Глаз сокола - Мишель Пейвер

больше она старалась не думать о матери, тем навязчивей становились эти мысли. Чувства сплелись в запутанный клубок из гнева и горя. Вот бы Гилас помог Пирре его распутать!

Между тем Эхо вытянула одно крыло и, чуть ли не с остервенением щелкая клювом, принялась чистить перья.

– Дать ей воды? – вдруг спросил Гилас.

– Ей мясо нужно, но, по-моему, она не умеет охотиться.

– Что верно, то верно. Твоя соколиха напала на вороненка и получила хорошую взбучку от его родителей.

Мальчик и девочка робко улыбнулись друг другу.

Гилас рассказал, как заметил Эхо кружащей над Така Зими.

– Я сразу понял, что ты там.

Пирра подошла к соколихе и протянула ей палец.

– Спасибо, Эхо, – произнесла она.

Птица легонько клюнула ее в палец и снова занялась своими перышками.

От потрескивающего костра по пещере растеклось приятное тепло. Сыр они поделили на двоих. Гилас положил немножко у основания камня, где сидела Эхо. Соколиха настороженно глянула на мальчика, но, к удивлению Пирры, спрыгнула с камня и склевала сыр.

– Не знала, что она его любит, – заметила Пирра.

В голосе девочки прозвучали нотки ревности.

– Завтра попробую поймать ей мышь, – сказал Гилас.

Он спросил, как Пирра подружилась с Эхо, и девочка все ему рассказала. Потом спросила, как Гилас выживал после того, что произошло на Талакрее, и он поведал о своих морских странствиях с командой беглых рабов.

– Скучаешь по ним? – спросила Пирра.

– По Перифасу – да. Но с ним я иногда почти забывал про тебя, Исси и Разбойницу. А я не хотел вас забыть.

Стоило Гиласу упомянуть маленькую львицу, и Пирра сразу притихла.

– Гилас… – Она запнулась. – Разбойница…

– Жаль, что она сейчас не с нами. В последний раз я видел ее на другой стороне Горы, и…

– Разбойница жива?! – вскричала Пирра, напугав Эхо. – Я думала, ее смыла Великая Волна и она утонула!

– Благодаря Разбойнице я узнал, что Вороны на Кефтиу, – произнес Гилас. – Вытащил их стрелу из раны у нее на плече.

– Вороны подстрелили Разбойницу? Как она?

– Не знаю. А жаль.

Тут оба умолкли, думая о Воронах и слушая, как ели стонут на ночном ветру. Пирра вспоминала кровожадный взгляд Креона, когда тот целился в нее из лука. А Теламон поклялся разыскать Гиласа и убить его.

– Тебе очень не хватает твоей печати? – вдруг спросил Гилас. – Ты все время потираешь запястье.

– Мне ее надели, когда я родилась. Как-то непривычно без нее.

Пирра спросила, носит ли Гилас с собой львиный коготь, и он вытащил из-под безрукавки кожаный шнурок, на котором висел ее подарок. А потом Гилас в свою очередь спросил, пользуется ли Пирра ножом, который он для нее сделал.

– Э-э… Нет, – протянула Пирра. – Когда корабль отплыл от Талакреи, я его за борт выкинула.

– А-а, – протянул Гилас.

– И твое соколиное перо я тоже выбросила. – Пирра искоса взглянула на мальчика. – Семь лун, Гилас. Семь лун я просидела взаперти в Така Зими, и виноват в этом ты.

Гилас сидел, обхватив руками колени, и угрюмо глядел на огонь. Отблески пламени играли на его светлых волосах и озаряли выразительные черты его волевого лица.

– На Талакрее ты клялась, что никогда меня не простишь, – произнес он. – Это было последнее, что ты мне сказала.

– Ты силой усадил меня на корабль и отправил обратно в неволю.

– Я хотел тебя спасти.

– Ты не дал мне выбора. Просто решил за меня.

– Каждая минута была на счету! И когда я усаживал тебя на корабль, даже представить не мог, что Кефтиу пострадает сильнее всего. Я же не знал, что придет Великая Волна, а вслед за ней Чума! – Гилас помолчал. – Но ты права. В Така Зими тебя отправили из-за меня. Прости.

Пирра опустила взгляд:

– Если бы не ты, я сгорела бы заживо или стала пленницей Воронов. Я рада, что ты нашел меня.

Подняв голову, Пирра увидела, что Гилас смотрит на нее. Что означает выражение его золотисто-карих глаз, понять было трудно.

– А я рад снова тебя видеть, Пирра, – тихо произнес он.

Девочка залилась краской.

– Правда?

– Да. Очень.

Пирра покраснела еще сильнее и закусила губу.

– Я… тоже рада тебя видеть.

Снова повисло молчание.

По концу палки полз жук. Вот-вот свалится в огонь. Но Гилас взял палку и отнес его на безопасное расстояние от костра. А потом мальчик вышел, бормоча себе под нос, что сейчас наберет еловых веток – надо же им на чем-то спать.

Пока Пирра дожидалась возвращения Гиласа, от тепла ее начало клонить в сон. Мысли стали вялыми, спутанными. Вот она опять в подвале, над головой раздается треск пламени, а сквозь щели под крышку люка просачивается дым…

Вдруг Пирра вздрогнула и проснулась.

– Усерреф! – воскликнула девочка.

Эхо тоже закричала, и в пещеру вбежал Гилас.

– Что случилось?