СМЕРШ против бандеровцев. Война после войны - Анатолий Терещенко

Коненко назначили руководителем подготовки украинской диверсионной подгруппы «Майглекхен» («Ландыш») в составе пятидесяти человек. Группа предназначалась для заброски в тыл нашей армии в район бассейна реки Припять.

Группу выбросили, но почти всех чекисты выловили. Многие сразу же после приземления пришли с повинной. Боровца-Коненко среди них не было. Но в 1945 году он оказался в американской оккупационной зоне, в городе Миттервальде. Здесь его принял с радостью битый петлюровский генерал, бывший командир Украинского полицейско-охранного батальона в Виннице, а несколькими месяцами позже сотрудник немецкой администрации в Ровно Омельянович-Павленко. Старый предатель с санкции американцев организовал тут опять «украинскую» школу. Выпускники ее забрасывались на Украину.

В 1949 году в баварском местечке Шлейхсгейме близ Мюнхена на американские деньги была создана Украинская национальная гвардия (УНГ) во главе с Тарасом Бульбой-Боровцом. Мало кому известно, что во время американо-корейской войны он сколотил из обманутых земляков Украинский батальон и отправил его в Корею. Нечто подобное он хотел создать для помощи вашингтонским «миротворцам и борцам за свободу» во Вьетнаме. Но «дурных украинцев» не оказалось для формирования отряда, да и мировая общественность показала свою силу. Пришлось ретироваться.

Умер забытый и никому не нужный «генерал-хорунжий» в США.

Данные Василия Зубко

В начале января 1944 года сотрудник отдела СМЕРШ капитан Василий Зубко из соединения, входившего в состав 1-го Украинского фронта, получил данные, что немецкий гарнизон в городе Камень-Каширский Волынской области заменен 13 января 1944 года отрядами УПА. Ушедшие фашисты оставили своим друзьям по оружию – оуновцам 300 винтовок, 2 ящика патронов, 65 комплектов обмундирования и другое снаряжение. Кроме того, после боя с бандеровцами солдаты принесли ему несколько окровавленных документов, найденных в кармане убитого оуновского сотника. Эти материалы были доложены непосредственному руководству и с его одобрения командиру партизанского соединения А. Ф. Федорову.

– Почитайте! – сказал Зубко. – Найдено в кармане убитого бандеровца… Любопытный документ.

Федоров стал внимательно читать указания какого-то Серого.

– Так это Степан Бандера. Его кличка в абвере тоже Серый, – хлопнул себе по лбу партизанский командир…

В ходе изучения всех документов стало ясно, что уповцы тесным образом связаны с немецкой военной разведкой и по ее указанию готовятся к подпольной диверсионно-террористической деятельности.

Вот один из документов:

«Друже Богдан!

Пришлите 15 человек к нам в курень, которые будут работать на строительстве моста. 3 марта 1944 года я договорился с немецким капитаном Ошфтом, что мы построим мост для переправы немецких войск, за что они дадут нам подкрепление – два батальона со всей техникой.

Совместно с этими батальонами 18 марта с. г. мы очистим от красных партизан лес по обе стороны р. Стоход и дадим свободный проход в тыл Красной армии своим отрядам УПА, которых там ждут. На переговорах мы пробыли 15 часов. Немцы нам устроили обед.

Слава Украине!

Бандит доволен, что его со своими приспешниками принимали гитлеровцы в течение пятнадцати часов и накормили обедом – остатками с барского стола.

Совместная работа военных контрразведчиков с партизанами позволила внедрить в один из отрядов УПА своего негласного помощника, вскрыть конкретные планы противника и в конце концов ликвидировать отряд путем идеологического разложения лесных вояк на Волыни.

Молодежь первая почувствовала, что они брошены на заклание, а скорее – обеспечивать личную безопасность тех, у кого руки были по локоть в крови. За ними охотились не только органы госбезопасности, но и обиженное бандитами местное население в лице бойцов истребительных батальонов.

Именно местное население, входившее в число «истребков», быстро по своим каналам нашло место дислокации оуновского отряда и оказало существенную помощь в его разгроме.

Второй документ, полученный от своей агентуры, который был доложен Василием Зубко руководству ОКР СМЕРШ дивизии, был с данными о готовящемся нападении конного отряда УПА на один из райцентров на Тернопольщине.

