаза. Страшный взгляд уперся Брану в лицо, рука воина вцепилась в его руку. Пальцы сжались с такой силой, что захрустели кости.

Клокочущий стон родился в груди Харалда. Губы задрожали, тело заходило ходуном. Прошла целая минута, прежде чем Харалд вытолкнул из себя первое слово.

— Пиво… — его неподвижные глаза вонзились в пространство. — Пиво…

Веки опустились и снова поднялись. Протяжный вздох через оскаленные зубы. Пена на губах.

— Где… ты… — простонал Харалд. — Не вижу… я…

— Здесь, — Бран ухватил его руку. Вены на ладони Харалда были как черные веревки. — Я здесь, с тобой.

— Это… тебя… — услышал Бран. — Тебя…

Глаза закатились, Харалд дернулся, выгнулся всем телом, кровь заструилась изо рта. Грудь поднялась, опала, снова поднялась… Железная хватка ослабла, и рука воина сделалась безвольной, будто соломенный жгут.