Похищение - Бернадетт Энн Пэрис
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
* * *
Я услышала, как кто-то прерывисто дышит. Лина… Я распахнула глаза и мгновение не двигалась, голова от боли просто раскалывалась. Я лежала, привалившись к стене, а когда поняла, что Нед совсем рядом – буквально в нескольких дюймах, – замерла неподвижно, только взглядом отчаянно искала Лину. Подруга лежала рядом, на спине, в странной позе: длинные ноги согнуты, руки раскинуты в стороны. Лица я не разглядела – над ним склонился Нед. И только когда он, тяжело дыша, выпрямился, я увидела, что она смотрит в никуда широко распахнутыми глазами, а из приоткрытого рта стекает струйка слюны. В тот же миг я поняла: Лина мертва.
У меня рвался крик, но от ужаса перехватило горло. Нед подобрал с пола сумку Лины. Я видела, как он бросил ее на живот моей подруги, а потом встал у нее за головой. Наклонившись, взял ее под мышки и потащил тело по коридору к своему кабинету. Я в ужасе смотрела, как сначала голова Лины, потом ее ноги и ступни исчезают из вида. Послышался звук открывающейся двери, а затем шорох, с которым тело втянули в кабинет. Раздался голос Неда.
– Эймос, мне нужна твоя помощь, приезжай немедленно. – Он говорил настойчиво, властно. – Войдешь через боковую дверь, а я пока избавлюсь от охранника. – Тишина, стук ударившегося о стол предмета. – И еще, Эймос: необходимо найти ее паспорт, в сумке его нет. На этот раз следует сделать все более тщательно.
Короткое молчание, снова голос Неда:
– Хантер, съезди в офис, мне срочно нужны документы. Позвони, когда доберешься, я расскажу, где они.
В воздухе запахло опасностью. Нужно было уходить, но стоило попытаться поднять голову, она так закружилась, что пришлось зажмуриться. Я подождала, пока пройдет дурнота, а открыв глаза снова, увидела склонившегося надо мной Неда.
– Нет! – Я начала отползать от него, упираясь пятками, чтобы отодвинуться. Но он тяжело надавил мне на грудь, не давая пошевелиться.
– Слушай меня очень внимательно, Амели. – Хоторп заглянул мне в глаза. Я хотела отвести взгляд, смотреть куда угодно, только не на него, но не могла. – Через пару минут я провожу тебя в твою комнату, ты останешься там до конца месяца, а потом мы, как договаривались, объявим о разводе. И ты сможешь уйти. Но если хоть кому-нибудь проболтаешься о том, что видела здесь сегодня, если хотя бы подумаешь пойти в полицию, я убью твою подругу Кэролайн, а потом тебя. Ясно?
Меня затрясло так сильно, что начали стучать зубы. Нед с минуту бесстрастно наблюдал за мной, а потом задал вопрос снова:
– Тебе ясно?
Говорить я была не в состоянии, поэтому молча кивнула.
– Хорошо. – Он встал, поднял меня на ноги. Я упала на него – не могла стоять, так кружилась голова, а потом Нед донес или, вернее, отволок меня по лестнице в мою комнату.
45
Настоящее
Сегодня понедельник, девятое сентября, мой последний день в этой комнате. Теперь, когда я выяснила требования похитителей, очень сомневаюсь, что Джетро Хоторп станет и дальше тянуть время.
Они заявили Неду, будто его отец сначала не принял их угрозы всерьез, – а значит, есть вероятность, что теперь он им поверил. Нужно убраться отсюда до того, как он заплатит. Иначе есть риск, что меня выпустят вместе с Недом.
Тюремщик входит, я наготове. Я проигрывала это сотню раз, знаю все его движения, поднос он всегда ставит в одно и то же место.
– Привет, – говорю я, когда он приближается. – Как дела?
Чувствую, что он наклоняется; мои руки лежат на коленях ладонями вверх. Тюремщик ставит поднос, я беру его и опрокидываю. Раздается стук падающей посуды, слышится шепот «Черт!», мужчина отшатывается, а я хватаю упавший поднос, он у меня в руках. Вскакиваю на ноги и, сильно размахнувшись, бью в то место, где, как мне кажется, находится его голова. Удар, ужасный стук – поднос попадает в очки тюремщика. Слышу, как он мычит от боли, замахиваюсь снова, наношу такой мощный удар, что у меня трясутся руки. Слышится ругань. Метнувшись вправо, бросаю поднос в его сторону и бегу к двери.
Я уже почти на месте, пальцы вытянутой руки касаются створки, как вдруг меня хватают за лодыжку. Спотыкаюсь, цепляюсь за дверь, чтобы не упасть, пинаюсь в попытке высвободиться. Но он сжимает хватку – пальцы будто железные, и я не могу оторвать ногу от пола. Пинаю тюремщика другой ногой, попадаю в него и бью сильнее – снова, и снова, и снова.
Он все равно меня держит. Выбора нет: отпускаю дверь и наклоняюсь оторвать его пальцы от моей лодыжки. Но тут вторая рука похитителя притягивает меня вниз, я падаю на него, а он будто тисками обхватывает мое тело. В один миг переворачивает меня на спину, зажимая бедрами мои ноги и прижимая к своей огромной груди. Я открываю рот, чтобы закричать, но он затыкает его рукой. Извиваюсь, пытаясь высвободиться, пытаясь сбросить его с себя. Но я бессильна против такой мощи.
Вывернувшись из-под руки, которая затыкала мне рот, хватаю ее зубами и сжимаю их так крепко, как только могу. Он снова изрыгает проклятия, вырывая у меня ладонь. Кусаю сильнее, рот наполняется вкусом крови, но я не отпускаю. Он убирает руку с моей груди, освобождая меня, я пытаюсь подняться, по-прежнему стискивая другую его руку зубами. А потом вдруг тюремщик каким-то образом разворачивает меня и оказывается сзади. Чувствую его жар, он вдавливает в себя мое тело и пальцами зажимает нос. Легкие горят, я рефлекторно открываю рот, чтобы вдохнуть воздуха, он тут же высвобождает ладонь и зажимает ею рот. Нос все еще перекрыт – я не могу дышать.
В голове проносятся образы: каблуки Лины, скребущие по полу, закатившиеся глаза, пока Нед ее душит. Паника сводит с ума. Вот оно: я умру. Умру как Лина.
Но я не Лина, а мой тюремщик – не Нед. Он все еще закрывает мне рот рукой, но пальцы, сжимавшие нос, уже разжались.
Я дышу быстро и тяжело, тюремщик тоже тяжело дышит, звук нашего дыхания разносится по комнате. И я вспоминаю день, когда у меня был приступ панической атаки – тогда он помог мне, дышал вместе со мной. Из моих глаз начинают струиться слезы, катятся по щекам, капают на его окровавленную руку. Тело содрогается от безмолвных рыданий; тюремщик не шелохнется – да и как ему шелохнуться? Если он меня отпустит, уберет с моего рта