Синие туфли и счастье - Александр Макколл Смит

Когда женщины вышли из магазина, мма Рамотсве исправила свою ошибку и сказала мма Макутси, что в самом деле считает синие туфли очень красивыми. Нет никакого смысла в том, чтобы высказывать неодобрение по поводу уже сделанной кем-то покупки. Она вспомнила, что научилась этому у отца, покойного Обэда Рамотсве, о котором она думала каждый день, да, каждый день, и который был, по ее мнению, одним из лучших людей Ботсваны. Его спросили, что он думает о быке, которого купил человек из Мочуди, и хотя он уже сказал дочери, что бык не будет хорош для стада – чересчур ленив и будет часто отказывать коровам, потому что слишком устал, – хотя он считал именно так, он не сказал этого новому владельцу. «С этим быком у тебя не будет никаких неприятностей», – сказал он.

И это, думала мма Рамотсве, было правильно в отношении того быка. Но можно ли сказать то же самое о новых туфлях мма Макутси? Она считала, что нельзя. Потому что эти туфли наверняка доставят мма Макутси неприятности, когда она попытается прогуляться в них. Это, подумала мма Рамотсве, совершенно ясно.

Глава 14

За ужином

В этот вечер мистер Полопетси поужинал рано, почти сразу же после возвращения из «Быстрых моторов на Тлоквенг-роуд». Под конец дня ему досталась тяжелая работа: он менял шины большого грузовика для скота, владельцем которого был хороший друг мистера Матекони. Этот человек, у которого был целый парк таких автомобилей, мог бы отправлять свои машины в один из больших гаражей, специализировавшихся на обслуживании грузовиков, но вместо этого обращался к своему старинному другу. Именно обслуживание этих грузовиков приносило мистеру Матекони значительный доход.

Менять шины на таких больших грузовиках требовало немалых сил, и худощавый мистер Полопетси решил, что эта работа подвергла жестокому испытанию его физические возможности. Но не обычная усталость заставила его попросить ужин пораньше, причина была совсем в другом.

– У меня есть работа сегодня ночью, – объявил он жене с некоей таинственностью в голосе. – Работа для агентства.

Брови мма Полопетси полезли вверх.

– Это мма Рамотсве попросила тебя поработать сверхурочно? Она тебе заплатит?

– Нет, – ответил мистер Полопетси. – Она не знает, что я собираюсь выполнить эту работу. Я сделаю все потихоньку.

Мма Полопетси помешала в кастрюльке кукурузу.

– Я поняла, – сказала она. – Но ведь в этом нет ничего незаконного?

Она вспомнила тюремное заключение мужа – как забыть это время одиночества и стыда? – и ее не привела в восторг мысль о том, что он ввязывается в работу детектива, где так легко совершить ошибку. Но все то, что она слышала о мма Рамотсве, внушало ей доверие, и она разделяла благодарность мужа к женщине, которую считала спасительницей семьи.

Мистер Полопетси с минуту поколебался, потом покачал головой.

– Нет, ничего незаконного в этом нет, – ответил он. – И единственно, почему я не сказал обо всем мма Рамотсве, так только потому, что эта проблема беспокоит ее. Я должен выяснить, что происходит, и я могу это сделать. Я хочу, чтобы это оказалось для нее приятным сюрпризом.

Сюрприз, как мистер Полопетси это назвал, включал некий план и помощь его друга и соседа Дэвида, владевшего старым побитым такси, на котором он обычно развозил офисных работников по домам с паркинга около центральной аллеи. Дэвид был в долгу у мистера Полопетси, если припомнить спор, разгоревшийся между ним и его соседями относительно того, кому принадлежит козел. Мистер Полопетси встал на сторону Дэвида, поддержал его. Дэвид победил в споре, и это скрепило дружбу обоих мужчин. Поэтому, когда мистер Полопетси попросил отвезти его в Моколоди и помочь в том, что он собирался там сделать, Дэвид немедленно согласился.

Мужчины двинулись в путь вскоре после семи. В городе все еще было людно, движение затруднено, но к тому времени, когда они достигли окраин Габороне и темная громада Кгале-Хилла осталась позади, было трудно представить себе, что где-то рядом есть люди. Иногда мужчинам встречались на Лобаце-роуд автомобили, но машин было немного, а по краям дороги виднелись только темные силуэты акаций, которые на короткое время выхватывали из темноты фары их автомобиля. Мистер Полопетси раньше не говорил Дэвиду о цели их поездки, но сейчас рассказал.

– Тебе не придется идти со мной, – добавил он. – Просто припаркуешь машину неподалеку. Все остальное я сделаю сам.

Дэвид смотрел вперед, на дорогу.

– Мне не нравится все это, – вздохнул он. – Ты не говорил мне ничего.

