Тройняшки не по плану. Идеальный генофонд - Вероника Лесневская

Слышу тонкий всхлип — и моя рука невольно касается ее щеки, поглаживает невесомо.

— Тихо, она спит. Разбудишь, — лгу я, копая себе могилу все глубже. Агата мне утром шею свернет за то, что я ее увез.

Но пока что она мычит что-то удовлетворенно, поворачивается набок, сбив покрывало, которое я так долго и осторожно равнял, и устраивается удобнее на подушке. Носом трется о сатиновую ткань в мелкий цветочек.

Дождавшись, чтобы Агата крепче заснула, и осмелев, я очерчиваю пальцами линию ее подбородка, спускаюсь к шее и ключице.

Останавливаюсь, услышав скрип двери за спиной, и рывком поднимаюсь на ноги.

Покидаю спальню с невозмутимым видом. Будто это не я, а другой Адам пару мгновений назад чуть ли не сорвался — и не лег с Агатой, чтобы обнять ее и остаться до утра. Без каких-то пошлых мыслей. У меня на них элементарно сил нет.

Просто чтобы побыть рядом, когда нам обоим это необходимо…

— Как Василиса? — холодно уточняет Береснева, хотя сама в курсе. Телефон оборвала, пока мы в больнице были, медперсонал похлеще меня на уши подняла. И даже намеревалась приехать, но Агата отговорила. При этом не назвала фамилии главного врача, скрыла от матери, что пересеклась со "старым знакомым".

Машинально повторяю слова лечащего, будто с диктофона воспроизвожу, а сам не могу отвести глаз от черной макушки, что появилась в дверном проеме одной из комнат. Макс затаился и прислушивается к нашей беседе.

— Чего не спишь? — рассекретив его, спрашиваю с преувеличенной бодростью. Чтобы не расстраивать.

Замечаю, как открывается другая дверь. И подмигиваю сонной Ксюше.

— Мама дома? — от безысходности Максу приходится заговорить со мной. В ответ киваю, словно в его же игру играю, и теперь мой раунд молчать. — А с Васькой все нормально будет?

Улыбнувшись, опять киваю.

— Обещаешь? — по-детски наивно уточняет и бровки хмурит.

— Лично прослежу, — выпаливаю и с удивлением понимаю, что не лгу. Я и сейчас собираюсь заехать к ней по пути домой. Лишь спрошу, все ли хорошо, и спокойно рвану в квартиру спать. Если получится уснуть после всего…

Макс доволен моим ответом. Верит мне — и, пожелав спокойной ночи, закрывает дверь. Сделав привычный книксен и заставив меня хохотнуть нервно, прячется и принцесска.

— А вы, собственно, кто такой, чтобы «следить»? — хрипловатый мужской бас мне незнаком, но методом исключения я быстро смекаю, кому он может принадлежать.

Медленно, как преступник под прицелом, поворачиваюсь на звук. Вижу перед собой хозяина автосервиса, куда я так и не попал с «лялькой». Зато успел неудачно «засветиться» на площадке рядом.

Придурок!

— Добрый вечер, — прищуриваюсь и зубы сжимаю до скрипа.

Думаю, Агате до утра не останется работы — за нее все сделает отец. Прибьет безжалостно, если узнает во мне наглого мажора, который едва не вмазался в машину его горячо любимой дочери. Я бы не простил на его месте. Да уж, влип…

* * *

Я никогда не знакомился с родителями девушек. Не возникало ни желания, ни необходимости. Зачем мне сближаться с родственниками какой-либо особи из бесконечной вереницы баб, которых я использовал на ночь или две максимум? Любая, даже самая умелая, быстро надоедала мне.

С Агатой у нас и вовсе ничего не было…

Кроме словесных перепалок, что будоражат кровь похлеще алкоголя. Абсолютно невинных, на мой взгляд, прикосновений, после которых пальцы до сих пор покалывает. Теплых объятий, что оставили на мне ее запах. Мокрых слез, впитавшихся в рубашку, отчего хлопок слегка прилипает к телу.

Кроме чужих детей, с которыми я стал проводить практически все свое время, сам того не замечая.

Ничего не было. И не будет.

Так какого хрена я сейчас здесь?

За столом в небольшой кухне пью кофе с отцом Агаты. Точнее, делаю вид, потому что глоток в горло не лезет. Еще и горячий эспрессо губы обжигает.

Тяну время, размышляя, кто я для чертовки?

Никто.

У нас с ней сделка. Она выполнит мое поручение — и свободна. Я найду сына, вернусь за границу. И наши пути с чертовкой и ее детьми разойдутся навсегда.

Посторонние люди.

Кошусь на дверной проем, через который вижу край лестницы, ведущей к Агате в спальню. Выдыхаю с необъяснимой тоской и откашливаюсь, заставляя себя посмотреть на хозяина дома. А он прищуривается, будто взгляд на мне фокусирует. И молчит настороженно.

— Новый владелец клиники, — представляюсь хрипло, не придумав ничего лучше.

— Тот самый, который на собственную клинику проверку натравил? — хмыкает с издевкой и многозначительно переглядывается с женой.

Алевтина Павловна поднимается со своего места, целует мужа в щеку и, пожелав всем спокойной ночи, отправляется к себе. Словно намеренно оставляет меня на растерзание главы семейства. Мстит за тот грубый разговор и комиссию.

— Какие дальнейшие планы и мысли? — невозмутимо спрашивает Береснев, уставившись на мои наручные часы редкого и дорогого бренда.

Он напоминает мне сканер. Обводит меня с головы до ног, подмечает детали, анализирует. Ощущение, что вот-вот пикнет — и в точности озвучит, чего я стою. Если дело касается денег, то тут мне переживать не о чем, но… Подозреваю, что плевать ему на материальную сторону. В моей гнилой душонке поковыряться хочет. Вот только хорошее что-то там с лупой искать придется. Долго и нудно. И то вряд ли.

— Ничего такого, что могло бы навредить ей, — выпаливаю честно, не переставая думать об Агате, которая мирно спит наверху. — Им… — вспоминаю ее тройняшек и опускаю взгляд в чашку с кофе, покачиваю ее в руке и гипнотизирую осадок, что показывается из-под черной жидкости. Не нужно гадать на кофейной гуще, чтобы понять, как сильно я встрял. — Мы с Агатой просто…

Кто, черт возьми?

Друзья? Хрен там! Я не дружу с бабами — я их только…

Но к Агате не притронулся даже, как бы не хотелось. Эротические фантазии не в счет. Имею право. У меня любовницы, мать вашу, давно не было.

Вот и ведет на чертовке.

— Хорошие знакомые, — с трудом заканчиваю фразу и сжимаю в руке обжигающе-горячий фарфор. Плевать на противное жжение в ладони. Зато дискомфорт отвлекает немного от странных эмоций и мыслей.

Теряюсь, будто пацан перед отцом девчонки, который застал нас вместе. Непривычное чувство.

— Вообще-то я спрашивал о клинике, — Береснев не сдерживает усмешки и откидывается на спинку стула расслабленно. Ни на секунду не отключает встроенный в него сканер.

Мы оба понимаем, что беседа не вяжется. Да и нужна ли она? Вряд еще когда-нибудь пересечемся. Разве что в автосервисе.

— Клинику ждет развитие и процветание, — бросаю небрежно и поднимаюсь