Агент Чуб, племянник которого силой и угрозами был затащен в один из уповских отрядов, во время одной из встреч с родственником поделился «секретом» о том, что на гарнизон, стоящий в городке и охранявший тыловое имущество, решили напасть его хлопцы.

– Они что – одурели? Их же перебьют всех, – задал провокационный вопрос Чуб.

– Атаман знает, что победа будет за ним. Горстка солдат охраняет склады, а в их помещениях есть то, что нужно в первую очередь голодающему отряду в прямом и переносном смысле: оружие, боеприпасы, обмундирование и питание.

– И сколько в отряде сабель?

– Восемьдесят семь, – ответил племянник.

– Ты тоже будешь участвовать? – спросил агент.

– Нет, дядя, мы решили бежать… Договорились семь человек – все пацаны. А потом попросимся в армию бить немцев.

– Как, бежать с поля боя? – удивился Чуб.

– Какой это бой? Это разбой. Надоело шакалами с подведенным брюхом рыскать и прятаться по лесам. От недоедания и запаха крови тошнит. Все равно и немцев, и нас победит Красная армия. Все знают об этом, но молчат…

Негласный сотрудник среагировал незамедлительно. Он сразу же доложил своему оперативному работнику о готовящейся скорее не провокации, а обильном кровопролитии.

На сообщение сотрудника СМЕРШа должным образом ответило командование. Совместно с армейскими контрразведчиками была проведена операция по усилению охраны гарнизона. В гарнизон под покровом ночи прибыло подкрепление. На пути вероятного появления конного отряда оуновцев была организована засада.

В два часа ночи конники, выскочив из лесной просеки и пустив лошадей рысью, подошли вплотную к складам. И вдруг на них обрушился свинцовый ливень. Они попали в огненный «мешок». Немногим удалось вырваться… Разбежались заговорщики и примкнувшие к ним. После первых выстрелов они направили своих коней в сторону города.

Молодые ребята из отряда, их было около двадцати, покинули бандеровское войско и были срочно мобилизованы и отправились на фронт.

Волынская резня и СМЕРШ

Весной 1943 года на Волыни, оккупированной немецкими войсками, начались масштабные этнические чистки. Эту преступную акцию проводили не гитлеровцы, а бандеровцы – боевики ОУН, стремившиеся «очистить» территорию Волыни от польского населения. Бандиты окружали польские села и колонии, а затем приступали к убийствам. Не щадили никого, убивали всех: стариков и детей, женщин и грудных младенцев. Их расстреливали, избивали колами и арматурой, рубили топорами. Не отсюда ли пошло их новое название «секирники»?

Таким способом в волынской резне было уничтожено несколько десятков тысяч человек. Вся вина их заключалась в том, что они были поляками и жили на западно-украинской земле.

После успешно проведенной Каменец-Каширской наступательной операции силами частей 1-го Украинского фронта в «бой» вступил СМЕРШ для фиксации и документирования злодеяний фашистов и их пособников – бандеровцев.

Оперативный состав отдела КР СМЕРШ 74-го стрелкового корпуса провел по этому поводу ряд серьезных расследований, одно из них касалось села Могильницы. На основании работы по вскрытию преступлений был подготовлен обобщенный документ. Таких документов было немало из-за обильно пролитой крови оуновцами из УПА.

Один из них назывался так:

«Спецсообщение УКР СМЕРШ 1-го Украинского фронта о преступлениях украинских националистов села Могильницы, 20 мая 1944 года».

В нем говорилось, что «4 мая с. г. отделом КР СМЕРШ 74-го стрелкового корпуса 1-й Гвардейской армии на основании… материалов и свидетельских показаний были арестованы активные украинские националисты села Могильницы Будзановского района Тернопольской области:

Козловский Леонид Григорьевич, 1893 года рождения;

Кричковский Иосиф Антонович, 1910 года рождения;

Корчинский Иосиф Петрович, 1910 года рождения;

Терлецкий Петр Иванович, 1906 года рождения.

Расследованием установлено, что указанные лица, являясь членами ОУН, вели активную борьбу по уничтожению лиц, лояльно настроенных по отношению к советской власти. Среди населения проводили националистическую пропаганду…

Свидетель Рыжий С. А. на допросе от 3.05 об антисоветской деятельности Козловского Л. Г. показал:

«…Козловский с приходом немецких захватчиков в с. Могильницы, в июле 1941 года, добровольно поступил на службу в украинскую полицию, состоящую из националистов-бандеровцев, был вооружен карабином…