Северная звезда - Татьяна Недозор

Через улицу были перекинуты доски, чтобы, переходя на другую сторону, прохожие не потонули в грязи. Николай шел быстро, и Маше приходилось очень стараться, чтобы не угодить в лужу.

– Куда вы меня ведете?

– В гостиницу, куда же еще? Раз уж вы свалились на мою голову, я устрою вас на ночлег. Где вы оставили вещи? Хоть в них, я уверен, мало проку, надо их забрать. И потом, мы должны найти эту вашу подружку.

Если бы какому-то художнику потребовалась рисовать с натуры картину светопреставления, то, пожалуй, лучше Дайи он бы не мог найти ничего.

У Марии не было в этом никаких сомнений. Никогда прежде не слышала она таких жутких ночных звуков. С улицы доносились проклятия, вопли, визг, гогот и улюлюканье. Какая-то собака сначала долго лаяла, потом громко заскулила, как будто кто-то пнул шавку сапогом. Из варьете напротив доносились фальшивые звуки оркестра, казалось, музыканты пьяны. Пару раз вдалеке прогремели выстрелы.

Девушка не могла заснуть, лежала на матрасе и смотрела прямо перед собой в темноту. Рядом с ней сладко посапывала Китти. С другого бока лежал, завернувшись в меховое одеяло, Николай. Он заворочался во сне, пробормотал что-то и снова задышал глубоко и ровно.

Она спит в одной комнате с мужчиной! Тетя Христина наверняка пришла бы в ужас от одной мысли о таком! Но внешне все выглядело довольно обыденно. Николай просто вошел со свернутым тюфяком под мышкой и принялся сноровисто раскладывать его на полу.

– Что вы делаете, господин Устюжанин? – уставилась она на проводника.

– Собираюсь спать, – пожал плечами блондин. – И вам лучше сделать то же самое. Завтра у нас много дел, и я хочу встать пораньше. У нас много дел, – повторил он. – Нужно поторопиться с выходом, если мы собираемся успеть до зимы, она тут ранняя.

– Но вы собираетесь спать… здесь?

– А где я, по-вашему, должен спать? Послушайте, Мария, – нахмурился он, – я заплатил немалые деньги за эту комнату и не вижу оснований, чтобы не воспользоваться ею. Нам еще предстоит много ночей провести в палатке, но сегодняшнюю, раз уж есть такая возможность, я лично предпочитаю провести под крышей.

– Но… – Маша запнулась, не зная, как объяснить этому аляскинскому варвару очевидные вещи, – вы же… мужчина.

Он улыбнулся.

– Ну, уж с этим ничего не поделаешь. Раз уж вам нужен проводник, а они обычно именно мужчины. Хотя, вру, есть две женщины-проводника – на всю федеральную территорию. Уска Серая Лиса – девушка из племени сивашей и Амели Бертье – вдова канадского траппера, метиска с реки Маккензи. Но обе, вот незадача, отсутствуют в Дайе и вряд ли появятся до зимы. Так что, – с улыбкой закончил молодой человек, – придется вам довольствоваться мной. Послушайте, Маша, – сообщил он уже серьезно, – вы приехали сюда аж из Петербурга, не имея ни малейшего представления о здешних порядках, а собираетесь учить меня, как мне поступать. Запомните: женщин здесь мало, и на всех их не хватает. Но как ни странно, к ним относятся уважительно, по крайней мере, к порядочным. Это закон старателей, их кодекс чести, если вы понимаете, что это такое. И женщине тут безопаснее, чем в иных кварталах Лондона или Нью-Йорка, да и вашего Петербурга, если на то пошло.

– Но я действительно не могу…

– Не только можете, но и должны.

Улыбающийся и огромный, он стоял посреди комнаты и, казалось, занимал ее всю.

– Не беспокойтесь, я не собираюсь вас… грязно домогаться… – хмуро бросил он с явной обидой.

Это было четыре часа назад. Маше пришлось смириться с неизбежным, и они с Китти кое-как устроились на матрасах, не раздеваясь. Смуглянка сразу же заснула, а она лежала в темноте и в раздражении думала, что Николай мог бы лечь подальше от ее постели.

С улицы в очередной раз донесся пронзительный хохот. Она повернулась на бок и заткнула уши. Кто бы мог подумать, что путешествие окажется таким ужасным!

Теперь Мария лежала бок о бок с Китти и, надо признаться, была рада соседству. Тогда, на борту «Онтарио», она просто поддалась порыву, зато сейчас она была не одна, у нее была подруга…

…Воронова открыла глаза и увидела, что уже утро. Еще она увидела, что лежит, тесно прижавшись спиной к Николаю, который нежно обнял ее во сне. Наверное, ночью он осторожно подполз к ней, так что она даже не почувствовала. А вдруг – дикая мысль промелькнула у нее в голове – все было по-другому? Вдруг это она самым бесстыдным образом прижалась к нему? Девушка тихонько попыталась отодвинуться от Николая, встать, но он уже открыл глаза. Его рука, покоящаяся на ее бедре, осторожно скользнула по низу живота, потом коснулась груди.

– Прекратите! Как вы смеете!

Мария раздраженно зашипела, чтобы не разбудить Китти, и оттолкнула его руку.

Блондин беззвучно засмеялся, и она почувствовала на своей шее тепло его дыхания.

– А что вас так удивляет, мадемуазель Маша? Я сделан не из дерева, и когда хорошенькая женщина заползает ко мне в постель…

Девушка резко отодвинулась от него:

– Никуда я не заползала! Я…

Она в ужасе замолчала, когда увидела, что действительно сидит на постели Николая.

– Заползли или нет, не важно. Важно, что я вам, похоже, не понравился. – Голубоглазый тоже сел, потянулся и зевнул. – И это очень жаль!

– Да, вы не ошиблись! Вы мне не нравитесь! Я понятия не имею, как это случилось. Наверное, стало холодно, и я…

Ее щеки пылали от стыда. Она поднялась и оправила свой дорожный костюм, в котором спала.

– Вы можете меня уволить, Мэри, но только, думаю, вы понимаете, что во всей Дайе вы не найдете никого, кто подойдет вам больше. Как бы то ни было, я честный человек и никогда не стану принуждать женщину к… чему-нибудь, если она того не хочет. Так что не волнуйтесь. Ваша невинность в безопасности…

«Моя невинность, вернее, то, что от нее осталось…»

Она была вне себя от злости и обиды – не то на Николая, не то на себя, не то на жизнь. Подошла к окну и стала смотреть на улицу, чтобы успокоиться.

Через полчаса все трое завтракали в «ресторане» гостиницы. Это была полутемная комната, как и все остальное в гостинице, пропитанная запахом свежеструганого дерева. За столиками сидели старатели и сосредоточенно набивали животы яичницей с ветчиной. Мария не могла поверить, что это те же самые кутилы, которые ночью мешали ей заснуть.

Заметила их любопытные взгляды и втайне порадовалась, что сумела отчистить грязь с юбки и умыться, – ледяная вода вернула ее лицу румянец, а глазам блеск. Китти тоже умылась и собрала волосы в высокую прическу. Вид у нее был решительный и энергичный. Даже Ник приложил старания, чтобы выглядеть презентабельно, хотя большинство мужчин здесь носили бороду, он где-то умудрился побриться.