– Это совершенно безопасно, – уверял приятеля мистер Полопетси. – Ты же не суеверен, правда?

Это был вызов, на который стоило отреагировать.

– Я не боюсь ничего такого, – усмехнулся Дэвид.

Мужчины доехали до поворота на Моколоди, и Дэвид стал осторожно пробираться на своем такси по дороге, ведшей к парку, где проводилось сафари. По краю буша с одной стороны стояло несколько домов, в одном или двух из них горел свет, в остальных было темно. Спустя некоторое время мистер Полопетси похлопал приятеля по плечу и велел ему выключить фары.

– С этого места мы поедем очень тихо, – сказал он. – Потом ты припаркуешься под деревом и станешь ждать, пока я не вернусь. Тебя никто не заметит.

Машина остановилась, Дэвид выключил двигатель. Мистер Полопетси вылез из машины и тихонько закрыл за собой дверь. Было совершенно тихо, если не считать, бесконечного стрекотания, которое, казалось, раздавалось ниоткуда и отовсюду. Удивительный звук, некоторые считали, что так звучат звезды, подзывая своих охотничьих собак. Он посмотрел вверх. Луны не было видно, в небе сияло множество звезд, и оно напоминало распростертое над землей переливающееся одеяло. Мистер Полопетси повернулся, чтобы найти юг, и вон там, далеко, у края неба, словно подвешенный чьей-то невидимой рукою, светил Южный Крест. Мистеру Полопетси было видно это созвездие из окна тюрьмы, с досок, покрытых одеялом, служивших ему постелью, и каким-то образом Южный Крест служил страдальцу поддержкой. Он был несправедливо посажен в тюрьму – то, что произошло, случилось не по его вине, – и вид звезд напоминал мистеру Полопетси о человеческой несправедливости.

Мистер Полопетси направился к ограде за главными воротами. Раздвинул проволоку и проскользнул внутрь. Направо от него виднелись огоньки в домиках сотрудников – желтые квадраты на черном фоне. Он немного постоял, чтобы убедиться, не увидит ли его кто-нибудь: люди могут сидеть около своих домов в такую теплую ночь. Но никого вокруг не было. Мистер Полопетси двинулся вперед. Он точно представлял, что надо сделать, и надеялся, что все произойдет бесшумно. Если же нет, то ему придется бежать в буш и сидеть там, скорчившись, до тех пор, пока все не утихнет. А утром все поймут, что произошло, и пойдут всякие разговоры, но страх, ужас, который и ему довелось ощутить, исчезнет. Все будут довольны, хотя никогда не смогут поблагодарить мистера Полопетси, потому что он действовал в строгой секретности. И несомненно, мма Рамотсве будет ему благодарна.

В тот самый момент, когда мистер Полопетси пробирался в темноте, раздумывая о благодарности своей работодательницы, сама мма Рамотсве сидела вместе с мистером Матекони за обеденным столом. Они заканчивали краткий обмен мнениями по поводу мистера Полопетси и его отличной работы в мастерской. Приемные дети, Мотолели и Пусо, сидели на своих местах, не сводя глаз с кастрюли с тушеным мясом, которое мма Рамотсве собиралась раскладывать по тарелкам. По знаку мистера Матекони дети сложили ладони вместе и прикрыли глаза.

– Мы благодарим за эту приготовленную для нас еду, – сказал мистер Матекони. – Аминь.

Приличия были соблюдены, и дети, открыв глаза, стали наблюдать за тем, как мма Рамотсве раскладывает порции по тарелкам.

– Я не видела этого дядю, – сказала Мотолели. – Кто он?

– Он работает в гараже, – пояснила мма Рамотсве. – Он очень хороший механик, прямо как ты, Мотолели.

– Он не механик, – поправил жену мистер Матекони. – Механик – это человек, который прошел необходимое обучение. Нельзя стать механиком, не пройдя этап ученичества.

Упоминание об ученичестве, казалось, огорчило мистера Матекони, и он несколько минут мрачно глядел в свою тарелку. Он вспомнил о своих учениках, а как правило, он не любил слишком много думать о них. Он не был уверен в том, что они пройдут до конца свой период ученичества, потому что оба не смогли закончить курсы, на которые были посланы, и им предстояло идти на них повторно. Ученики уверяли, что провалились только из-за путаницы с бумагами и из-за недостаточной четкости вопросов относительно дизеля. Мистер Матекони смотрел на них с жалостью. Неужели они в самом деле полагали, что он проглотит эти россказни? Нет, лучше не думать о них слишком много, когда уходишь из гаража.

– Я имела в виду, что он умеет обращаться с машинами, – сказала мма Рамотсве. – К тому же он хороший детектив.